за окном. Криспин не мешал ей восстанавливать силы, знал, что следующие сорок дней будут для ведьмы нелегким испытанием.
– Вернешься в столицу? – спросила Агата, собирая ложечкой остатки меда из чашки.
– Придется, – мотнул головой маг. – Нужно дать нашему сыночку время привыкнуть к новой жизни, а потом… ты же знаешь, для артефакторов очень важно место, в котором они живут и работают. Если Раймонд найдет такое здесь, под столицей, мне премию дадут!
– Ты про сыночка не очень болтай, – нахмурилась Агата, – обряд старинный, почти забытый, и это к лучшему. Или тебе очень хочется менять имена преступникам, скрывающимся от заслуженной кары?
Боевик содрогнулся:
– Упаси Стихии! Молчу-молчу! Но все же твоему младенчику надо будет еды прикупить и одежды. Да и во двор пока не выпускай, чтобы соседи не болтали.
Агата дернула бровью. Ее двор был прикрыт от чужого взгляда отличным ведьминым мороком. Криспин опять меряет всех по себе, забывая, что простые люди очень редко обладают магией, тем более способной пробить ведьмин морок.
– Понял-понял! Эх, ночь уже, но мне пора. Завтра загляну. Тебе привезти чего-нибудь?
Ведьма пожала плечами и сунула магу свиток:
– Вот эти ингредиенты раздобудь, новорожденного сорок дней придется отварами поить. И еще новые инструменты для артефактора. Старые ему отдавать нельзя, в петлю полезет.
Криспин передернул плечами, но список взял и, чмокнув ведьму в щечку, вышел на крыльцо.
Агата за ним не пошла. Портальные камни она почуяла сразу, как маг их притащил на ее территорию, но промолчала. Ничего, пусть наглый маг помучается, изображая поездки в столицу. А там видно будет. Портал вещь полезная. Вдруг захочется в театр сходить или на столичную ярмарку заглянуть? Ведьма лукаво улыбнулась, потом зевнула и пошла спать. Пока младенец дрыхнет, «мамочке» тоже надо отдохнуть!
Проснулась Агата после полудня, да и то потому, что кто-то настойчиво ломился в лавку. Тяжело вздохнув, она дернула привязанную для этой цели у кровати сонетку. В тот же момент у двери лавки вырезанная из дерева старушечья физиономия ворчливым тоном просила посетителей подождать, пока «госпожа ведьма» сварит зелье. Грохот на минутку затих, но вскоре возобновился. Тяжело вздохнув, Агата натянула платье, скрутила косу в пучок и щелкнула пальцами, разглаживая складки, пряча под иллюзией сонную физиономию и усталый вид.
На крыльце ведьму поджидала сжавшаяся в комок Салли, а рядом стоял ее здоровенный папаша. Мужик был каменотесом и давно бы сломал дверь, не будь она зачарована сразу ведьмой и магом.
– Доброго дня, мистер Брогг, – ведьма хмуро взглянула на девчонку, понимая, что очередная помощница не вернется в лавку.
– Ты! Ведьма! Как ты посмела?! – заорал мужик, распаляясь еще больше.
– Что именно я посмела? – прикрыв зевок ладонью, уточнила Агата.
– Ты не заплатила моей дочери! Выгнала ее с позором! – каменотес набрал воздуха в грудь, чтобы продолжить обвинения, и Агата не выдержала.
– Я не заплатила? – ледяным тоном сказала она. – Я выгнала? А ну-ка, Салли, скажи своему отцу правду!
Вообще, приемчик был из арсенала ментальных магов, но, учась в школе магии и ведовства, трудно не нахвататься всякого разного. Так что ведьма хлопнула в ладоши, и девчонка поведала папаше, захлебываясь слезами, что влюбилась в неподходящего парня и болтала с ним, пока его дружки обносили лавку. Рассказала, что все заработанное спустила на того же хулигана, а наврала про мисс Вербу, чтобы отец не выгнал из дома. Даже про милостивое позволение хозяйки лавки остаться упомянула. И пока ошеломленный каменотес подбирал слова, девчонка еще раз судорожно всхлипнула и поведала, что никакой переработки в лавке не было, они с Диком просто гуляли, иногда задерживаясь в рощах и сараях, и теперь она, кажется, беременна…
– Видите, мистер Брогг, моей вины тут нет. Но коли уж вы не дали мне доспать… – ведьма снова спрятала зевок в ладонь, – говорить правду и только правду вы оба будете до заката! И я еще подумаю, отменить ли мне мое заклятие!
После этого Агата развернулась и ушла в дом. Лавку открывать нет смысла, а вот забот сегодня много. Скоро проснется «младенчик», его нужно накормить, умыть и заболтать, чтобы не думал о плохом. А к вечеру должен явиться Криспин – охранять «новорожденного», отгоняя зло.
Пока солнце высоко, стоит напитать его теплом амулеты и сверить кое-какие зелья. Может, и неплохо, что ее разбудили именно сейчас. Тщательно умывшись и ополоснув лицо и руки травяной настойкой, ведьма спрятала волосы, защитила одежду передником и двинулась в лабораторию. Нужны солнечные травы и камни. На подоконник легли осколки янтаря, кабошоны красного сердолика и маленькие зернышки граната. Кровавый камень прикроет кровные связи Раймонда, по которым его могут достать из Амарастана.
Теперь травы. Подсолнух – лепестки, семена, листья – все пойдет в дело. Ромашка – улыбка солнца. Яркие «солнышки» одуванчиков… Смешивая травы, ведьма тихонько напевала наговор и потому не сразу расслышала шаги наверху. Потом вздрогнула, быстро отставила ступку и вихрем взлетела наверх. Раймонд встал и, неловко покачиваясь, бродил вдоль стен.
– Доброе утро! – от затопившего ее облегчения ведьма шумно выдохнула. – Вам нельзя выходить из этой комнаты в первую неделю. Хотите есть?
– Можно мне…
Мужчина замешкался, но Агата поняла и вздохнула:
– Штаны вам привезут вечером. Одежда будет новая, я над ней поворожу и сразу отдам. А сейчас вам нужно поесть.
Артефактор вел себя, как потерявшийся ребенок. Сел на пол, прикрыл глаза и молча наблюдал, как хлопочет ведьма. Крынку с молоком, впрочем, взял и выпил все крупными глотками, а на хлеб, сдобренный солью и пряными травами, только посмотрел и отрицательно качнул головой. Пока это было некритично, но Агата насторожилась. Притащила лохань, усадила безвольного «младенца», окатила отваром череды и ромашки, растерла полотенцем и оставила безучастно сидеть на лавке.
Надо было что-то делать. Криспин не появлялся, а солнце между тем клонилось к закату. Нервно постукивая каблучками, Агата заглянула на кухню и раздраженно щелкнула пальцами. Два дня суеты и колдовства превратили любимое место в доме в сущий грязный склад. Силы тратить нельзя – впереди ночь, значит, придется убирать все руками. Да и ужин стоит приготовить. Мясник принес кусочек вырезки, а огненный маг наверняка забудет поесть…
Под такие мысли ведьма убрала кухню, поставила на огонь кашу с мясом, заварила несколько видов трав «про запас» и вернулась в лабораторию. Камни уже напитались солнечным светом и были готовы делиться теплом. Травы Агата аккуратно разделила на части. Одну засыпала в мешочек-ладанку, чтобы повесить на шею «младенцу», вторую залила спиртом – настойка потребуется ей очень быстро! А третью часть просто заварила и убрала в сторону.
Пока ведьма возилась с травами, запели охранки. Судя по нежному тембру, это прибыл Криспин. Агата вышла ему навстречу и расхохоталась. Мрачный огневик выглядел навьюченной лошадью.
– И нечего зубы скалить! – буркнул он, сваливая на крыльцо четыре ковровые сумки, похожие на те, что навешивали на спины лошадям. – Сама просила одежду, инструменты и травы!
– Просила, – насмешливо прищурилась ведьма, – а что, великий маг разучился пользоваться телепосыльными чарами?
Де Лэйн выругался и признался:
– Так замотался, что обо всем забыл! Есть новости из Амарастана, пойдем скорее к твоему «сыночку»!
– Стоп! – ведьма в гневе даже ногой притопнула. – Никуда мы не пойдем! Во-первых, Раймонду нельзя сейчас вспоминать прошлое, он может совсем голову потерять. А во-вторых, я должна знать, что ему угрожает!
Криспин оценил мрачное выражение лица старой подруги и сдался:
– Ладно, расскажу все, но с тебя ужин!
На эту уступку Агата только фыркнула – кое-кто не меняется! И повела огневика на кухню.
Слопав две тарелки мясной каши, Криспин отхлебнул бодрящий чай и уставился в окно.
– Не тяни, – Агата уже наелась и тоже пила чай.
– В общем, твоего новорожденного объявили в Амарастане «врагом султана», – выдохнул маг.
– Поясни? – ласковым голосом попросила ведьма, всем своим существом чуя огромный подвох.
– Любой амарастанец, встретив его, должен убить и самого мага, и того, кто ему помогает, – глядя в стол, сказал де
