— Бежим?
— Не успеем. Она уже в проходе.
— И еще одну битву не выдержим, — вздохнула русалка. — И Нарис меня теперь точно не отпустит поплавать в море. А ведь обещал…
В голосе Лотты слышалось столько тоски, что я вздохнула.
— Говоришь, кровь василиска — это яд?
— Да? У тебя есть идея?
— Призовем волну, добавим туда…
— Поняла. Только уступ создай. Они совсем близко!
Мы вдвоем бросились обратно. Я призвала воду, заставив волну заледенеть. Лотта в огромную снежную чашу, что создала, набрала крови василиска. Мы призвали еще одну волну и почти взобрались на уступ, когда в пещеру хлынула нежить. И страх снова накинул оковы. Почему‑то василиска я боялась меньше, хотя он был опаснее. Странно…
— Трин, они все здесь, не выпускай обратно, вход заморозь, — прошептала Лотта.
Я подчинилась, хотя руки дрожали. И дальше мы действовали вместе. Я подняла столб воды, Лотта швырнула в него чашу с кровью, и поток обрушился. Мы едва успели поставить защитный купол!
Через минуту оглядели лежащую нежить. Мертва? Подействовало? Похоже на то.
— М — да… Устроили мы с тобой побоище!
Я хмыкнула.
— Надеюсь, ее‑то ты расчленять на полезные ингредиенты не будешь?
— Неа, — беззаботно отозвалась Лотта.
Я вздохнула, посмотрела на меч, но убирать в ножны не стала. Мало ли… В Военно — морской Академии приучили быть осторожными. А в подобном месте, как эта пещера, без оружия нельзя.
Но до выхода мы добрались спокойно и без происшествий. Едва подошли, вспыхнула голубоватым светом арка, пропуская нас наружу.
Ничего себе встреча!
Лотта от удивления даже присвистнула, а я растерянно замерла.
Вокруг пещеры столпились жрецы в белых одеяниях.
— Вы добыли живой воды? — уточнил один из них, чье лицо скрывалось под капюшоном. Поздороваться он не соизволил.
Мы с Лоттой переглянулись.
— Допустим. А вам‑то что? — подруга явно не собиралась быть вежливой.
Я стиснула ее локоть, чтобы не грубила.
— А то, что у них умирает главный жрец, а замену они выбрать не могут. Уже четверо погибло, пытаясь пройти обряд, — ответил Нарис, появляясь из‑за скалы.
Окинул нас с Лоттой взглядом, обреченно вздохнул.
— Вы ведь понимаете, что ничего важнее жизни главного жреца, нет.
— Что? — воскликнули мы с Лоттой, абсолютно не согласные с этим заявлением.
Неужели они думают, будто мы согласимся отдать им воду из источника? Тем более добыли с таким трудом!
— Нам нужна живая вода, — сказал один из жрецов.
— Так добудьте ее сами! — зло прошептала Лотта. — Трин не для того билась на турнире, а мы отправлялись в пещеру, чтобы…
— Это пустые разговоры.
— Почему бы вам просто не взять Слезу Моря? — спокойно уточнил магистр Нарис.
— Алэрин так и предлагал, когда вы обратились за помощью.
Хм… Я слышала, храмовники и маги не ладят, но чтобы настолько… И почему, интересно, им Ал отказал?
— И кому‑то стать жертвой Морского Бога! — зло сказал жрец. — Он ведь не избежит соблазна получить новую силу! Пусть лучше тот, для кого они добывали живую воду, это сделает.
Поразительно. Чем больше я слушала служителей Храма, тем сильнее удивлялась их эгоизму.
— Мальчишка уже брал камень, защищая семью от нежити. Забыли? Его имя есть в списке. А младшим братьям и сестрам не позволяет заключить сделку сам Морской Бог. Крам предпринял все, что в его силах ради спасения матери, — терпеливо заметил магистр Нарис.
— Пусть сама женщина и возьмет Слезу Моря! — решительно заявил тот самый жрец, чье лицо скрывал капюшон, а остальные одобрительно зароптали.
И я разозлилась. Ярость стала такой сильной, что потемнело в глазах. Развели тут… И это жрецы Храма Морского Бога! Я бы на месте последнего стыдилась таких последователей.
— Я отдам воду матери Крама и никому больше! Она заслуживает жить.
— А главный жрец, по — вашему, нет? — возмутился хранитель, теряя маску спокойствия. В голосе слышались нотки злости.
— Где он был, когда подписывали договор с Морским Богом на получение Слез Моря? Почему не защищает Кардос от нападений нежити? И чем главный жрец лучше той, что осталась одна с детьми? Вы хоть раз поддержали несчастную женщину?
Я наступала, заставляя храмовников пятиться и шипеть.
— Трин, — позвала Лотта.
— Не стоит, Дарэ, — вторил Нарис.
— Вы отдадите нам живую воду. Немедленно. Иначе мы призовем силу богов, и она вас уничтожит!
— Силу богов, говорите? — раздался спокойный голос Алэрина, и я с облегчением вздохнула.
Теперь все будет хорошо. Ал не позволит свершиться несправедливости.
Он вышел из тени скал. Бледный, уставший, полыхающий яростью. Черный плащ бился от ветра, а коса, переплетенная лентой, напоминала змею.
— Дарэ, Аперэ, — обратился Ал, — отправляйтесь к Краму. Вода шепчет, что счет жизни его матери идет на минуты. Нельзя опоздать.
Я вздрогнула.
— Вы не имеете никакого права! — воскликнул жрец.
Ал усмехнулся так, что я задрожала. Никогда не видела его таким ужасающерешительным.
— Вы прекрасно знаете, на что я имею право. Дарэ, Аперэ, вы почему еще здесь?
— Я не знаю, где Крам живет, — созналась тихо, сжимая ладонь подошедшей Лотты.
— Рэм…
Воздушник спрыгнул со скалы, где до этого молча сидел, подошел.
— Попросишь ветра донести?
Кивнул.
— А лучше сам проводи.
— Один справишься?
— Мы справимся, — усмехнулся Нарис. — И да, после, кадеты, жду вас в своем кабинете.
Ректор многозначительно на нас посмотрел.
— Не смейте! — храмовники закричали, бросились к нам, но ветер уже подхватил и меня, и Лотту, и Рэма, а Ал отшвырнул потоком воды служителей.
Я сжала фляжку с глотком живой воды и улыбнулась. Сейчас меня не волновала ссора с храмовниками, гнев Ала и то, как я выгляжу. Главное, что мы с Лоттой сможем спасти матери друга жизнь.
Алэрин.
Оказывается, Верховным магом быть совсем невесело. Пока разбирался с каралдами, нежитью, воришкой — мэром, который решил обогатиться за счет уничтожения магов, время шло. Полдня потратил, чтобы навести порядок! А дальше… ветра все же сказали, где жила Трин. И мы с Рэмом отправились в нужную деревню.
Шипы розы снова впивались в спину, обжигали до костей, но на этот раз боль притуплялась. Я пыталась дозваться Трин, выяснить, что происходит, но отклика не было. Что за напасть! Нарис же обещал за ней присмотреть! Ничего не понимаю. Море шепчет, что никаких чудовищ на берегу не появлялось. Странно…
После обеда боль в позвоночнике стихла. И мы как раз вошли в деревню, где раньше жила Трин. Три сотни домов, заваленных снегом. Призвал воду в ближайшем колодце, прислушался. Уже интересно.
