— Ага.
Уголки моих губ приподымаются в полуулыбке, но в ней нет искренности. Нет света, нет жизни. Это по-настоящему дерьмовый вопрос.
— Я слышала, как другие зовут его Рев. Такое рычащее имя, как рёв автомобиля. Спорим, он заводится с пол-оборота?
Я фыркаю, несвойственный мне смех рвётся из груди.
Она усмехается вместе со мной, и я уже не в первый раз (и уж точно не в последний) благодарю Господа за то, что послал мне Рейвен. Когда я с ней, она вытаскивает меня из пучины отчаяния. Вряд ли она это осознаёт.
Она продолжает хихикать, и я не могу перестать улыбаться, глядя на неё. Она светится изнутри, и только я это вижу. Здесь, в этом мире, это свечение тусклое и слабое, потому что в Рейвен нет магии. Но я вижу правду, незаметную простому глазу. Рейвен сияет ярко.
— Ну, правда же, — она пожимает плечами. — А если серьёзно, кто он?
Делаю глубокий вдох. Веселье как рукой сняло, и ядовитая реальность вновь скручивает мой желудок.
— Его зовут Ревелн, — ровно говорю я, уже без смеха. — Он ненавидит меня, и угрозы его — не пустой звук. Он собирается конкретно подпортить моё пребывание здесь.
— Почему? — она садится, разглядывая моё лицо.
— Потому что я заслужила это.
— Да перестань. Ничего не заслужила!
— Я убила его брата.
Она молчит несколько бесконечно долгих мгновений, глядя на меня. Внимательно вглядываясь.
— Как? Типа в автокатастрофе?
— Нет, — сажусь, разворачиваясь к ней спиной. — Типа я вонзила кинжал ему в грудь и смотрела, как жизнь покидает его тело.
Мне не хватало духу взглянуть на её реакцию. Возненавидит ли она меня, как все они, когда поймёт, какая я на самом деле? Испугается? Она знала, что я сделала что-то ужасное, за что была изгнана из мира фейри, но я никогда не рассказывала ей что именно. Не могла.
Я не хотела, чтобы Рейвен начала смотреть на меня иначе, узнав, что её единственная подруга — убийца.
— Я не понимаю, — шепчет она.
— Это долгая история, ладно? — встав с кровати, я подхожу к окну и смотрю на мир, которого лишилась в тот день.
— Как давно? Сколько тебе тогда было? Сколько было ему? — она пытается уложить это в своей голове. Но правда в том, что «как» и «почему» не имеют значения. Неважно, заслуживал ли он это.
Важно то, что я это сделала.
Своими руками оборвала чью-то жизнь.
— Больше десяти лет назад. Мне было шестнадцать. А ему тридцать девять — то есть по меркам фейри уже взрослый, но всё же очень молодой парень.
— Он был плохим человеком?
— Да, плохим фейри. Но убила я его не поэтому.
— А почему тогда?
— Потому что у меня не было выбора.
Рев
Остаток пробежки я несусь сломя голову. И не останавливаюсь, пока лёгкие не начинают гореть, ноги — ныть, а голова — пульсировать. В какой-то момент ближе к концу пробежки я потерял Рука. Теперь стою у ступенек у входа в поместье, опираясь ладонями о колени, и тяжело дышу.
— Блин, Рев, — Бриэлль спрыгивает со ступенек ко мне. — А я-то гадала, куда вы пропали. Выглядишь так, будто измучил себя ещё до начала испытаний.
Её смех звонкий, как колокольчик. Лёгкий. Раздражающий.
Я не отвечаю, отчасти потому что не могу перестать делать судорожные вдохи.
— А куда подевался Рук? Я думала, он с тобой, — наклоняет голову в бок, сама невинность.
Как по сигналу, Рук огибает угол. Его плечи опущены, а лицо всё красное. Он тормозит рядом со мной, грудь ходит ходуном от затруднённого дыхания.
— Какого чёрта, Рев? Ты бежал так, будто от этого зависела твоя грёбаная жизнь.
Закатываю глаза.
— Просто, чтобы…. — вдох, — ты не… — ещё один, — догнал.
Бриэлль снова смеётся.
— Так, у вас есть полчаса до начала банкета. Вы наверняка захотите принять душ, — она морщит нос, глядя на наши мокрые от пота рубашки.
— Чур, я первый! — Рук уже несётся по лестнице. Чёрт, откуда в нём ещё силы? Я ползу следом, Бриэлль идёт рядом в своём гламурном наряде воительницы. Её выбрали представлять Мерцающий двор на соревнованиях, но я-то знаю, как она недовольна тем, что ей нельзя надеть платье на этот первый банкет. Испытания начнутся сразу после него, а в юбке сражаться не получится. Хотя она собиралась.
Я был свидетелем того, как семья боролась с ней — буквально — из-за этих кожаных штанов, и она согласилась надеть их только при условии, что будут ещё съёмная мини-юбка, которую можно надеть поверх, расшитый бисером пояс и атласный топ с глубоким декольте. Она всё ещё не в восторге, но, может быть, её мнение изменится, когда на банкете окажется самой нарядной из чемпионов.
Раздражающая. Тщеславная. Но милая.
К тому же она одна из сильнейших фейри, участвующих в соревновании, и, как двоюродная внучка Верховной королевы, невероятно влиятельная, так что ей простительно тщеславие. У каждого свои недостатки.
Красота без содержания — слабость. Красота и сила? В этом вся суть фейри.
— Так что же произошло? Что-то ведь произошло, да?
— По пути мы натолкнулись на ведьму.
Её брови взлетают.
— Она жива?
— Пока что.
Бриэлль кивает, в её янтарных глазах полыхает огонь.
— Если не ты, то я, ты же понимаешь?
Ничего не отвечаю.
— Или Рук. Или Нанте. Или Кревин. Любой из нас. Только попроси, и мы сделаем это. Мы хотим избавиться от неё. Хотим, чтобы она сдохла. И хотим, чтобы ты стал королём.
— Вот как. И сколько же моих друзей откажутся от участия, чтобы победа была гарантированно за мной?
Она поджимает губы.
— Ни один.
Киваю.
— Мне очень нужна эта победа. Королева не в восторге от меня. Вспышки гнева отца не облегчают ситуацию. И с учётом того, что я известен только как брат погибшего принца, мне крайне важна ваша поддержка.
Она вздыхает.
— Мы не станем нарочно проигрывать, но можем действовать сообща. Устраним всякого, кто представляет нам угрозу, кроме друг друга. И начнём с этой ведьмы. А дальше посмотрим. Проявить себя для тебя сейчас важнее, чем победить.
— Мне нужно и то, и другое.
Кивок.
— Сначала докажи, что ты достоин. Доверься нам. Мы союзники, пока у нас есть общий враг.
— А затем мы станем соперниками, — низким голосом отвечаю я. Не могу сказать, что жду эту часть испытаний, но понимаю: рано или поздно, к этому всё придёт. Я знаю, что мои же собственные друзья оторвут мне башку, лишь бы выиграть. Каждый из нас хочет быть героем.
Но только один может им стать.
Кейлин
Когда я захожу в банкетный зал, с потолочных балок доносится уханье белой совы, и я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Она стала вести себя тише, но лишь совсем чуть-чуть.
Все поворачивают головы, чтобы взглянуть на меня, пока я иду в той же одежде, в которой была вчера, через просторное помещение к столу чемпионов на глазах у всей собравшейся толпы. Союзников у меня здесь нет.
Чересчур громкие шепотки наполняют зал.
Я фейри теней, и моя душа под стать моему двору. Пусть это будет моим преимуществом. Я использую свой гнев, своё бесстрашие и внутреннюю пустоту себе на пользу.
Я рассматриваю чемпионов, сидящих в ряд за главным столом. Не узнаю никого из них, но судя по выражениям их лиц, они чертовски хорошо знают, кто я.
Каждый фейри чем-то рискует, принимая участие в Испытании. Каждый боится проиграть.
А я нет.
Мне терять нечего.
И поэтому победа будет за мной.
Я подхожу к столу и занимаю место между рыжеволосой девушкой — очевидно, феей огня — и коренастым бородатым парнем. Невысокий рост в сочетании с непослушными волосами наводят меня на мысль, что у него в роду затесались гномы.
Рыжая стискивает зубы, прожигая взглядом место перед собой, словно едва сдерживается, чтобы не напасть на меня. Отлично. Мой фанклуб расширяется. Рядом с ней сидит парень с длинными прямыми волосами, голубыми глазами и острыми скулами и неприкрыто скалится в мою сторону.
