Четыре мира. Оковы души - BMS Fenix

Непроизвольный стон вырвался из глубин ее легких. Но это никак не остановило его. Губы опустились ниже, на горячую нежную шею. Здесь движения уже стали более настойчивы и требовательны.

Еще одна волна жара обдала ее с головы до ног. Останется ли к завтрашнему утру хоть что-нибудь от нее, кроме пепла?

– Ты такая красивая, когда возбуждена, – Вольфо немного отстранился от Зоры. Не отрываясь глядя на ее румяное лицо и сверкающие зеленые глаза, провел пальцами по ее губам. Она слегка приоткрыла рот, впуская его пальцы глубже. – Ты сводишь меня с ума, – убрав руку, он сделал еще шаг назад.

Ее грудь тяжело вздымалась, а под тонкой шелковой тканью проглядывали затвердевшие соски. Он аккуратно снял лямки платья с ее плеч, оголив упругую круглую грудь, оставшуюся безо всякой защиты.

– Хочу посмотреть на тебя, не шевелись, – почти шепотом произнес он, когда она инстинктивно хотела прикрыть наготу руками. И как бы боясь, что она его не послушает, он резко приподнял ее и положил на стол, стоявший недалеко от окна, губами приникнув к груди.

То, что она считала пожаром раньше, была лишь детская игра со спичками. Сейчас температура тела поднялась настолько, что жар дольше не мог оставаться только внутри, прорываясь наружу через громкие стоны и всхлипывания.

Задрав платье, руки гладили нежную кожу ее бедер. Разве можно кожу сравнивать с шелком? Нет! Она намного, намного нежнее!

Зора чувствовала прикосновение его упругой плоти к своим самым чувственным местам. Тонкая ткань ее нижнего белья не могла быть помехой. Новая волна жара хлынула в точку их соприкосновения, заставив ее застонать еще сильнее.

– Ты такая страстная…Ты меня так сильно заводишь, – его губы захотели вкусить ее стоны, закрыв собой ее рот в тот момент, когда хитрый указательный палец незаметно подкрался к запретному бугорку, и так до краев наполненному кровью.

Пламя, пожиравшее ее изнутри до этого момента, показалось ей сейчас лишь небольшим костром, разведенным туристами. Лава, настоящая лава закипала внизу ее живота, изливаясь влагой на тонкую кожу бедер.

– Пойдем, – убрав палец и немного отдышавшись, он отстранился от нее, помогая слезть со стола. Взяв ее за руку, Вольфо повел Зору на второй этаж, не имевший никаких перегородок или стен, лишь небольшой барьер, чтобы случайно кто-нибудь из гостей ночью не свалился вниз.

Посреди второго этажа стояла большая кровать. Размер ее на глаз предположить было сложно, настолько огромной она ей показалась. В дальнем углу комнаты располагалась овальная ванная из белого камня, лежа в которой можно было любоваться огнями ночного города или принимать солнечные ванны днем.

Но не успела она толком оглядеться, как он обнял ее сзади.

– Я так долго этого ждал… – его шепот опять начал распалять в ней немного остывшие угли.

– Всего месяц… – разве это долго? она ждала его с тринадцати лет!

– Глупая! Я хотел тебя намного раньше, еще когда мы учились в школе. Но я не мог трогать тебя тогда, – он обнял ее еще крепче, прижавшись к ней всем телом. – Я никогда тебя не забывал.

Все, новая волна жара полностью парализовала ее тело, превратив мышцы и кости в тягучую резину. Она полностью обмякла в его крепких руках.

Не разворачивая, он до конца стянул с нее платье вниз, руками исследуя ее тело спереди. Зора отклонилась назад, уронив свою голову на его обнаженную грудь. И когда он успел снять рубашку?

Стоны опять полились из нее, полностью обнажая ее чувства.

Он опустился на колени и аккуратно снял с нее оставшуюся одежду, если крошечное кружевное белье можно так называть.

Оставаясь на коленях, Вольфо развернул ее к себе. Зора стояла полностью обнаженная, такая беззащитная перед этим хищником, питающимся разбитыми женскими сердцами. Яркая краска залила ее щеки, а руки опять инстинктивно попытались прикрыть наготу.

– Не шевелись, – его рука поглаживала ее плоский живот, опускаясь все ниже, пока не настигла двух нежных лепестков, с горкой наполненных желанием.

Резко поднявшись, взяв за талию, он отнес ее на кровать, уложив аккуратно, не как очередную добычу, а как свое самое большое сокровище.

Пока он расстегивал штаны, ни разу не отвел от нее глаз, разглядывая с головы до ног. Она тоже во все глаза смотрела на его твердую, наполненную страстью, плоть.

– Наконец, ты моя. Сегодня ты будешь полностью только моя! – он увалился на нее всем весом, прижавшись к ней каждой клеткой своего крупного тела.

Руки и губы с наслаждением исследовали ее тело, не пропуская ни единого отрезка. Огонь, сжигающий дотла еще несколько минут назад, сейчас представлялся небольшим вулканом, выбрасывающим из себя лишь немного серы.

Движения Вольфо становились все настойчивее, а стоны Зоры громче.

– Малышка, сейчас будет немного больно, – он вошел плавно, принимая на себя роль ее первого мужчины, заполняя ее до предела, наполняя ее тем необходимым, чего ей так не хватало, несмотря на переполненность чувствами изнутри. Сейчас они были единым целым. Неделимым.

Трение, создаваемое его движениями, накаляло кожу и душу до немыслимых температур. Вулкан начал просыпаться, искря и извергая лаву на тысячи километров вокруг.

И когда она уже думала, что достигла предела, вспышка, по своей мощности подобная вспышке на солнце, затмив собой все предшествующие, расширив и сжав сознание и органы за одно мгновение, сожгла своим неистовым огнем оставшиеся капли рассудка. Фениксы рождаются из пепла. А что рождается из абсолютной пустоты? …Любовь?

Говорят, рай находится где-то на небе. Нет! Он в объятиях любимого человека. По крайней мере, именно это сейчас чувствовала Зора, смотря в синие глаза Вольфо, лежа рядом с ним лицом к лицу на его бесконечно огромной кровати.

Нежность, превращающая душу в сахарную вату, мягкость, перемалывающая кости в царскую перину, легкость, наполняющая бронхи воздушными шарами. Вот, что такое этот рай.

– Ты такая красивая, – он провел рукой по ее волосам, отчего краска мгновенно залила ее лицо. Оказывается, у рая тоже есть уровни, перемещаясь в этот момент на следующий. – И теперь полностью моя.

– Когда мы расскажем моему отцу про нас? – она смущенно опустила глаза, боясь услышать ответ, не зная, чего на самом деле хочет больше. Бросить вызов всему миру, рассказав всем про любовь, или спрятать их отношения в маленькую шкатулку, о существовании которой будут знать лишь двое?

– Немного позже, малышка, хорошо? Сейчас в компании неспокойно, а твой отец имеет там большое влияние. Не хочу, чтобы наши отношения как-то отразились на моей карьере, понимаешь? – ни один мускул на его лице не