взгляды, да и остальным тоже.
Некоторые из них всё равно смотрят и сразу, кто пугается, кто кривится.
О да, там творится кошмар: всё вертится, крутится, жуткая мешанина по типу гипнотических спиралей, что может и стошнить.
Проходят десять минут не больше, и по громкой связи раздаётся голос капитана Лукаса:
— Внимание всему экипажу и пассажирам! Мы находимся в квант-прыжке. Прыжок один галактический час. Покидать свои места и приводить их в состояние «свободные» строго запрещено. Мы проходим через Великий аттрактор,* и может немного потрясти. Всем соблюдать спокойствие и не паниковать.
Первые полчаса ничего не происходит.
Я закрываю глаза и решаю немного подремать до прилёта. Но не выходит.
Внезапно пол под ногами содрогается. Толчок опрокинул бы всех, кто стоял бы сейчас.
Дети взволнованно начинают перешёптываться. Олив смотрит на мужа глазами полными ужаса.
— В аттракторе другие корабли давно бы уже развалились, — комментирует Александр. Марк согласно кивает.
— Корабль драконов крепкий и надёжный, — говорю уверенно. Мне верят. А я верю своему дракону.
Но нас снова встряхивает, да так сильно, что все мы невольно вцепляемся в подлокотники кресел.
Судя по звукам, этот аттрактор решил проверить прочность обшивки «Кинжала».
— Лететь недалеко, всё будет хорошо, — говорит соут.
— Мы все погибнем? — спрашивают дети.
Что странно, они сдерживают панику, не ревут, не орут, хотя вижу, что им очень-очень страшно. Они пережили нападение селтов, гибель экипажа и вроде бы спасены, а тут опять непонятно что.
— Драконы не дадут нам погибнуть. Уверяю вас, — снова говорю с полной уверенностью в голосе. — Будь реальная опасность, драконы отправляли бы всех по капсулам.
— Судьбы всех предопределены заранее, — говорит Марк.
Вот нашёл время философствовать!
— Марк! — шиплю на него. Он спокойно выдерживает мой строгий взгляд, зная, что нужно поддержать детей, а не бросаться высокими фразами, от которых зубы сводит.
— Не смотрите на меня так многозначительно, док, — усмехается он. — Кассы свято верят, что во Вселенной всё предопределено заранее.
— Это так, — соглашается Олив, — но всё же я верю, что нам не суждено погибнуть, да ещё и сейчас…
Я перехожу на более официальный тон:
— Как член экипажа этого корабля, я могу всех вас заверить, что «Кинжал» — самое безопасное место.
Не успевает Марк снова свой рот открыть, как корабль подвергается очередной встряске, и где-то за бортом «Кинжала» что-то загудело, как гигантский генератор. Секундой позже на корабль обрушивается новый удар, он настоль силён и страшен, что гул, кажется, эхом разносится по всему кораблю.
— Ох… Это не к добру… — произносит Олив.
— Что-то сильно трясёт, — тихо произносит соут.
— Что теперь скажете, док? — хмыкает Марк.
Я его сейчас стукну.
Дети вообще выглядят потеряно. Кто-то начинает тихонько плакать.
Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Что там происходит? Хоть бы по громкой связи драконы сообщили информацию. Неизвестность пугает пострашнее любой катастрофы.
Но я сохраняю хладнокровие, хотя сердце бьётся уже где-то в пятках.
— Всем успокоиться, — снова говорю уверено, — корабль очень прочен, а экипаж состоит из более чем опытных драконов.
И тут же из громкоговорителя доносится голос адмирала:
— Мы скоро выйдем из квант-прыжка. Всем оставаться на месте. Аттрактор сегодня буйствует, но ничего страшного не происходит, с чем бы мы не справились.
Все облегчённо выдыхают, я улыбаюсь. Нисколько не сомневалась в своём драконе.
⅏
Вскоре недружелюбная зона избегания буквально выплёвывает наш корабль, и тот начинает своё стремительное, но уверенное продвижение к нужной нам станции в созвездии Лебедя.
По мере приближения корабль начинает сбавлять скорость. Уверена нас уже ждут и разрешение на посадку в космопорту получено.
Вскоре мы чувствуем, что корабль попал в мягкие объятия искусственной атмосферы – лёгкое встряхивание на этот раз даже приятное.
Корабль садится плавно и быстро.
Дети начинают взбудоражено переговариваться, подпрыгивать на местах. Совсем скоро они встретятся со своими родными.
На моих губах появляется улыбка, и как не стараюсь, не могу её убрать со своего лица.
— Вот Марк, мы уже не в космосе, все целы и невредимы, — не могу удержаться от замечания.
Александр облегчённо смеётся. Как и Марк, наверное, тоже перетрусил и думал, что хана нам.
— Я сегодня напьюсь, — говорит Марк, указывает пальцем на своего товарища и говорит с нажимом: — И ты будешь со мной на случай, если меня потянет геройствовать, понял?
Алекс смеётся и произносит:
— После всего пережитого нам всем, кроме мелких стоит напиться до бессознательного состояния.
Олив философски замечает:
— Кассы и соуты не понимают, что вы находите особенного в алкоголе. Помутнение сознания, нарушение координации движения, даже может быть амнезия! А ещё мне известно, что после пьянки наступает жуткий отходняк: тошнота, головная боль. Уж молчу о последствиях, которые наступают после «героической» попойки.
Я хихикаю, потому что супруг Олив смотрит на неё очень удивлённо и спрашивает её:
— Откуда тебе это всё известно? Ты пробовала?
Олив фыркает и что-то непонятное отвечает про фильмы и рассказы друзей.
По громкой связи капитан сообщает, что пассажиры должны оставаться на своих местах. Каждому из них принесут защитные костюмы. А меня просят пройти к выходному шлюзу.
— Встретимся снаружи, — машу я всем и иду в нужный отсек.
Ноги пружинятся, в животе поселилось небольшое треволнение. В голове пусто и я не могу ни о чём серьёзном думать. Ощущение эйфории – это нормально, когда меняется давление. Но ещё оно во мне меняется из-за предстоящих событий – представители СМИ, поди уже прилетели на станцию и ждут, не дождутся, когда мы явим им свои лица.
— Ари! — попадаю в крепкие объятия адмирала. — Ты не сильно испугалась тряски? Прости, что не был рядом.
Дракон проверяет меня так тщательно, будто я не в кресле сидела, пристёгнутая ремнями безопасности, а летела в одном скафандре в открытом космосе через чёртов аттрактор.
Пока Рикард меня крутит, вертит и проверяет на наличие и отсутствие повреждений, я начинаю по-дурацки хихикать.
— Рик, остановись, — сквозь смех прошу его. У него настолько серьёзное лицо, что улыбаюсь ещё шире. — Со мной всё отлично, всё прекрасно. Со всеми всё отлично. Дети и остальные в полном порядке. Можем передавать.
Адмирал большой, сильный, но со мной обращается настолько бережно, будто я из тончайшего фарфора сделана, но мне его забота нравится, прям до мурашек. Обнимаю его в ответ и вдыхаю
