— Ну, похоже, он очень тебе доверяет.
Ты ж его сын, как-никак.
Этого я не произнесла, но слова повисли в воздухе. Касьян сразу понял, на что я намекаю. Усмехнулся, но отнюдь не весело.
— Нам надо это обсудить, не так ли?! — не то спросил, не то поставил перед фактом. Встал, убрал переговорник в карман брюк. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга, не решаясь начать разговор. Оба понимали, что это изменит все. Вот только в лучшую или худшую сторону? Я снова почувствовала ту неловкость, которая была между нами когда-то. Но Кас наконец протянул мне руку и предложил: — Только давай не здесь, а? Прогуляемся? Бери свой плед, — он кивнул на сверток, что я принесла с собой после пикника.
Но вместо того, чтобы пойти к двери, Касьян потянул меня к окну. Я решила не спрашивать, куда он меня ведет и почему мы сбегаем через окно, словно пара нашкодивших подростков. Касьян выпрыгнул первым и приготовился меня ловить. Я спорить не стала — все же расстояние до земли было внушительным, а магией воздуха я не обладала. И лишь когда меня поймали крепкие, сильные руки, и мы с ним оказались невероятно близко, сердце забилось как сумасшедшее. Вцепившись в ткань мужской рубашки, я практически утонула в бездонных глазах. Затем шумно сглотнула и отвела взгляд, позволив опустить меня на землю и испытав легкое разочарование, когда это все-таки случилось.
Касьян, ничего не говоря, повел меня вдоль стены, крепко держа за руку. Можно было бы посопротивляться, поиграть в самостоятельность, потому что выглянувшая луна давала достаточно света, но мне отчего-то не хотелось. Вот он остановился, взглянул куда-то вверх и заговорщически шепнул мне над самым ухом:
— Только не кричи.
Я судорожно сглотнула, поняв, что он что-то задумал. Не успела что-либо сказать, как Касьян хитро подмигнул, быстрым движением прижал меня к своей груди, и мы взлетели. Ветер засвистел в ушах, заставляя зажмуриться и вцепиться в Касьяна изо всех сил. Я не закричала лишь потому, что крик застрял в горле. И тут все закончилось. Мы опустились на какой-то выступ на крыше крепости. Места было немного, поэтому сесть пришлось так близко, что мы без труда могли коснуться друг друга.
— Крыша? — уточнила я, уже зная ответ, под рукой ощущалась замшелая черепица.
— Ага. Ты только потише говори, Натан и Веррон спят почти под нами.
— Но как?
Кас понял мой вопрос — конусообразная крыша башни имела весьма крутой скат и была круглой, но мы не скользили, сидели удобно, как на низком широком топчане.
— Слуховое окно. Его снизу не видно. Эта часть чердака совсем заброшена, но окно крепкое, и я устроил себе здесь логово.
— Тайное?
— А то! Иногда, знаешь ли, хочется побыть одному. Совсем одному. Даже отдельная комната такого уединения не дает. А лазить по крышам я с детства люблю. Нашел это окно, устроил сидушку и прихожу сюда отдохнуть душой. Посмотри, какая красота.
С вершины было видно всю округу, даже драконий купол мерцал где-то вдали. Удивительно, но ночью он был завораживающе красив. Голубоватая дымка переливалась и сияла, будто подсвечивалась тысячей магических огней.
— Всполохи — это места, где тьма пытается прорваться… — сказал Кас, указывая вдаль, на более яркие места.
От напоминания о том, какая угроза таится за этой красотой, по спине побежали мурашки.
Какое-то время мы просто молчали, наслаждаясь ночным воздухом, а затем я спросила то, ради чего мы здесь оказались:
— Так ты расскажешь, как так вышло, что твой отец — Верховный?
На губах Каса появилась грустная улыбка.
— Помнишь, как меня перед самым ритуалом Хранителей вызвали домой? — Я кивнула. Конечно помню, да так отчетливо, словно это было вчера. — Ну вот тогда-то мне «отец» и сообщил, что как глава рода заключил брачный договор от моего имени, и жениться нужно прямо сейчас. До того, как стану Хранителем.
— Значит, ты не знал… — я едва узнала свой голос. В нем были и боль, и сожаление, и злость на себя, на его отца и на обстоятельства.
А еще грусть от невозможности вернуться в прошлое и поступить иначе.
— Это стало для меня очень неприятным сюрпризом, ведь до полного совершеннолетия я абсолютно и полностью завишу от главы рода. — Кас взлохматил волосы. — Отчим считал себя вправе так распорядиться моей судьбой, решив, что я ему должен.
— Должен? За что?
— За то, что он дал мне свою фамилию. Я, уже давно знал, что брак моих родителей договорной, в высшем свете обратное скорее исключение, чем правило. Вот только не знал, что предмет этого договора — я. И уж точно не ожидал, что отчим решит, что получил от этого брака недостаточно и мной можно торговать. Рассказывал, как много потерял, отказавшись от своей невесты, которую безумно любил, ради того, чтобы прикрыть позор моей матери! Только за эти годы почему-то ни разу не постеснялся воспользоваться ее богатым приданым, высоким положением в обществе, которое занял благодаря этому браку, и обширными связями деда. Теперь вот ему показалось этого мало, и он посчитал, что я должен повторить его судьбу и ради его выгоды отказаться от тебя и жениться по его указке! — Касьян был напряжен и еле сдерживал подкатившую ярость.
Я давно уже молчала, прикрыв рот руками.
— Отказался от любви… — прошептала я, не веря, что этот папаша так все перевернул в свою пользу. А потом взорвалась яростным шепотом: — Да если бы любил, разве выбрал бы деньги? Он ведь просто использовал вас с матерью, а делает вид, что он тут жертва! Вот же негодяй!
— Ну, я ему примерно то же самое сказал, — хмыкнул Кас, усмиряя свою злость на отчима. Перехватил мою ладонь и крепко сжал. — Конечно, я пошел в отказ. Меня не волновали ни его планы, ни последствия — когда он понял, что я не собираюсь следовать его приказам, мне пригрозили отлучением от рода. Но и это не сработало. Во-первых, у меня сильный дар, хорошее образование. И я думал, что всего в жизни смогу добиться сам. А еще... был уверен, что ты меня полюбила не за статус, к тому же я вот-вот должен был стать Хранителем. Сама знаешь, какую силу это дает. Посчитал, что мы с тобой со всем справимся, а потому спокойно уехал в храм, чтобы пройти ритуал, решив, что вопрос закрыт.
Кас прервался. Замолчал, громко дыша. Он снова был напряжен, вокруг витала аура тщательно сдерживаемой ярости. Я чувствовала, что ему нужно немного времени, чтобы собраться с мыслями. Его слова про отъезд из отчего дома прозвучали так странно… словно после этого случилось что-то ужасное. Я подцепила парня под локоть, переплела наши руки и уткнулась лбом в его плечо, пытаясь хоть как-то выразить поддержку.
— Представь моё удивление, когда перед самым ритуалом прямо в храме ко мне подходит какой-то разодетый престарелый хрен и заявляет, что, если я здесь и сейчас не подпишу магический брачный контракт с его дочерью, Хранителем мне не быть. Я ему не поверил тогда. Посмеялся, сказал, что отрекся от рода, а его дочь меня не интересует. А во время ритуала потерял контроль над своей силой, — Кас осекся и громко сглотнул, — и едва не убил всю команду.
— Но обошлось ведь? — уточнила негромко.
— Обошлось. Такие ритуалы проводятся под контролем старших Хранителей, они в случае чего перехватывают потоки. Если бы не они… В общем, очнулся я через несколько дней в госпитале в состоянии поднятого некромантом мертвяка. А у кровати отчим. Ставит перед фактом, что он все исправит, уладит, и я таки стану Хранителем…
— Если женишься, — закончила я за него.
— Да. И я в тот же момент понял, что потеря контроля вовсе не случайность, не моя вина. В конце концов я ради этого дня тренировался не один месяц, прошел кучу отборов! Единственное объяснение — мне в ритуальный бокал что-то подсыпали, чтобы проучить. И потом надавить, поманить мечтой, как осла морковкой. Знаешь, почему им было так важно, чтобы я женился до ритуала? — поинтересовался Касьян с какой-то горечью. — Почему вообще маги стремятся стать Хранителями? И кто вообще такие Хранители?
