Взяв конверт с печатью Имперской канцелярии, она зачитала друзьям расписание предстоящего торжества.
— Список гостей внушительный… — протянула Цефея, оглядывая перечень из полутра сотен имен. — Как я вижу, все они принадлежат аристократии. Так проходят все балы в честь нового Хранящего?
— Хранящие представляются императору на званном вечере, — кивнул Рубин, — однако особых гостей на этих вечерах не бывает. Но ты старейшина и устройство бала в твою честь — случай особый.
— К тому же Хранящий негласно причисляются к аристократии. — Пояснил Эниф. — Мы не принадлежим к числу простых горожан. Сенторий высоко ценит Хранящих.
Три последующих дня Цефея готовилась к заседанию в Ратуше. Ей предстояло изучить множество обращений и разобраться в основаниях жалоб. Сами слушания прошли в разрешении споров торговцев и ремесленников, а также простых фермеров, уставших от постоянных нападений волчьих стай на их стада. Несмотря на усталость, Хранящая ощущала удовлетворение от работы. Сегодня впервые она будто в полной мере осознала значимость своего положения и приложила все усилия к разрешению ситуаций, с которыми пришли к совету. К тому же она провела разговор с Вилесом о возможности замещения старейшины на период отсутствия и тот, произнеся лишь «Как будет угодно, сирра», дал свое согласие.
Когда в полдень совет удалился на обед, Цефея заняла место на веранде отдаленной от площади кулинарии. В этот момент за ее столик подсел Сатевис.
— Путешествия не идут вам на пользу, сирра Цефея. — Сатевис лучезарно улыбнулся. — Вы проигнорировали мое письмо. Тем временем, новости я намеривался вам сообщить немаловажные.
— Признаюсь, Сатевис, я внесла вас в самый конец списка дел. — Выдохнув, сообщила Цефея.
— Звучит весьма прискорбно. — Заметил Сатевис. — Но впредь я бы не рекомендовал так делать. Я отвечаю за вашу безопасность, как-никак… Слышал, что сегодня были подписаны бумаги о том, что Вилес будет замещать вас на время отсутствия. Отбываете в новое путешествие?
— Новое? Вы что-то путаете, Сатевис, я не покидала Алморру. — Равнодушно ответила Цефея, делая глоток зарии.
— Как скажете. — Холодно отозвался Сатевис. — Но все равно будьте осторожны. Мне сообщили об активной покупке работорговцами индамма. Аптекари уже не сложат цены за сухой компонент. Все это лишь подготовка к большой охоте, сирра. Боюсь, что вы можете стать дичью.
Перед Цефеей поставили горячий обед. Хозяин кулинарии пожелал приятного аппетита и удалился. Хранящая проводила его взглядом, после чего вновь взглянула на Сатевиса.
— Что мы можем предпринять? — спросила она.
— А это я расскажу вам после обеда, сирра. Позволите мне дождаться окончания вашей трапезы?
Уже на улице, Сатевис попрощался с Цефеей. Хранящая желала напомнить ему о незаконченном разговоре, но капитан неожиданно взял ее руку и, крепко прижав ее к губам, на долю секунды застыл. Опешившая Цефея вздрогнула, попыталась отнять ладонь, но в этот миг ощутила, как в ее кулак скользнула теплая склянка.
— Две капли утром, сирра. — Негромко сказал он. — Счастливого пути.
Через несколько дней Хранящая, в сопровождении Рубина и Энифа, явилась в порт Алморры. Найти корабль до Сафира за неделю, не привлекая внимания к личности Цефеи, не удалось. В порту их ожидал приготовленный к отплытию «Отважный», на борту которого суетились матросы. Ступив на судно, Цефея заметила высокого и светловолосого эльфа. Заметив пришедших, светловолосый эльф подошел к Энифу.
— Владыка Эниф, счастлив видеть вас. — Сказал он на тэлирском. — Мы готовы к отплытию. При хорошей погоде уже через пять дней будем у берегов Сафира.
— Можете поднять якорь. — Ответил Эниф на тэлирском. — Не станем терять времени в порту Тароса.
— Поднять якорь! — Крикнул старпом и тут же зазвенели цепи, скрипнули снасти и «Отважный» нетерпеливо дернулся с места, но, тут же осаженный крепкой рукой рулевого, принял плавность хода и скользнул по колеблющимся ртутным волнам. Старпом отдал еще несколько приказов и спущенные паруса наполнились ветром. Цефея с интересом наблюдала за действиями команды и, стоя радом с Энифом, невольно стала слушателем продолжившегося разговора Энифа и старпома.
— Владыка Эниф, — сказал он, чуть понизив голос. — Вы должны знать, что я не сообщал Вашему отцу о том, что мы отправились на Сафир. Письма с Тэлира в Вашей каюте на столе. Последнее от Риалена прибыло перед нашим отбытием в Тарос.
Эниф, прервав эльфа, молча кивнул ему и указал на друзей.
— Познакомьтесь. Сирра Цефея. Возможно, ты слышал о ней в Алморре. С недавних пор она старейшина Вечного совета. Это сирра Рубин. Он преподаватель в Академии Алморры. — Коротко представил он. — Рубин, Цефея, это старший помощник «Отважного» Алеар. Он определит вас в каюту и позаботится об ужине. Я буду у себя.
С этими словами Эниф удалился, а старший помощник, проведя друзей в просторную каюту с двумя койками, сообщил, что к ужину пришлет за ними юнгу. Оставшись наедине, Рубин и Цефея оглядели каюту.
— Уютно. — Сдержанно заметил Рубин, бросая сумки на пол около кормового окна. От Цефеи не ускользнул холодный тон, с которым ее друг сообщил свое мнение о каюте.
Хранящая понимала, что Рубин, равно как и она сама, задумался о причинах, по которым предоставленная каюта была столь благоустроена. В ней располагались две небольшие, но удобные кровати под пологом, туалетный столик с резным зеркалом, кресло, письменный стол и стул. Здесь даже обнаружилось место для небольшого стеллажа, на котором разместились тэлирские книги, значительную часть которых составляли поэмы и романы. Осмотрев корешки книг, Цефея выразительно взглянула на друга.
— Неожиданно для аскета, не так ли? — спросила она, но в ответ Рубин лишь неуверенно пожал плечами.
«Отважный», рассекая волны, держал курс на Сафир. Наступила ночь, но Эниф так и не вышел к друзьям. Он заперся в своей каюте и, со слов Алеара, занялся вопросами Тэлира. В итоге Цефея и Рубин ужинали в компании старпома, который оказался весьма приятным собеседником. Он, конечно, не говорил на сенторийском (или же не хотел на нем говорить) 46, но поддерживал душевные беседы на родном языке. Говорил он бегло, громко, четко, что было совершенно нехарактерно для эльфа. Речь его не была привычно певучей, однако Цефея была очарована его манерой разговорам.
— Не судите строго, сирра, — просил Алеар, прощаясь с Хранящими перед тем, как заступить на вахту. — Я вырос на Архе и до сих пор не могу избавиться от их произношения. Мне сложно соблюдать все тонкости тэлирского языка.
— Выходит, архарийский делает вашу речь такой интересной? — переспросила Цефея. — И вы знаете еще языки? Кроме тэлирского?
— Верно, сирра. Но, согласно присяге, я не имею права, находясь на судне «Отважный» говорить на каком-либо другом языке, кроме тэлирского.
— Эниф столь же строгий капитан, сколь суровый наставник. —
