Обеденный зал был одним из немногих комнат, просторным и светлым. Высокие стены украшали старинные гобелены. Под потолком великолепная готическая люстра, усеянная узловатыми канделябрами с множеством искусственных свечей. Посредине огромной гостиной, красовался длинный обеденный стол, застеленный белоснежной скатертью. Стол был накрыт на две персоны. Граф Пефферди подозрительным образом запаздывал, что совершенно на него не было похоже. Но по моей просьбе, обед подали ровно к двенадцати.
Но кое-что меня всё-таки смущало, а именно то, что нам с графом накрыли на противоположных сторонах от друг друга. Это означает, что есть нам предстоит на довольно приличном расстоянии. А если учесть, что длина стола составляла почти 10 футов, то сами понимаете, запланированная мной, беседа по душам, выйдет так себе.
Недолго думая, воспользовавшись отсутствием маршала, я просто на просто взяв свою тарелку с супом перенесла её поближе к его месту.
Нужно было видеть изумленный взгляд графа Пафферди, когда он наконец вошёл в гостиную и с осторожностью присел на свой стул. Но когда я, громко пожелав «Приятного аппетита», начала с аппетитом есть суп, сёрбая и причмокивая. У мужчины даже ложка из рук выпала, забрызгав супом его накрахмаленный Аскот.
— Я вижу, милая, ты уже себя намного лучше чувствуешь. И даже слишком, — вопросительно приподнял густую бровь.
Голос графа Пафферди звучал ровно, безэмоционально, каждое слово он будто отчеканивал, привычка военного человека.
Загоревшее лицо маршала исполосовали глубокие морщины, мужественный подбородок был гладко выбрит. Совершенно седые волосы, аккуратно собраны в хвост на затылке. Бледные, почти прозрачные, когда-то голубые глаза, прожигали насквозь.
Он мог одним лишь взглядом подчинить целый легион отменных и закалённых в боях воинов. Но не сегодняшнюю меня, переродившуюся. Меня, Зину-самосвал, закаленную в боях с ЖЕКом и бабками под подъездом.
— О да, — поспешила его заверить. Кивая и широко улыбаясь как полоумная, в попытке изобразить радушие. Совершенно проигнорировав его холодный, леденящий душу тон. При этом с аппетитом продолжив наминать абед.
— Ты что-то хотела спросить, дорогая? — нетерпеливо рыкнул отец, видимо раздраженный тем что обещанный серьезный разговор, ни как не желал состояться.
— Нет, с чего ты взял? — беспечно пожав плечами, парировала.
— Ну Ирис передала мне …, — он запнулся. Я почувствовала изучающий взгляд внимательных глаз. — Каллия! — гаркнул. — Я с тобой разговариваю, или с кем?!
— Чего? — поперхнувшись ложкой супа сильно закашлялась. — Вот жеж старый сатрап, — откашливаясь тихо проговорила.
Герцог Пафферди, по отечески похлопал мне по спине.
— Что ты там бормочешь? — папик уже напрягся и сверлил на меня недобрым взглядом.
— Говорю, больше перца, меньше соли. Пересолили маленько.
Граф моргнул.
— Так ты, о чём-то поговорить со мной хотела?
— Ах да, поговорить, поболтать, давно Вас не видела, соскучилась очень.
У графа лицо вытянулось, седые брови полезли на лоб.
— Ну давай поболтаем, — растерянно произнес.
— А вы чего не едите, папа́. Вкусно же.
— Вкусно говоришь?
— М-м-м, очень, — проговорила с набитым ртом.
И взглянув на отца, увидела что он с подозрением всматривается в моё лицо.
— Мне кажется или ты как-то изменилась Каллия? Что-то в тебе поменялось.
Ещё не хватало, чтоб старый деспот, о чем-то догадался. Не-не, мы сюда сближаться пришли, почву прощупывать, а не карты раскрывать.
— Повзрослела, только и всего, — натянув беспечную улыбку, моментально ответила.
— Ну может и так, — протянул граф.
Так, что-то здесь жареным запахло. Нужно Зинаиду мне покрепче в узде придерживать. А то недобрым часом за психическую примут, да точно в монастырь, на веки вечные отправят. А мне в монастырь никак нельзя, больно грехов я много в жизни натворила. Ну, если только в мужской. Хоть не скучно будет свой век коротать, с такой то внешностью. Ой, что-то меня совсем не в ту степь понесло. Госпадя, хозяйка то тела, Калия, непорочная дева совсем, а я, в её хорошенькую голову, такую пошлятину впускаю. Не-ет, нужно впредь поосторожнее быть. А то ещё у её папашки подозрение вызову, вместе с инфарктом наперевес. Вон как глаз задёргался.
— «Больше Лии, меньше Зины», — мысленно прочитала я мантру.
Ещё с пол минуты, мы тупо пялились друг-другу в глаза.
— Запамятовала совсем! — резко вскрикнула, ударяя себя по лбу. Ну действительно, с этим мужским монастырем, все приличные мысли из головы вылетели.
Граф, резко отшатнулся и схватился за сердце.
— Я ж про замужество своё с Вами, папенька, поговорить хотела.
Засунув Зинаиду как можно глубже, пропела елейным голоском.
— А что с ним не так? Ты же знаешь Лия, всё уже давно оговорено и согласие от моего имени герцог Мордал уже получил… — пафосно начал было разъяснять мне папик.
— Я согласна! — перебив его нудную речь, торжественно провозгласила.
Граф выпустил из рук ложку и та опять со звоном плюхнулась в суп.
— Х-хорошо, — тихо проговорил. — Я рад, что ты оставила позади свои детские капризы Лия. Может ты действительно повзрослела?
— А то! — радостно подвела итог нашему содержательному разговору.
Конечно, я и не надеялась, что после первой же беседы и моих искрейниших заверений, о согласии на брак, отец обмякнет и поверит мне. Но все же, после нашего разговора, граф сам начал приглашать меня с ним отобедать или поужинать.
Раньше Каллия всегда ела у себя и мало с кем общалась, особенно после смерти матери. Девушкой она была довольно замкнутой, но вот Зинаида. Зинаида требовала общения, и удерживать эту женщину в узде иногда было очень сложно.
Поэтому, уже через неделю я знала всех в замке в лицо и по имени. Начиная с главного камердинера, заканчивая обычным конюхом. Кто на ком женат, сколько у кого детей и так далее и тому подобное.
Но больше всего меня интересовал мой, так называемый, личный охранник. Индгара, несмотря на все мои опасения, всё же оставили при мне. Это давало надежду, что граф поверил тому, что мое падение с лошади было чистой случайностью. И у меня и в мыслях не было покидать, раньше положенного срока, закопченные стены родного замка. Но вот мой верный соратник, на все мои попытки сблизится, держался холодно и отстраненно. Я знала, из воспоминаний Каллии, что оборотень был к ней не равнодушен. Что же тогда изменилось? Неужели я своей активной натурой оттолкнула мужчину. Недаром же в моей предыдущей жизни, мужики, от меня как от огня шарахались.
Мои грустные мысли, когда я сидела на берегу озера опустив в воду ноги и размышляла на тему неудавшейся личной жизни, перервал виновник моих терзаний.
— Опять вы сбежали из замка никого не предупредив, миледи, — прохрипел совсем близко, почти у меня над ухом, голос Индгара.
Я встрепенулась, от неожиданности и подняла на него глаза расплываясь в глупой улыбке.
Господи, какой же он всё-таки …. Черные глаза горели гневом, по точеным скулам ходили желваки. Мужчина явно злился, но в гневе Индгар был ещё красивее.
— Не сбежала, — продолжая улыбаться тихо возразила. — А вышла подышать свежим воздухом. И тебе Индгар, тоже следовало бы почаще воздухом дышать, а то вон злющий какой ходишь.
Мужчина рыкнул и сжал кулаки.
— Не стоит переживать за меня, графиня.
— Ну почему же, ты ведь мне не чужой, и я беспокоюсь о твоём здоровье.
Черные глаза опасно блеснули.
— Лучше начните беспокоится, о здоровье своего будущего супруга.
— А что с ним не так, прихворал? — наигранно удивлённо вскинула брови и картинно приложила ладонь к груди.
— Пока с ним все в порядке, — зло прорычал оборотень себе под нос. — Но…
— Тем более, — продолжила, не обращая внимания на его слова. — Кто сказал, что я собираюсь замуж.
— Вы уже забыли, что дали своё согласие на этот брак, — прошипел.
— Я всё прекрасно помню, но своё согласие я дала намеренно. Я думала ты догадаешься Индгар, — добавила слегка разочарованно.
