протирая стекла. — Некрос. Под горой — те самые врата, которые светлое воинство запечатало в великой битве.
Камин чихнул пеплом, цветы в горшках скукожились и завяли. Щенок заскулил, перебирая лапками, а Ники прижался к моей ноге, и я опустила ладонь на кудрявую макушку.
— Вы хотите сказать, что мы, с ведром ложечек, должны сразиться с самым большим злом в истории мира? — уточнила Мадлен и, закатив глаза и прижав руку ко лбу, собралась падать в обморок, но, глянув на пол, усыпанный осколками и солью, передумала.
Реджина же вышла в проем, больше не запертый дверью, и замерла на пороге.
— Отдашшь… — послышался голос, от которого у меня волосы на голове встали дыбом. — Жжертву…
Туман, просочившийся сквозь ограду, схлестнулся в одну реку и теперь тек через сад к дому, обдирая дымчатые бока о кусты и статуи, на которых оставались неопрятные ошметки мглы — точно клочья шерсти огромного кота. Туман темнел, густел, а внутри разливалась красная кровь. Недавно распустившиеся пионы почернели, будто обуглившись.
Реджина вышла на крыльцо и погладила по колючему хребту правого дракона, охранявшего лестницу, и поток светлой энергии устремился по ее руке, перетекая в бронзовую статую. Следом она коснулась второго дракона, и тот вдруг зашевелился и изогнул спину, словно сердитый кот, а потом выпростал лапы, с хрустом выдирая их из постамента.
Капитан, дико заорав, кинулся с кочергой на драконов, так что я еле успела его остановить.
— Они за нас! — выкрикнула я.
Курт остановился на крыльце, прямо поверх Реджины, и она недовольно сдвинулась в сторонку.
Драконы тем временем поползли вперед и сплелись бронзовыми хвостами, заслоняя путь к дому.
— Кто знает, может, у нас еще есть шанс, — пробормотал капитан.
Я же во все глаза смотрела на хрупкую фигурку, бредущую к воротам дома.
— Сабрина! — выкрикнула я. — Не надо! Остановитесь, прошу!
Старушка обернулась, и я как-то сразу поняла, что напрасно пытаюсь ее уговорить.
— Зачем это вам? — спросила я тихо, но Сабрина услышала.
— Это вышло случайно, — пожаловалась она. — Я не хотела…
— Что вы сделали? Это можно остановить? — воскликнула я.
Густой туман поднял голову, на которой выросли острые треугольные уши, и открыл красные глаза.
Голова раскалывалась, и тело болело, как будто его хорошенько избили ногами. Коста, поморщившись, прижал руку к боку и, остановившись, выдохнул. Если бы не кулон — опять — так и лежать бы ему под камнями в подвалах храма. Учитывая, что в нем ни храмовника, ни прислужниц, нашли бы потом лишь обглоданные крысами косточки.
Стена, еще нагретая солнцем, была теплой и приятно шершавой, и так и хотелось постоять возле нее подольше, но Коста собрался с силами и побрел вперед.
— Давайте свернем к лекарю, эльен, — осторожно предложил Патрик. — Тут недалеко. Направо, вниз по улице, а затем через два дома.
— Нет, — коротко отказался Коста.
То, что он видел, очень ему не нравилось. В небе зажглись первые звезды, но ночь еще не наступила, а ставни на окнах были заперты, и весь город затих, словно замерший от дикого страха зверек, прячущийся от хищника. Море утробно рычало в гавани, напомнив Косте о ночной вылазке, что они совершили с Лисичкой.
— А что там произошло с Вайолет? — спросил он у Патрика. — Где она пропадала?
Парень угрюмо промолчал, лишь искоса глянув на него.
— Это важно, — терпеливо добавил Коста. — Патрик, кто-то в Виларе проводит мощный ритуал по вызову некроса, я в этом уверен. Ты и сам видел: люди пропадают, происходят убийства, в шахте я нашел труп, заваленный камнями, со следами некроса.
— Только между нами, ладно? — нехотя сказал Патрик.
— Ладно, — согласился Коста, едва сдерживаясь, чтобы не закатить глаза.
— Я не хочу превращаться в сплетницу, но если это и правда важно…
— Очень важно, не томи уже! — вспылил он, и затылок тут же отозвался тупой болью.
— У нее были отношения с мэром, — угрюмо сказал парень. — Но не спешите судить ее, у Вайолет была сложная жизнь.
— Патрик, я и не собираюсь ее судить, — устало произнес Коста, на мгновение вновь прислонившись к стене.
Похоже, ребро, а то и два, сломаны. Неужели старушка Тутье отпинала его ногами? Именно ее он увидел в храме, куда направился искать Руперта, но Сабрина была там одна. Она схватила его за рукав и стала рассказывать про какого-то котенка, который забрался в подвал и не может выбраться.
— В общем, мэр предложил ей отправиться на морскую прогулку, — продолжил Патрик, возвращая его к истории Вайолет. — И она догадалась, что он собирается сделать ей предложение.
— Ой ли, — засомневался Коста. — Руперт подбивает клинья к Элисьене эль Соль.
— Он недавно подарил Вайолет золотой браслет, — возразил Патрик. — Обещал познакомить с мамой. А перед прогулкой допытывался, что Вайолет чувствует к нему.
Коста лишь хмыкнул. Может, Руперт выбрал беспроигрышную стратегию: не выгорит с одной, есть другая на подхвате.
— Однако перед самым трапом на яхту Вайолет призналась ему, что любит другого, — не без гордости произнес Патрик, и на его бледной коже вспыхнул румянец.
— Тебя, — догадался Коста, и паренек кивнул.
Что ж, правильный выбор: пусть он слишком молод и не богат, зато не мерзкий слизень.
— Мэр был в ярости, пытался затащить ее на яхту силой, но Вайолет вывернулась и удрала. Она провела ночь у подруги. Ко мне идти побоялась, да и постеснялась.
— Зря, — совершенно искренне сказал Коста. — Очевидно, что ты не причинишь ей вреда и костьми ляжешь, чтобы защитить ее от напасти.
А напасть была, и еще какая. Они вышли на перекресток, откуда открывался вид на горы, и Коста увидел густой туман, вытекающий из шахты. Он полз змеей вниз по склонам, огибая белый замок, защищенный амулетами и артефактами, и устремлялся прямиком к черному дому.
Коста прибавил шаг. Выходит, мэр ни при чем? Всего лишь незадачливый любовник? Но отчего тогда бушевало море? И запах был таким отчетливым. Быть может, некрос злился, потому что не получил свою жертву?
— Патрик, — Коста замялся, не зная, как толком начать разговор. — Когда все закончится, я буду
