-- Тут давно никто не живет, - крикнул он с козел. - Земля нетронута и дома заваливало снегом под самую крышу. Видите следы на стене.
-- Спасибо, Ранд, - Кристиан посмотрел на мага. - Что все это значит?
-- То, о чем я и говорил. Вандершир больше не может спать спокойно. Темные начали наступать.
-- Темные? Кто? - Кристиан отрицательно покачал головой, не требуя ответа.
Решено было ехать в соседнюю деревню, чтоб не ночевать под открытым небом. Граф надеялся, что хоть там кто-то есть. Начинало темнеть и становилось холодно. В этих землях еще царствовала зима.
-- Остановимся на ночлег. Продолжим завтра, - Велиамор крикнул Ранду, чтоб остановился где-нибудь около дома. Тут тоже было пустынно. Кристиан потерял надежду.
-- Мне не нравится все это. Лучше заночевать в лесу, - он чувствовал приближающиеся изменения. Но сейчас облик демона был ему нужнее чем когда-либо.
-- Знаю, но в лесу мы ничего нового не узнаем. Рискнем, - маг вышел, когда Ранд остановил лошадей посреди мертвой деревни. Ветер шумел кронами голых деревьев, стучал сорванными ставнями.
-- Я поищу сена, если повезет, - конюх пошел за дом, где предположительно находились сараи для животных.
-- Вы оставайтесь в экипаже, а я осмотрюсь, - Велиамор вошел в дом. Кристиан откинулся на спинку и закрыл глаза. Холод отступил, как и желание спать. Гордон вспомнил их приключение в заброшенном замке и боялся, что все может повториться. Царившая вокруг гробовая тишина пугала его больше чем открытая схватка с врагом.
Велиамор вошел в жилище, сложенное из бревен и крытое соломой. Хозяева покидали его в спешке. Везде валялись брошенные тряпки и битые горшки. В разбитое окно намело снега. Маг вышел во внутренний двор. Ранда не было видно. На земле в сарае засохла кровь, и валялись сломанные лезвия мечей. Велиамор сразу узнал оружие. Сделанное наспех из дешевого сплава, чаще всего его использовали мелкие разбойники, беглые крестьяне и подручные темных, оборотни.
На улице послышался шум, и маг поспешил к экипажу. Кони ржали и вставали на дыбы. Из темноты улицы приближалось несколько человек. Они что-то говорили, но разобрать было невозможно. Велиамор подошел к карете. В ней никого не оказалось. Во двор вошла женщина в порванной одежде и протянула руки к магу. Глаза ее были сплошь белыми и безумными, у рта запеклась кровь, красная пена капала с губ. Велиамор понял, что имеет дело с вурдалаками. Еще несколько таких же мужчин шли позади.
-- Ранд! - крикнул маг, надеясь предупредить парня об опасности.
Его не было видно. Кони отходили вглубь двора. Велиамор вынул меч, до сих пор незаметно висевший на поясе под плащом. Взмахнув им, он произнес заклинание. Вурдалаки остановились, но лишь на мгновение. Женщина бросилась на Велиамора. Он взмахнул оружием, и ее голова покатилась по двору. Остальные, не замечая потери, подходили. С улицы слышался гул и шорох ног. Велиамор обезглавил еще двоих, но в ворота входили все новые мертвецы, желавшие убить его. Велиамор понимал, что шум, наполнявший деревню, исходил от десятков подобных созданий. С наступлением сумерек они вышли из своих убежищ. Маг отсек голову уже пятерым и почувствовал, что надолго его не хватит. Он произнес заклинание, и двор озарился на мгновение ярким светом. Пока мертвецы, потерявшие ориентацию, топтались на месте, он перерубил оглоблю. Освобожденные кони бросились прочь со двора, подминая под себя вурдалаков. Пользуясь сумятицей, он незаметно вошел в дом, а оттуда во внутренний двор. Перемахнув через ограду, маг оказался в поле. Ночь была безлунной, но Велиамор прекрасно видел в темноте. Он опасался только за друзей, которые как сквозь землю провалились. Где их искать он не знал и надеялся, что с ними ничего не случилось. Маг пошел по замерзшей земле к лесу, черневшему вдалеке.
Дворец.
12е. Первый весенний месяц. 697 год.
Ледяной ветер дул с севера. Солнце то и дело скрывалось за тучами. Первый из четырех весенних месяцев всегда был холодным и мало отличался от зимы. Хотя погода могла резко меняться. Холодные дни чередовались с солнечными и теплыми. Жизнь в столице шла своим чередом. Во дворце, как и прежде, за обедом собралась королевская семья и немногочисленные гости. Правда из всей семьи остались только Теодор и Николь. После отъезда королевы, принц тоже покинул столицу, как обычно скрыв свои истинные цели.
Оказав королю услугу, Майкл Макмилон стал частым гостем во дворце. Он был неравнодушен к Николь и не скрывал этого. Король поощрял их дружбу, а Николь было все равно, она и не замечала его ухаживаний. С тех пор как Кристиан покинул город, ничто не интересовало ее. Также часто во дворец наведывался и лорд де Ланье, но сегодня он впервые пришел вместе с дочерью. Она уже не так сияла, как на балу, и Николь догадывалась почему.
-- Как идут приготовления к свадьбе? - поинтересовалась она, понимая, что никакой свадьбы не будет. Сесиль напряглась и посмотрела на отца. Лорд кивнул.
-- Мы еще не назначили дату, но думаю, как только граф вернется, мы поженимся, - ответила она.
-- Неужели он уехал? Я не знала, - Николь холодно улыбнулась. Последнее время она только так и улыбалась, фальшиво и неестественно. С друзьями и родными она была молчаливой, задумчивой и всегда грустной.
-- Да, несколько дней назад, - ответила Сесиль.
Королю не нравился этот разговор. Он хмурился.
-- Граф отправился в свое имение, чтоб уладить дела. После свадьбы они с дочерью будут жить там, - вмешался Патрик. - Я, конечно, буду скучать, но счастье дочери на первом месте.
-- Думаю, нам с вами, лорд, следует поговорить на эту тему, - не выдержал король. - Прошу после трапезы в зеленую гостиную.
-- Конечно, Ваше Величество, - Патрик улыбнулся.
-- Что-то голова разболелась, - Николь поднялась из-за стола. - Я покину вас, благодарю за приятную компанию.
Николь вышла. Майкл быстро покончил с едой и тоже удалился. Теодор и лорд Патрик прошли в гостиную. Остальные продолжали обед, обсуждая придворные сплетни.
Принцесса поднялась в заброшенную башню, которой уже никто не пользовался. Раньше там дежурил караул, но теперь охрану ворот и внешних башен усилили и всех солдат перебросили туда. Дворец охраняли гвардейцы, патрулируя коридоры. Девушка открыла тяжелую обитую железом дверь и вошла в убого обставленную комнатку. Но обстановка ее не смущала. Из башни открывался лучший вид на город. Николь выходила на овеваемый всеми ветрами балкон и садилась на широкие перила, вглядываясь в даль, выше крыш домов, далеко на север.
