Вернусь домой — позову Ланту замуж. А что? Мать сыновей моих — заслужила!
Под дружный смех и одобрительные возгласы с объятиями на ялиольца накинулись сразу все.
Мы все уходим слишком быстро
И исчезаем, словно искры —
Как брызги звёздного дождя…
Марина Крутова
Обратно возвращались снова морем.
Ладья терпеливо поджидала у берега, готовая лететь по волнам назад — к людям, к миру, где всё привычно и понятно. Где нет волшебных зеркал, чудовищ в облике человеческом, сияющих богинь, являющихся во плоти.
Никто не встретился им в лесу по пути от старого замка до моря. Словно всё тёмное и опасное осталось там, в пугающих до дрожи руинах.
Тайлли, кажется, не терпелось вернуться в столицу сильнее всех прочих. Она чувствовала, что Кристайл уже пришёл в себя. Лэфиарни улавливала возродившуюся необъяснимую колдовскую связь с братом.
Но сбежать отсюда прямиком в королевский замок она могла только одна, а ей хотелось отправиться в Энлисгорт с Иридионом. Хотелось поделиться с Крисом радостью, да и благословение получить.
И для этого сначала надо найти портал, а ближайший Тайлли чуяла в лесу неподалёку от Рубины.
Значит, прежде ладья и залив Глейн.
Но Кристайллина всё равно уже светилась от счастья и заявляла без тени сомнений:
— Чары разрушены. Я чувствую — Крис свободен. Всё теперь хорошо, всё просто прекрасно!
И вот… якорь подняли. И ладья игриво взрезала носом серебряное полотно волн. И ветер снова дул попутный. И море встречало приветливо и радушно. И солнышко пригревало.
Никаких препятствий на берегу, никаких препятствий на воде — красота! Светлые Небеса, неужели наконец-то и в их жизни всё спокойно и мило?
Кайл обернулся, когда уже отчалили от берега довольно прилично, и заметил одинокую фигуру на пустынном берегу. Изящный женский силуэт.
Талиаль подняла руку, прощаясь. Он махнул ей в ответ.
А потом она ещё долго стояла и смотрела, как исчезает вдали их лодка.
С такого расстояния уже было не разобрать черты лица. И Кайл, бросив очередной беглый взгляд в её сторону, поймал себя на странном ощущении — почудилось, будто его сейчас провожает мать. Полукровка отвернулся, отгоняя наваждение, возвращаясь к делам насущным: заботам о парусах и снастях.
* * *
Эрид и Далард сидели у самого носа. Хозяин Орсевилона неотрывно смотрел вперёд. Девица, свесив голову, разглядывала морские глубины, и брызги осыпали время от времени её соломенные кудри.
Они нагнали брата и сестру в лесу. Иридион любезно предложил доставить их на противоположный берег залива. Далард согласился не сразу. Подействовал лишь аргумент, что бродить по землям лэмаяр неосмотрительно и опасно.
И вот теперь Эрид и её брат сидели в их лодке. Сидели молча и прятали глаза от прежних друзей.
Да, жизнь всё-таки умеет удивлять!
Остальные, впрочем, тоже не стремились с ними заговорить.
Единственный вопрос задал Иридион. Он ведь обо всем, что случилось в башне, только с чужих слов знал. Вот и не сдержал любопытства.
— Где вы эту тварь выискали, миледи Эрид?
— В зеркале, — угрюмо буркнула девица. — Он через зеркало со мной первый раз заговорил. Я сначала испугалась, а потом… слушать стала. Мне казалось, он такой умный, так говорит всё верно. Я злилась сильно на всех. Матушка сказала, чтобы я эти глупости из головы выбросила — не мне судить. А он… Он меня понимал, говорил, что я права во всём, что нельзя обиду прощать, наказать надо… И я согласилась. Мне было очень за брата обидно… Ради него…
Настя поглядела на смолкшую Эрид.
Да уж…
Злость прошла. В сердце теперь только опустошённость, усталость и щепоточка жалости.
Глупая избалованная девчонка! Вырастила миледи Вилирэн эгоистичное чудовище на свою голову. А ведь вроде с любовью растила, воспитывала, заботилась, всей душой к детям своим. Почему же так вышло?
Говорит: ради брата…
Враньё!
Хотела доказать, что она сильнее обожаемого своего Даларда, что она может, что «не тварь дрожащая, а право имеет»[1]. Вон какую «мстявую мстю» провернула!
Теперь она поймёт, что сделала. Не сразу, конечно — со временем. Уже начала понимать.
И когда это случится…
Ох, жаль будет глупую девчонку в тот миг прозрения, ох, и жаль!
И можно бы, пожалуй, простить этой малолетней стервочке то, что она устроила. Ну, помучила изрядно, попугала, поиздевалась над ними — ладно, всё изгладится в памяти когда-нибудь…
Но эти детские игры стоили Вириян жизни. И вот это уже не исправить и не изменить. И забыть такое тоже нельзя.
* * *
Эливерт на Эрид не смотрел вовсе. Будто её и не было на ладье.
Ворон, конечно, молодец — пожалел, милосердие проявил! А ведь имел полное право голову оторвать этой дурочке. А он её отпустил… За что ему честь и хвала!
Да, всё так. Но сколько же надо иметь внутри силы, чтобы сейчас в одной лодке плыть с этой белокурой дрянью и не выбросить её за борт?
Элу на Эрид уже плевать. Он теперь от Ланы даже на шаг не отходит, или это она от вифрийца — тут ещё разбери попробуй!
Бедный Ворон…
Ему больше всех досталось.
За себя Настя даже толком испугаться не успела. Нет, понимала, что попали в этот раз очень серьёзно, что, скорее всего, эта мстительная тварь убьёт, не задумываясь даже.
«Это ты сейчас про демона, Рыжая, или про девочку? — уточнил язвительно внутренний голос и ответил сам себе: — Про них обоих, пожалуй!»
И всё-таки они с Кайлом отделались легко. А вот Элу, считай, второй раз сквозь Бездну пройти пришлось.
Насте очень хотелось сейчас подойти и обнять вифрийца. Но она себе этого не позволила.
После того что наболтала эта бездушная гадина, Кайл и так теперь невесть что себе воображает.
Ничего не было. Но зёрна сомнений уже посеяны, уже пробиваются в жизнь первые всходы недоверия и подозрений. Как знать, во что они вырастут?
Скоро они вернутся в Эруард, а там весьма благодатная почва…
Значит, снова всё пойдёт по кругу.
Сегодня Настя слишком устала, чтобы ломать голову над тем, как жить дальше.
«Как говорила умница Скарлетт: «Не буду думать об этом сегодня…»[2] Давай, Настёнок, поступим именно так!»
* * *
Мужичка из Рубины ждало большое разочарование — лошадей пришлось вернуть. А ненавистную ладью забрать обратно.
Ушедшие в море безумцы вернулись довольно скоро, целы и невредимы, да ещё и двух чужаков с собой привезли.
Правда, с этими новыми они тут же и распрощались.
Далард поблагодарил
