не перебивая, хотя не единожды его спокойное лицо искажалось то ли нетерпением, то ли гневом.
- Возможно, я ошибся, и не так уж сильно ты и любишь Эльрис, – только и сказал он, когда голос лорда замолк.
Отчего-то эти холодные, почти уничижительные слова вспыхнули в груди Альвэйра гневом. Хотя он никогда, даже наедине с собой не признавал своих чувств, отрицание их кем-то другим было невыносимо. Будто оно оскорбляло то запретное, но от того не менее сокровенное, что возникло между ним и девушкой.
- Я считал, что в такой ситуации, выбирая между её счастьем и своими муками совести, ты выберешь Эльрис. Но, похоже, я переоценил тебя.
Жрец не собирался щадить его чувств, хотя прекрасно понимал, что Альвэйр и сам изранен не меньше девушки. Но методы убеждения Кэлеана никогда не были мягкими. Он покачал головой, понимая, что его потомок, несмотря на тысячелетия жизни и отношения за спиной, уступал менталисту-Эльрис в понимании чужих душ.
- Муки совести?! – гневный голос Альвэйра разнёсся по пустым коридорам. - А как же Олиэ?
- А что Олиэ? – сухо отозвался Кэлеан. – Она мертва. Как и твоя мать, как и моя жена, как и мой сын, как и твой ребёнок. И этого не изменить никогда. Однако, мёртвые не страдают, Альвэйр, это удел живых. Это наше сердце истекает кровью по ним. А они упокаиваются в мире, если, конечно, не превращаются в мстительных духов. Подобно твоему другу-дракону, которого ты скрывал от меня тысячелетия.
Альвэйр закрыл глаза, уже жалея, что несколько месяцев назад рассказал родичу величайшую свою тайну. Но это было такой малостью, в сравнении с тем, что мучило эльфа сейчас.
Выходит, эти века боли были нужны лишь ему одному? Он сам цеплялся за них, ища в самоуничтожении… что?
- Про Олиэ я могу сказать лишь одно, - не ведая, какие мысли блуждают в голове его потомка, Кэлеан, тем не менее, бил точно в цель. - Она была достаточно мудра и великодушна, чтобы не цепляться за боль и ненависть. Иначе её душа всё ещё блуждала бы среди Серых равнин. А ты… испытываешь вину. За то, что остался в живых. Что не умер вместе с ними. Ты вцепился в боль, будто гончая в добычу, и не хочешь получить исцеление.
- Иногда мне хочется возненавидеть тебя, - глухо признал темноволосый мужчина. - Я думаю, что связь между нами возникла лишь потому, что ты слишком сильный маг.
- Возможно. Но, знай, я рад этому. Любовь всегда благо, если она настоящая, - спокойно отозвался Кэлеан.
- А ты? – в голосе воина дрожало напряжение. – Ты спокойно принял бы новую любовь, случись она с тобой? Забыл бы свою жену? Дочь и сына, которых она тебе подарила. Всё, что было.
Кэлеан поднял на него свои усталые глаза, и лорд Дома вереска тотчас же пожалел о своих словах и замолчал.
- Альвэйр, - голос беловолосого эльфа был тих и серьёзен. - Сердце – не ларец, в которое можно положить лишь пуд любви и ни песчинкой больше. Новая привязанность не умаляет и не притесняет ту, что уже живёт в твоём сердце. Разве, называя кого-то своей женой, ты забываешь своих родителей, братьев и сестёр? А любовь к изначальной родине умирает, стоит лишь переехать на новое место? Сердце мудрее нас. Оно ширится и вбирает в себя новое. И с тем становится сильнее, менее уязвимым.
- В этом твой секрет? Поэтому ты можешь жить дальше? – голос Альвэйра был едва слышным. – В отличие от меня.
- Поэтому я не стал тонуть в ненависти, хотя и мог. Поэтому мне нравятся люди, хотя мы и враги. И если однажды я встречу ту, что полюблю, не отпущу её.
- Однако твой второй брак не сложился, - против воли на губах Альвэйра возникла едкая улыбка. Родич не мог обмануть его, Кэлеан был из тех, кто даёт мудрые советы другим, но сам не всегда им следует... Однако после разговора с беловолосым эльфом, ему всё же стало легче на сердце. Словно тот помог навести порядок в сумятице его души.
Альвэйр всё ещё не знал, как ему стоит поступить, но решил встретиться завтра же с Эльрис и рассказать начистоту, что мучает его.
- Вторую жену мне дал Ольмильяр, - холодно улыбнулся беловолосый. - Но я не полюбил её. Не помог этому и брачный ритуал...
Внезапно жрец замолчал. Тревога кольнула его сердце, но ещё до того, как он произнёс: "С Эльрис что-то стряслось", Альвэйр и сам почувствовал это.
Алая нить, которую он так долго отказывался замечать, растаяла во тьме, а вместе с ней и присутсвие Эльрис. Будто её больше не было на этом свете.
Звуки исчезли, в глазах потемнело, будто он получил сильнейший удар по голове, и сознание его отказывалось улавливать происходящее вокруг. Пальцы в перчатках с такой силой сжали спинку стула, что мышцы и связки взорвались болью от твёрдости и неподатливости дерева.
Он не мог сделать и вздоха, грудную клетку свело от боли, а лёгкие, казалось, забыли, как дышать. То была не просто паника, а столь сильный первозданный ужас, что сердце его готово было остановиться.
Клятва больше не связывала Альвэйра. Это дракон-полукровка опутал его магией, чтобы эльф не навредил Эльрис и заботился о ней. А теперь, когда его не было, он не почувствует её смерти, не осознает мгновения, когда потеряет её насовсем. Его не будет рядом.
- Альвэйр, успокойся! Эльрис жива. Я чувствую это! – слова Кэлеана доносились до него будто из-под толщи воды. Он не мог понять, что говорит его родич. - Бездна тебя подери! Я лечил её, я бы узнал, что она умерла.
В потоке безумной агонии он почувствовал проблеск понимания.
- Тогда почему…? – голос его оказался неожиданно хриплым. Он сам его не узнал.
Сочувствие мелькнуло в серых глазах.
- Должно быть, она разорвала вашу связь. Силы бы ей хватило. Вот только.., - Кэлеан нахмурился. – Что-то не так с её аурой. Она изменилась почти до неузнаваемости.
Эльф выпрямился, гася в себе горечь от слов Кэлеана.
Он должен радоваться тому, что она первая сделала этот шаг. Оставила позади гнетущие чувства к нему и смогла выбрать другую дорогу. Без него.
Этого он и желал. Чтобы она была счастлива. Не с ним, но с кем-нибудь другим.
Тогда почему сердце его истекает
