— Отказываешься верить во что? — раздался позади меня низкий голос.
Я обернулась, чтобы увидеть человека, одетого в длинную шубу, стоявшего в нескольких футах от меня. И хотя я сразу же поняла, кто и что он был, я не испугалась.
Вместо страха, во мне вспыхнула ненависть.
— Ты! — зарычала я и бросилась на него, сжав кулаки.
Он бросил то, что держал в руке и схватил меня за руку, двигаясь пи этом так быстро, что я не успела его ударить.
— Ну, ну. Разве так встречают гонца? — спросил Николас, глядя на предмет в своей руке.
Мои глаза посмотрели вниз, и я увидела что лежало на полу. Что-то внутри меня надломилось.
— Нет, — прошептала я.
Он отпустил мою руку, и я наклонилась, чтобы поднять белые лилии, разбросанные у моих ног.
— Виолетта сказала, что, если при тебе нет той книги, я должен сказать тебе, что они значат.
— Белые лилии для похорон. Мне не нужен толкователь для этого.
Мне хотелось задушить его, но вместо этого я взяла стебли и оторвав бутоны от стеблей, выбросила их с моста в воду.
— Что вы с ним сделали? — требовательным голосом спросила я.
— Наш бесстрашный лидер забрала тело твоего любовника в свой замок в Луаре, где она будет распоряжаться им, как посчитает нужным. Мне было поручено передать это сообщение.
— А что еще тебе было поручено сделать? — Я почувствовала, что колени у меня чуть подогнулись, а руки сжались в кулаки, а тело приняло оборонительную позицию, как учил Гаспар.
Николас ухмыльнулся.
— Очаровательно. Неужели ты собираешься драться со мной. Вообще-то, у меня строжайший приказ не трогать тебя. Виолетта считает, что позволить тебе страдать будет куда веселее.
Я наконец высказала то, что меня волновало еще с нашей битвы на Сакре-Кер.
— Что я ей сделала?
Николас усмехнулся.
— Думаю, здесь ничего личного. Она просто хотела Воителя, а ты помогла ей убедиться, что это действительно твой Винсент. Теперь, когда он у неё есть, ты ей больше не нужна.
— Тогда зачем заставлять меня страдать?
— Ах, это. Возможно из-за того, что ты человек. Она не очень-то жалует смертных, знаешь ли. Пять сотен лет спасения вас никчемных существ для того, чтобы поддерживать ее существование, кажется, оставили только горечь.
Не веря, я покачала головой. Если столетия на протяжение которых она была обязана спасать людей деформировали восприятие Виолетты о ценности жизни, почему же того же самого не случилось с Артуром. Что могло превратить молодого полного надежды человека в столетнего разочаровавшегося старика? Я просто не могла понять.
Тут мне кое-что пришло на ум.
— А зачем ей все это? везти куда-то тело Винсента, если его можно просто уничтожить?
— А вот этого, — сказал он, — она мне не сказала, а я не стал спрашивать. Но в своих переговорах с Люсьеном, она заверила его, что у неё есть тайна о каком-то мистическом способе передачи силы Воителя, который уничтожит его. Означает ли это его сегодняшние уничтожение, чтобы навсегда его уничтожить или завтра, чтобы держать его дух в качестве домашней зверушки, я не могу сказать. Она у нас большая специалистка по всем этим Воителям.
Именно поэтому, разумеется, вы приняли её с распростертыми объятьями.
— И теперь, когда моя миссия завершена, засим тебя и оставляю. Уверен, тебе захочется немедленно броситься назад и сообщить остальным. Да, и, пожалуйста, скажи им, что попытки спасения будут бесполезными. Если Винсент не будет уничтожен сейчас, то будет еще до того, как до него доберутся.
Он плотно завернулся в своё пальто и растворился в ночи.
Подавил в себе желание побежать за ним и напасть на него сзади (он был прав мне его не одолеть) я села и прислонилась к перилам. Прижимаясь головой к согнутым коленям я закрыла глаза. Колокол на церкви пробил двенадцать. Мои мысли отчаянно цеплялись за надежду, что Виолетта лгала…а потом с полной безнадежностью, что это не так. С отчаянием, что я больше никогда не увижу Винсента….и решимостью, что я должна хоть что-то сделать, чтобы этого не произошло. Я понимала, что должна немедленно позвонить Амброузу, чтобы передать сообщение Николаса, но даже мысль, что придется достать свой сотовый из кармана, казалось слишком сложной задачей.
Я чувствовала кожей холод сигнума и, подняв голову, я повела пальцем, очертав контуры кулона, сквозь свою рубашку. Мое внимание привлекло что-то белое плавающие на поверхности воды. Раздавленные лилии проплыли под мостом и дальше в направление Эйфелевой башни.
И вдруг я понял. Это сделает это — Виолетта уничтожит Винсента. После больше чем восьмидесяти лет на земле. Дух его уже оставил тело. Если прежде мы жили в разных мирах, то теперь между нами будут вселенные. Это открытие поразило меня до глубину души.
Улыбка, которая осветила его лицо, когда он впервые увидел меня. Его рука, сжимающая мою, когда мы гуляли по городским улицам. Как он смотрел мне в глаза, прежде чем поцеловать. Эти переживания были теперь в плену прошлого. И теперь будущее, которое я могла представить с ним уплывало в небытие, как и эти искалеченные цветы.
Я потеряла его.
И когда под грузом осознания этого последние оставшиеся нити надежды в моем сердце порвались, я услышала в моей голове отчетливо раздались два слова: Mon ange.
