После двух суток моего беспробудного сна кузены выглядели не намного краше меня: бледно-серые лица, холодная испарина на лбу, дрожащие руки — всё это говорило об истощении их магического запаса. Зато я чувствовала себя намного лучше. Даже жжение на поражённом участке не так сильно досаждало. Или же я просто привыкла к постоянной боли?
— Спасибо, мальчики. Теперь ваша очередь отдыхать.
Обняла и поцеловала по очереди кузенов, которые сейчас лежали по разные стороны от меня на широкой кровати и откликнулись лишь слабой улыбкой.
— Я должна вернуться на Драконус и закончить связку. Думаю, четырёх суток хватит, чтобы всё закончить. А вы за это время придёте в норму. Тем более, я там буду не одна, меня ожидают как минимум семёрка отдохнувших от нашего общества оборотней, а как максимум всё драконье царство. А вы мне понадобитесь через четверо суток. Договорились?
Я пресекла их слабые попытки воспротивиться, но они и сами понимают, что дома восстановят резерв намного быстрее, чем в чужой сфере.
Одного только я не буду говорить братьям, что во время плетения объединяющего рисунка, не смогу поддерживать охранный контур. Я заметила эту разницу ещё на Серпане, когда создавала последнюю необходимую связку. Если при лечении матрицы происходит тоже самое, что при исцелении живого существа, и я полностью отдаю отчёт своим действиям, контролируя всё происходящее, то при объединении моё моё сознание уносится далеко на голубые просторы матрицы, оставляя беспомощное тело беззащитным перед смертельным ядом. У меня есть только одна надежда, что отрава не сразу прожжёт несколько слоёв плотного кокона охранного плетения.
Под довольные взгляды засыпающих братьев, утомлённых двумя сутками лечения, я с жадностью накинулась на заботливо приготовленный к моему пробуждению завтрак. Недолгие водные процедуры и чистая одежда сделали меня почти счастливой. Уже открывая портал, тоскливо посмотрела на дверь своих апартаментов. Сердце жалобно застонало, разрываясь между желанием увидеть родных и близких и необходимостью продолжить свою миссию.
— Мама, папа! Простите меня. Но мне нужно ещё так много сделать, а время утекает так быстро! Я ещё вернусь, обещаю! — прошептала я у закрытой двери и, подумав, мысленно добавила: — "Попрощаться!"
* * *
Снова сижу на краю каменного утёса в окружении надёжных друзей и наблюдаю за парящей в вечернем небе парой драконов. Перед нашими взглядами разворачивается красивый танец пламенных ухаживаний и воздушных обещаний. Любовь! Счастливая любовь! Полная надежды и радостных чувств.
Всё время отгоняю от себя мысли о потерянной любви. Но её неустанный зов сводит меня с ума своей сердечной тоской, страданием и бесконечной грустью. Ему так больно! Так одиноко! И это причиняет гораздо больше мучений, чем нескончаемая пытка скверной отравой.
"Отпусти меня, Дрэг!" — шепчу молитву золотому дракону. Но, словно услышав мои слова, золотая нить светится ещё ярче, ослепляя своим блеском.
— "Демиург! Дрэг! Отпусти меня! Не держи!"
Выронив горячую чашку с настоем из дрожащих рук, обернулась к своим хранителям.
— Я сегодня уйду. Одна. — и прежде, чем услышала категорический отказ, добавила. — К нему. Рано утром я вернусь. Обещаю. Вы же знаете, я всегда держу своё слово. Но сегодня хочу попрощаться со своей любовью.
Молчаливые взгляды, обращённые ко мне, ясно дали ответ.
— Спасибо, мои родные.
* * *
Сумрак спальни встретил меня тихим прерывистым дыханием. На всякий случай развернула плетение лёгкого сна и накинула его на забывшегося беспокойным сном мужчину. Окинула взглядом комнату, и на секунду показалось, что случившееся здесь несчастье, — лишь плохой сон, приснившийся нам двоим. Как будто не было моего скоропалительного побега, мучительных недель борьбы со смертью, словно я отлучилась только на минуту, оставив спящего мужа на брачном ложе. Но лишь на секунду. Надрывный стон спящего любимого вывел меня из иллюзорного оцепенения.
— Где, ты, Амата? — позвал любимый во сне. — Вернись ко мне, любимая, прошу, вернись ко мне! — И от его слов слёзы беззвучно заструились по лицу, оплакивая страдающую душу.
— Я здесь, Амато.
На ватных ногах еле-еле добрела до кровати и легла рядом с любимым.
— Я здесь, мой солнечный властелин.
Кончиками пальцев провожу по лицу спящего Дрэга, разглаживая печальные морщины над бровями, касаюсь тёплых губ, которые даже во сне ловят мои холодные пальцы и согревают горячим дыханием.
Дрэг приоткрывает глаза, и лицо озаряет блаженная улыбка узнавания.
— Амата. Я знал, что ты вернёшься ко мне, любимая.
— Нет, любимый… Я не вернулась… Это всего лишь сон.
— Ты кажешься такой настоящей, что даже принесла свой аромат. Почему ты плачешь? Даже в моих грёзах ты должна быть всегда счастливой. Что я должен сделать? Скажи, Амата.
— Я хочу, чтоб ты любил меня, Дрэг. Любил так, как будто это последний раз.
Солёными губами я нежно касаюсь его губ, зарывшись руками в оранжевом шелке волос.
— Я безумно хочу тебя, любимая, но ещё безумней хочу, чтобы ты была рядом со мной, просто рядом.
Дрэг обхватил меня сильными горячими руками и резко притянул к себе, создавая кокон из объятий. А затем, уткнувшись в ложбинку между шеей и ключицей, с наслаждением вдохнул запах моего тела.
— Я найду тебя, Амата, слышишь, найду тебя, девушка грёз! И клянусь, что тогда, каждый раз буду любить тебя, как в последний.
И мои слёзы нескончаемым потоком продолжают беззвучно струиться под чувственный шёпот несбыточных надежд.
Стремительно летит время, неумолимо забирая последние секунды прощания. Ещё ни один предрассветный луч не возвестил о приходе нового дня, но я знаю, что уже пора. Достаю из кармана своё прощальное письмо и кладу его рядом со спящим возлюбленным, придавив послание его же рукой. Теперь я уверена — адресат его точно сразу прочтет.
"Прости, Дрэг, прости, любимый. Я знаю, что поступаю жестоко, но по-другому ни как нельзя. Когда-нибудь ты поймёшь и простишь свою глупую Амату. И тогда я нашепчу тебе звёздами об истинной любви, согревавшей моё сердце до последнего вздоха, потому что даже небеса не смогут отобрать её у моей души. Живи, любовь моя! Прошу тебя, только живи!"
Последний взгляд на безмятежное лицо любимого, нашедшее спокойствие в моих объятьях, последний невесомый поцелуй, поймавший тёплое дыхание, последнее касание желанного тела, подарившего нежную страсть, и я отдаляюсь, разрывая гармонию бьющихся в унисон сердец, которые всегда, находясь рядом, создают прекрасную мелодию, сливаясь в одно сердце на двоих.
