отчуждения. Тем более, в ту ночь Альвэйр показал мне, что я ему не безразлична. И сейчас, должно быть, он ощущал себя не менее уязвимым, чем я.
Вот только я знала, что то, что возникло между нами, пусть и по велению дикой магии, стоит борьбы. А Альвэйр, похоже, считал нашу связь страшной ошибкой.
Убедившись, что добровольно эльф не собирается встречаться со мной вплоть до летнего ритуала, я решила прибегнуть к хитрости и написала ему несколько строк.
«Ты помнишь предсказание дерева? Кажется, теперь я понимаю, что за ним скрыто. Это связано с Луистером»
Я кривила душой, выдавая лишь часть правды. Всё, что происходило со мной сейчас, было отчасти связано с Луистером. Дракон-полукровка поторопился покинуть тело Альвэйра именно из-за действий принца.
Магия должна была соединиться с лесной силой раньше, чем Луистеру удастся её подчинить. Чтобы сделать это с минимальными потерями, мне нужна была помощь Альвэйра.
Потому что существовало два пути.
Я могла оседлать коня и поехать в Эдринский лес в сопровождении. Тут бы мне понадобилась помощь супруга. Никто просто не выпустил бы меня за пределы ущелья, когда вокруг творится мерзостное колдовство.
А без Альвэйра… я могла лишь освободить силу. Позволить ей делать то, что хочется. И она сама нашла бы выход. Это было крайнее средство, ибо предсказать, что случиться со мной или окружающими в таком случае нельзя.
Но, хотя мне было стыдно это признавать, куда больше судьбы магии меня интересовали чувства самого эльфа.
Мой вопрос древу звучал так - сколько лет мне отмеряно на этой земле. И оно ответило: «Тысячи лет или только год. Когда крылья твои осветит луна, и преследователь встанет на след, ты сможешь выбрать сама».
Тогда ответ казался мне неясным. Почему именно год и тысячи? Поначалу я считала, что Альвэйр, Килтис или другой неведомый враг может оборвать мою жизнь. Но теперь, когда сердце переполнилось любовью ко вчерашнему врагу, а тело буквально скручивало от страданий, что несли душевные муки и дикая магия, я понимала, что удар нанесёт не неприятель.
Лишь Альвэйр может определить мою судьбу. Протянуть руку или окончательно оттолкнуть. Если случиться последнее, мне не за чем оставаться среди эльфов. Не будет нужды держаться и за свою суть.
Можно будет прислушаться к шёпоту магии и позволить ей сделать себя свободной. От Альвэйра, страданий и надежды.
Пару раз в год должны были мы видеться с ним, если бы всё шло своим чередом. На два главных эльфийских праздника. Один раз осенью, когда собран урожай. Один раз в последний день весны.
Осенний ритуал я пропустила. В ту пору ждала своей участи в замке Ольмильяра. Не знаю, был ли Альвэйр на празднике урожая или проигнорировал его, сославшись на судебные заботы.
Второй ритуал впереди. И он будет почти ровно через год после полученного мной предсказания.
Тот день, когда я смогу увидеть Альвэйра наверняка. Он не сможет проигнорировать меня перед всем эльфийским светом, если только не желает прилюдно оскорбить.
И в день, когда я увижу его, то пойму… что? Стоит ли моя любовь борьбы за неё? Готов ли Альвэйр взглянуть на меня, живую, и оставить Олиэ в прошлом?
Всё это сразу, и гораздо большее.
А пока мне хотелось не впадать в уныние. Но сделать это было очень трудно. И хотя, ради Кэлеана, я старалась держаться, но в душе моей бушевал пожар, раздуваемый дикой магией.
Я засыпала под её шёпот.
Он не любит тебя.
Ему всё равно, рядом ты или нет.
Останешься или растворишься в магии.
Твои страдания для него ничтожны, важен лишь он сам.
С нами ты будешь свободна.
Я знала, чего желает добиться неприручённая сила. Моя страсть к Альвэйру была нужна ей лишь для достижения цели. Она толкала нас друг к другу, чтобы я совершила задуманное, а теперь мои чувства стали помехой. И перестали её интересовать.
Она желала, чтобы я оставила эльфа и отправилась в лес сейчас же. Всё равно каким способом.
Но, к счастью, пока не могла заставить меня сделать это.
Несчастная сила не понимала, что любовь – не то, что появляется и исчезает по щелчку пальцев. Что для меня, жившей всю жизнь в тени, без капли настоящей привязанности, эти первые сильные чувства были сродни дурману, тёплому пламени огня для озябшего.
А в памяти ещё стояли видения будущего. В которых Альвэйр целовал меня без капли вины в глазах.
Поэтому я верила, что сумею достучаться до него. Нужно сделать лишь шаг.
Вот только я не знала, какой.
Магия мучила меня, надеясь остудить моё сердце, заставить забыть Альвэйра.
Но дикой силе не было нужды слишком стараться. Сомнения бродили в моей голове и без неё.
Бороться одновременно со своими страхами, дикой магией, исцелять эльфов и притворяться перед Кэланом, что всё в порядке – слишком сложно.
Я знала, что долго не выдержу.
***
- Я встретил посланца из Дома вереска, - убедившись, что слуги покинули зал, Кэлеан осторожно заговорил. – Он сообщил, что доставил письмо, но Альвэйра нет на месте. Два дня назад он отправился в Эдринский лес. Похоже, что там что-то случилось.
- Вот как? - я постаралась не показать, насколько взволновала меня эта новость.
Альвэйр и эльфы не бездействовали, но противостояние Луистеру складывалось пока не лучшим образом.
Чтобы разорвать помолвку и намечающийся вместе с ней союз принца с герцогом Клаэссом, Дом вереска убил и самого герцога, и невесту Луистера. Герцога мне было не особенно жаль, но вот его дочь… Вся вина её была лишь в том, что именно её рука должна была скрепить союз двух сил. И эльфы, не сумевшие подобраться к самому Луистеру, убили девушку без колебаний.
После этого, как догадалась я, Луистер обратил внимание на моего отца. У него и выбора-то особого не было - либо присоединиться к четвертому сыну короля, либо начать междоусобицу, которую люди, обессиленные войной, позволить себе никак не могли.
Теперь, очевидно кто-то из моих сестёр станет женой принца… Если, конечно, отец ещё не потерял благосклонности узурпатора. Всё же у него не вышло получить удобный инструмент в рядах эльфов.
Волшебный лес тем временем продолжал меняться и искажаться всю осень. Эльфы не могли остановить происходящее, потому как ритуалы Луистер проводил на территории людей. Несколько раз Ольмильяр отправлял своих лазутчиков к людям, но стража на границе со стороны людей стала столь плотной, что пробраться далеко у них не вышло.
Людей на эльфийской стороне леса ловили регулярно,
