я его.
– Чего? Прекратите сыпать своими непонятными словечками, ничего я не исчерпал! – бухтел лекарь. – И вообще я скоро уеду отсюда. В столицу.
– Да? – я приподняла брови. – И когда вы собираетесь уехать?
– Как только, так сразу.
Мы с ним цапались почти каждый день, но с каждым разом перепалки становились все короче. Он не пытался пакостить: боялся или просто не хотел. Были даже редкие моменты, когда мы с лекарем общались нормально: обсуждали предстоящую операцию, советовались в непонятных и сложных случаях. Он начал смиряться со своей судьбой, а после первого удачного применения акушерских щипцов ужасно возгордился, словно сам их изобрел. Конечно, перед этим я много раз заставляла его тренировать навыки на манекене.
Сама я продолжала изучать целительство, но больше не пользовалась помощь Пискуна, памятуя о том, что сказал Морриган. У меня самой уже хорошо получалось концентрировать магию, а друга надо беречь.
И вот однажды, когда за окном бушевала теплая осень, произошел интересный случай. Возвращаясь из операционной, я услышала в холле громкий крик:
– Где она?!
Кажется, этот голос мне знаком. Определенно, знаком!
– Мне не послышалось? Она все-таки решилась? – оживился Пискун. Здесь он часто щеголял в своем истинном обличье и уже привык к умилению на лицах акушерок и пациенток и их попыткам погладить мягкое пузико. Можно сказать, тиин наслаждался женским вниманием.
– Не знаю, сейчас посмотрим.
Быстрым шагом я миновала коридор и вылетела в холл, где один из санитаров успокаивал женщину. Одета она была в дорожное платье, нижнюю часть лица закрывал платок.
Увидев меня, та на секунду замерла.
– День добрый, нейра! Ну что, ждали? – спросила и сдернула с лица платок. Молодой санитар отшатнулся в ужасе и тоненько пискнул. Халли злорадно ухмыльнулась. – Нравлюсь, красавчик?
– Э-э-э… – протянул тот, ибо других слов не нашлось. – Очень.
Оно и понятно, не каждый день встречаешь женщину с бородой.
– Здравствуй, Халли. Я ждала тебя, – и поспешила ей навстречу. – Все-таки решилась?
– До смерти надоело бриться. Мне трудно даются перемены, я долго не хотела ехать, но вот я перед вами. Режьте, шейте, делайте что хотите, – она распахнула руки, показывая, что полностью в моем распоряжении.
Я потерла ладони. Все это время в душе жила надежда, что Халли придет!
– Рада тебя видеть, – я положила ладонь ей на плечо и повела по коридору. – А где ты была? В Крайней сказали, что ты пропала.
– Да я в Левилле некоторое время работала поломойкой, потому что уже сил не было видеть рожи моих односельчан. Не поверите, несколько раз порывалась к вам прийти, но что-то останавливало.
– Что ни делается, все к лучшему. Ты, главное, не нервничай. Мне нужно тебя обследовать и подготовить к операции. Чувствуй себя как дома.
Халли усмехнулась.
– Да уж, у вас тут целые хоромы.
Она милостиво согласилась на своем примере рассказать акушеркам и молодым практикантам об опухолях и последствиях, которые они могут вызывать. К чести моих учеников и учениц, никто не пытался пошутить и не позволял себе бессовестно пялиться. А в конце даже поблагодарили Халли за то, что благодаря ей приобрели бесценный опыт.
– Надеюсь, я выживу, – заключила она, улегшись на операционный стол. Перед этим Халли тщательно побрила лицо, надеясь, что больше не увидит черной поросли, что знатно подпортила ей жизнь.
Местный аналог анестезии унес бородатую женщину в страну грез. Ойзенберг, которому я предложила ассистировать на операции, нетерпеливо потер ручонки.
– Опухоль я себе в коллекцию заберу.
Я закатила глаза к потолку.
– Не стоит захламлять кабинет, у вас и так уже целая Кунсткамера собралась.
– Чего-оо?
– Ничего. Подайте салфетку.
Операция шла по знакомому сценарию. Я использовала магию браслета, чтобы остановить кровь, поэтому закончили мы быстро. Халли обратилась вовремя, потому что опухоль успела вырасти размером с кулак. Еще чуть-чуть, и появились бы другие неприятные симптомы.
Сегодня я накладывала швы традиционным способом, но в одной из целительских книг были описаны заклинания по заживлению тканей. Они требовали большого опыта и ювелирной концентрации, поэтому я мечтала и ждала дня, когда смогу их освоить.
В момент пробуждения я оказалась рядом со своей пациенткой. Когда та заворочалась на постели, я открыла шторы, запуская внутрь мягкий вечерний свет.
– Как ощущения? – спросила бодро.
– Меня словно телега переехала, – сонно пробормотала Халли. – Болит-то как все…
– Выпишу тебе обезболивающего, не переживай, – усевшись на табурет, я проверила пульс пациентки.
Халли вскинула на меня испуганный взгляд.
– Нейра… а у меня точно больше не будет расти эта пакость?
Я мягко улыбнулась:
– Мы сделали все, что от нас зависело. Теперь будем наблюдать, но ты сама должна настроиться на хороший исход.
– Спасибо вам, нейра. Я, пожалуй, отдохну.
И полная надежды на излечение Халли снова уснула.
Я вернулась в свой кабинет после очередного кесарева сечения. Родильница жила в Левилле, это был ее первый ребенок, и родственники посоветовали рожать в госпитале. Малыш оказался крупным мальчишкой, еще и в тазовом предлежании, поэтому я не стала рисковать и вести роды естественным путем.
Только я собиралась переодеться в чистый халат, как в дверь просунулась голова Тая.
– Нейра Эллен, вам послание, – он помахал перед собой письмом.
– Здравствуй, Тай. Спасибо большое. Кто же вспомнил про нейру Эллен? Ага…
Развернула бумагу и сразу узнала резкий почерк Лейна.
«Через три месяца состоится съезд лекарей в Тауле, это крупный город на востоке от Левилля. Предлагаю вместе со мной и нейтом Брайтеном подготовить доклад на тему стерилизации рук и инструментов. Надо выступить хорошо, поэтому, умоляю, не опозорьте мои седины».
Я читала и не могла поверить своим глазам. Вот так раз! Старина Лейн, похоже, в революционеры подался, если решил взять столь необычную тему. Это же хороший шанс заявить о моих методах на широкую публику. И если никому не известную магичку могут не послушать и закидать помидорами, то при поддержке именитого лекаря стоит попытаться. То, что из обилия тем он выбрал асептику и антисептику, дорогого стоит.
Меня переполняли радость и вдохновение. Сняв испачканный халат, я распахнула окно и присела на подоконник. Со второго этажа открывался живописный вид на внутренний дворик. Зеленый цвет по праву считался цветом успокаивающим, поэтому садовник засеял площадь газоном и высадил цветы. Чуть дальше расположился огород с теплицами. Я видела, как маг земли, нейт Ойлен, ходит туда-сюда с ножницами, срезая лекарственные травы, а у его ног крутится здоровый рыжий кот.
На дорожке показался знакомый силуэт. Халли, которая пока была под наблюдением, помахала рукой.
– Доброго денечка, нейра Эллен!
