в поместье.
- Мясную и молочную, Ваше Высочество. – Важно ответил управляющий и осекся, увидев, что принцесса хмурится, а принц едва сдерживает смех.
- Энгельберт, – Гуннар говорил едва слышно, поэтому позволил себе немного фамильярности, – в приданое моей жены входит поместье с лесом и землями, примерно, в двух-трех днях пути отсюда на юго-восток. И управлением занималась она сама. Так что можете оставить свои шуточки для барышень в столице.
- Ах, Ваши Высочества, оставьте моего мужа в покое. – С улыбкой посетовала жена управляющего. Если он сейчас оседлает любимого конька, нам придется есть остывший обед! И всем остальным тоже.
- И правда, Мелисса, – спохватился Гуннар, – лучше, пусть господин фон Штайнау завтра покажет тебе стада. Заодно, спокойно переговоришь с ним обо всех своих хозяйственных делах.
Спорить с ним никто не стал, и всем не оставалось ничего иного, как отдать должное птице.
К птице, которую специально для этой поры откармливали всю зиму, подавали запеченные на противнях коренья, овощной суп в хлебе и, в честь приезда высоких гостей, сладкие медовые коржики. Такая простая и сытная пища была Мелиссе намного более привычна, чем изыски дворцовых поваров. Хотя, за время проживания в семейном крыла, она заметила, что без посторонних королевская семья тоже предпочитает есть просто.
- Я слышала, – продолжила застольную беседу жена управляющего, – что в столице пошла мода на особенную еду. – Например, один день подают только все белое. В другой – только все красное…
- Да, некоторые вельможи развлекаются таким образом. – Не стал спорить Гуннар, видя, что для Мелли такая мода тоже совершенно нова. – Но Ее Величество считает это пустой затеей. Неоправданным расточительством. К тому же, в попытках сохранить чистый цвет повара иногда смешивают такие продуты, которые, по моему скромному мнению, смешивать вообще не стоит.
- Да уж. – Поджав губы, согласилась госпожа фон Штайнау, – иные люди обладают дивным талантом: взять хорошие вещи и, смешав, превратить их в одну плохую.
После обеда все перешли в свободное пространство зала, чтобы пообщаться с высокими гостями.
Гуннар сам заговаривал со знакомыми рыцарями, что-то спрашивал, что-то отвечал. Всех их, холостых и женатых, он представил Мелиссе как охрану замка и окрестностей. Выяснилось, что двое холостых рыцарей живут прямо тут же, в казармах, а трое их женатых товарищей имеют отдельные дома в непосредственной близости от замка.
Рыцарь, чья жена показалась Гуннару незнакомой, оказался командиром небольшого отряда. Солидный мужчина лет тридцати – тридцати пяти, как Мелиса поняла из разговора, в прошлом году овдовел. Оставшись один с четырьмя детьми, он намучился за прошедший год изрядно. И теперь, едва истек срок траура, поспешил снова жениться, „чтобы не оставлять детей без матери“.
Глядя на дородную, но совсем еще юную женщину (полнота придавала ей более зрелый вид, но совсем еще детское лицо выдавало настоящий возраст), Мелли засомневалась, что это была удачная идея. Как она хорошо знала из собственного опыта, сложно ребенку воспитывать детей. Да еще и четверых сразу. Похоже, что и девочка это уже поняла. Она стояла рядом с мужем, улыбаясь приветливой заученной улыбкой, но в глазах была такая тоска, что Мели стало страшно.
- Ее троюродный кузен служит магом в войсках Его Величества! – Гордо нахваливал, между тем, рыцарь свою супругу. – Так что дорогой тесть ни на пядь не желал отступать, когда речь зашла о выкупе за невесту. Но Его Величество, благослови его Творец, не обижает своих рыцарей.
- А что же, все четверо еще при тебе? – Спросил Гуннар, принеся подобающие по случаю поздравления.
- Да куда ж их девать? – развел руками рыцарь. – Старшему в этом году только десять исполнилось. Младшей – годик, как раз к нашей свадьбе. Я думал поначалу к брату отправить в поместье, но отказался от этой мысли. У невестки и так – пятеро, а мои хоть и свои, да не родные.
Обменявшись еще парой слов, Гуннар перенес свое внимание на следующего собеседника. Некоторое время Мелисса стояла рядом с ним, улыбаясь, принимая поздравления и, от случая к случаю, вставляя свои пару фраз в общую беседу. Потом к ней подошла госпожа фон Штайнау и почтительно доложила, что в малой гостиной все готово для дам.
- Ваше Высочество, Вы позволите нам сопроводить Вас?
Почтенная дама была полна достоинства, но легкое подрагивание рук, чинно сложенных на белоснежном переднике, выдавало ее волнение. Намек был достаточно ясным. Но, понятно, жена управляющего, хотя и распоряжалась тут всем, не могла решать за одну из хозяек, когда и куда направляются дамы.
- Я думаю, это хорошая идея. – Бросив вопросительный взгляд на мужа, и получив ответный кивок, согласилась Мелисса.
Вслед за госпожой фон Штайнау она прошла к неприметной дверце, которая пряталась за массивным резным шкафом. Дверца вывела их в небольшую уютную комнату, где действительно все уже было готово для дамских посиделок. Сквозь приоткрытую дверь было слышно, как оживились в большим зале мужчины, придвигая кресла поближе к камину, чтобы поболтать в свое удовольствие. Дождавшись, пока остальные дамы соберутся в комнате, госпожа фон Штаунау закрыла дверь. Шум сразу стал тише и глуше, не мешая предстоящей беседе.
Мелисса на миг замешкалась, выбирая кресло. С одной стороны, ей не хотелось своим коротким визитом вносить сумятицу в местные порядки. Если судить по обеду, соблюдение старшинства здесь было возведено в ранг добродетели. Поэтому сложно было представить, что подумают дамы, если она, заняв чье-то кресло, нарушит привычный порядок посадки. С другой стороны, они так и рискуют надолго остаться стоять посреди комнаты, так как вряд ли кто-нибудь осмелится указывать место принцессе.
Выбрав из двух зол меньшее, Мелли подошла к понравившемуся ей креслу и села, стараясь двигаться как можно более элегантно. Немного посуетившись, дамы расселись кружком и стали ждать, пока служанка наполнит кубки ароматным напитком.
- Черника с вишней, Ваше Высочество! – Гордо презентовала госпожа фон Штайнау Мелиссе первый кубок. Следующий кубок достался невысокой молодой женщине болезненного вида. Мелли отметила, что она даже двигалась так, словно каждое движение причиняло
