— Просто не обращать внимания. Жить рядом, довольствоваться тем, что время от времени встречаемся, а на все остальное наплевать. Только иной раз такая злость берет, как вчера. Я ведь уже уехала домой, да только вернулась, видела вас на стоянке. Я думала, что поговорю с тобой, была уверена, что ты поймешь. Прости, но увиденное и услышанное было сильнее меня, выше моих сил, дальше ты и сама все знаешь. Он уже приходил сюда час назад или два, да только я его не впустила. Как указывать так он главный, а как правду говорить, принимать все как есть и быть взрослым — это не про него.
— Почему ты не рассказала мне все и сразу? Чего ждала?
Хлоя усмехнулась.
— Я не знала, что ты за человек. Может, ты оказалась бы такой же, как Минди. Ей вообще плевать на все и всех.
— Но ей-то ты не смогла бы объяснить, а мне да.
— Я еще не научилась отличать людей от не-людей. Человеку я не смогу объяснить, а в тебе я попросту не была уверена. И я очень надеялась на то, что в этот раз у меня получится проигнорировать все происходящее, не поддаться эмоциям, как видишь не получилось.
— Не в моих правилах советовать что-то, — начала Кэш неуверенно, впечатленная рассказом волчицы, — жизнь твоя и ты лучше знаешь, как поступать правильно, но…
Кэш замолчала понимая, что сейчас даст непрошеный совет и в случае чего может оказаться виноватой.
— Но?
Кэш покачала головой, поднимаясь. Ей не стоит лезть в чужие отношения, Хлоя и сама все знает, она даже не всплакнула ни разу, пока рассказывала ей все. Сильная, скорее всего уже отплакала свое или держится, чтобы показаться таковой, хотя бы для той же Кэш.
— Ты знаешь, ничего. Забудь, что я начала это. Я все поняла и мне очень жаль. У Дэна свое представление о происходящем, но я хотела услышать эту историю от тебя. Мне этого достаточно. Хотелось бы общаться с тобой и дальше, но я пойму, если ты этого не захочешь.
Хлоя кивнула, помедлив немного. Она еще изучала Кэш своими странными светло-карими глазами, она запустила руку в короткие пряди волос, откинув их назад. Яркие прядки мелькнули между ее пальцев, словно перышки диковинной птички.
— Извини, что так вышло. Я не хотела врать, но ты лучше, чем кто-либо другой поймешь меня. Конспирация — наше все. Я бы не стала общаться с тобой, если бы ты мне не понравилась. Жаль, что между нами встал мужчина.
Кэш протянула ей руку, и девушка приняла ее, крепко пожав.
— Это в прошлом, мне такие отношения не нужны, знаешь как говорят у одного народа: на чужом несчастье, своего счастья не построишь. Как-то так.
Кэш еще раз окинула взглядом маленькую кухню, которая казалась таковой из-за однообразия цвета желтовато-коричневой древесины, покрытой лаком. Хлоя открыла перед ней дверь, Кэш, слушая рассказ девушки, не обращала внимания на окна, не увидев, что световой день стремительно подходит к концу. Ей надо поспешить, слово надо держать — она ведь обещала своим «ребятам» побегать с ними.
— Брэду привет передавай, — бросила Хлоя ей напоследок, — передай ему, что мне очень жаль.
— Сама передай, — ответила Кэш, не оборачиваясь, — как встретишь. Он оценит извинения и объяснения.
Хлоя не спешила закрывать за ней дверь, глядя на то, как Кэш пробирается по узкой тропинке, подсвечивая себе путь экраном телефона. Яркий отрезок света вполне сойдет для того, чтобы та относительно безопасно добралась до машины, а не мыкалась в темноте словно слепой щенок в поисках матери.
У Хлои от сердца отлегло стоило ей поговорить с Кэш. Она впервые смогла рассказать другой женщине, считай своей сопернице, о своих терзаниях, непростой ситуации, так чтобы та прониклась, а не покрутила пальцем у виска, бросив в ответ «психопатка». Эта девушка показалась ей нормальной, в ее порядочности она только что смогла убедиться и теперь, Хлое было жутко стыдно за ложь, а также за собственную импульсивность этим утром.
Она нагнала Кэш, ступая рядом с ней вдоль тропы, безжалостно топча снег и делая узкую дорожку еще шире. Ее не пугало, что она идет босиком, температура ее тела выше, чем у людей, так что простудиться и получить пневмонию — ей это совершенно не грозит.
— Так он сбрил бороду?
Кэш взглянула на нее сбоку, не сдержав не то веселой, не то смущенной улыбки, кивнула. Дурак он. Мог бы на следующий день заявиться в бар, продемонстрировать, что он выполнил условие. Но нет же! Понадобилось же ему мчаться к ней!
— Да, вы столкнулись, как раз в тот момент, когда он спешил показать мне результат.
— Я видела, как он на тебя смотрел.
Кэш не хотела развивать эту тему. Никак он на нее не смотрел. Несмотря на извинения и поцелуй, Кэш думать об Алексе совсем не хотелось. Все это очень тревожно. Она старается не думать о нем, о его словах, даже если это все правда.
Иначе у нее возникнет другая куча вопросов, которые будут мучить ее. Ответа на них она не получит, хотя бы только потому, что не сможет задать их, ей чувство собственного достоинства не позволит. Забивать же голову лишними мыслями и мучаться бессонницей, ей совершенно не хочется. Она уже проходила это когда-то.
Кэш все еще помнит, как это было трудно и больно: забывать, делать вид, убеждать себя, что ничего не было, что все в порядке и такое случается сплошь и рядом.
— Ты ведь ушла. Кстати, почему вдруг сбежала? Надо было остаться, позлила бы его своим присутствием.
— Не хотела смотреть, как вы милуетесь. Его я позлю, но и себя тоже. Брэд еще в курсе этой ситуации. Мне было бы неудобно перед ним, он бы точно не понял меня. Уже не понял.
Кэш остановилась возле машины, кивнув на ее босые ноги.
— Не замерзнешь?
Хаски, до этого спавшая на заднем сидении, поднялась, разглядывая их из-за толстого автомобильного стекла. Кэш поблагодарила Бога, что собака не залаяла, разговаривать в этом случае было бы невозможно.
— Нет. Сегодня не так холодно, можно сказать даже приятно прохладно.
Смотреть на то, как девушка стоит босиком на холодной земле, с самым что ни на есть невозмутимым видом, не дрожа при этом, было дико. Но раз говорит, что все в порядке, то ладно.
— Кстати, а откуда он знает? Неужели ты просто пришла к нему и все рассказала?
Хлоя смущенно закусила губу, неопределенно пожав плечами.
— Брэд сразу понял, что я оборотень. Он, когда выселялся из гостиницы, забыл ключи в номере, попросил меня принести их ему, а у него там брелок серебряный. Я несла ключи, взявшись за кольцо, отвела их от себя подальше. Другой бы не обратил на это никакого внимания, мало ли какие у меня бзики, но подобная брезгливость, как минимум странная черта для горничной, что убирает номера за постояльцами. Я отдала ему вещь, а сама чуть ли не отпрыгнула, как ни старалась, этот чертов Тардис коснулся запястья, оставив на нем ожог.
На последних словах волчицы, пальцы Кэш с силой сжались на брелоке, что покоился в кармане ее куртки. Ее колокольчик все еще при ней. Она не смогла избавиться от него, решив, что вещь останется вместе с ней, как звонкое напоминание о том, что ни в коем случае нельзя доверять людям и никаких светлых, искренних чувств в действительности не существует. Алекс значит тоже свой сохранил. Почему? Понравилась вещь? Она все же сдержалась от того, чтобы не улыбнуться слушая Хлою, которую «несло», она то не рассказывала о себе ничего правдивого, то решила вдруг рассказать все, как на духу. Как же одиноко ей жилось все это время.
— Он заметил это, дал мне понять, что в курсе того, кто я, посоветовал воспользоваться чистотелом, чтобы быстрее все зажило.
— Вы и сейчас общаетесь? Слушай, я не могу смотреть на твои голые пятки и снег, не май же месяц на дворе! Ты хотя бы в кузов сядь, чтобы мне чуть спокойнее было!
Не выдержала Кэш. Ей интересно послушать о том, как девушка познакомилась с Пэйном и каким образом, при каких обстоятельствах тому стало известно об этой истории, но если смотреть на спортивный наряд оборотня еще терпимо, то вот взгляд, нет-нет, да отпускается под ноги и смотреть на это без содрогания уже невозможно.
