— Нас не первый раз берут в заложники. Даже если их и убьют, то королева здесь при чём?
— Сав был близким знакомым Русó, — мрачно отвечает Стан. — Его семья знакома и со мной, и с Русó. Мы некоторое время находились на Аляске, что позволило нам пообщаться. Враги узнали об этом. Именно Сав предупредил нас о них и уехал первым в убежище. Мы предполагаем, что они проследили за ними, а уже оттуда смогли влезть в нашу базу данных и оборвать связь с другими убежищами.
— Выходит, что все, кто был близок к королеве, станут мишенями. Я верно понял?
— Верно, — киваю я.
— И вы так спокойны?
— Какого чёрта?
— Надо что-то делать!
— Почему вы ничего не предпринимаете?
— Она спокойна! Уму непостижимо!
— Хватит! — Ромá повышает голос, ударяя по столу ладонью.
— Ну, исходя из полученной информации, вы все трупы. Поздравляю, — усмехаюсь я. — Такой реакции вы ожидаете от меня? Или истерики? Или я должна паниковать и бегать кругами, как грёбаный пингвин? Чего вы от меня ждёте? Ваше возмущение смешно! Сав Дорман мне не безразличен, если вас это волнует. Он был моим другом. Он был прекрасным врачом, а его семья была отшельниками. Они доверяли мне, и вы считаете, что я не волнуюсь за них? Волнуюсь. Но я не считаю правильным впадать в истерику или бояться своей тени. Это неразумное поведение. Я вам не советую нагнетать обстановку, она и без того хреновая. Сава и его семью взяли в заложники, и они будут манипулировать их жизнями, заставляя меня что-то сделать. Что именно я не знаю. Но им не нужна моя смерть. Они хотят другого. Пока мне не известно, что именно. Вероятно, забрать власть и провернуть то дерьмо, о котором вы все втайне мечтаете. Думаете, я не слышу ваши мысли? Думаете, что я не знаю, что каждый из вас жаждет стать властелином этого мира? Только хрен вам. Вы будете подчиняться моим правилам и законам моего дома, а иначе я вас убью. И вы будете стоять бок о бок друг с другом, чтобы защищать не меня. Мне на хрен не сдалась ваша защита. Вы будете защищать свои семьи, которые ждут вас дома. Вы будете воевать, если понадобится, за наш клан. И не дай бог, я узнаю, что кто-то предал меня. Я уничтожу его семью, а он будет смотреть на это. Совет окончен. Свалите, на хрен, с моих глаз.
Все подскакивают со своих мест и быстро удаляются. Я тру переносицу, чтобы не заорать на Стана.
— Какого чёрта ты молчал о Саве? — шиплю я, бросая злой взгляд на друга.
— Я запретил говорить, Русó. Мы получили информацию только пару часов назад, — отвечает дядя.
— Господи, — шепчу я, качая головой.
— Мне жаль, Русó, — тихо произносит Стан.
— Много он знает о тебе? — интересуется дядя.
— Много. Он, действительно, был моим другом. Двое его сыновей решили стать вампирами и присягнуть мне на верность, чтобы войти в наш клан. Я обещала ему безопасность, Ромá. А теперь он их марионетка. Это убьёт Сава. Он не такой. Он честный, — горячо говорю я.
— Сав знает многое, папа. Даже то, чего не знаешь ты, — добавляет Стан. — Но я уверен, что он не откроет рот. Он будет молчать.
— Я не буду винить его, если он откроет рот, — вставляю я. — Он любит свою жену, а она человек. У него трое детей. И Сав будет делать всё, чтобы защитить их в первую очередь, а не меня. Нужно найти других.
— Мы пытались и до сих пор пытаемся. Не удаётся связаться с убежищами по всему миру. Их отрезали от нас.
— Мы не можем найти Сава, потому что он отшельник. Но мы можем найти других. Есть же списки тех, кто откликнулся на предложение спрятаться в убежищах?
— Есть ответные письма. Я точно знаю, — кивает дядя.
— Мы должны изучить их и связаться с этими вампирами. Те, кто не выйдет на связь, могут быть или мертвы, или в заложниках. Мы проверим каждого. У нас есть их кровь. Мы найдём их по ней. Тогда мы обнаружим лагеря этих ублюдков и точечно нападём на них. Мы разобьём их по частям. Они хорошо подготовились. Вероятно, у них много лет ушло на то, чтобы разработать план нападения. Но у нас есть преимущество, вампиры — это клан. Это семья, в которой каждый связан со мной. А также кровь каждого хранится здесь, в архиве.
— Мы это сделаем. Я сейчас же начну поиски, — дядя быстро уходит, оставляя нас со Станом наедине.
— Мы в заднице, да? — шёпотом спрашиваю его.
— Да, но ничего. Мы всегда ценили хорошее веселье, — усмехается Стан.
— Сав знал про Томáса. Он знал многое, Стан. Даже ты не можешь представить, сколько знал Сав на самом деле.
— Чего я не знал? — хмурится Стан. — Я всё про тебя знаю. Мы друзья и связаны ритуалом, Русó. Чего я не знал?
— Я не могу рассказать тебе, но определённо Сав очень хорошее оружие против нас. Если они заставят его говорить, то мне конец. Томáс сейчас тоже оказался в огромной опасности. Сав был в курсе… ну… про нас.
— Чёрт, — Стан хлопает ладонью себя по лбу и издаёт стон. — Русó. Почему он? Он же человек. Ты не можешь влюбиться в него, это противоестественно для нас. Это…
Стан замирает, а затем его взгляд останавливается на мне.
— А ну-ка, стой. Свечи, незнакомый мне аромат. Это аромат Томáса. Твою мать, Русó, ты обратила его? — шипит Стан, дёргая меня за руку к себе.
— Нет, — я отрицательно мотаю головой.
— Он полукровка?
— Нет.
— Но это он. Всё сходится. Я видел не твоими глазами, Русó. Я видел его глазами. Так я нашёл тебя. Я видел его глазами тебя и слышал твой голос. Это Томáс. Я вижу его видения, верно?
— Да, — киваю я.
— Но это невозможно. Он человек. Он не имеет такой силы, чтобы передавать мне видения. Это же… Господи, что происходит, Русó?
— Я не знаю. Но… это тебя разозлит ещё сильнее…
— Ты влюбилась в него. Твоя кровь его хочет, — с горечью в голосе заканчивает за меня Стан.
Мне приходится кивнуть.
— Чёрт. Вот теперь мы в заднице. Об этом знал Сав?
— Он это и предположил. Он догадался об этом и решил, что Томáс моё спасение.
— Ты пила его кровь?
— Да. Меня не стошнило. И это, кажется, продлило мне жизнь. Я умирала и звонила тебе, чтобы попрощаться. Мне было очень плохо, Стан. Но Томáс дал мне свою кровь. Он полетел вместе со мной и пытался меня спасти. Он тоже знает про видения. Это его видения. Они начали его мучить с того момента, как мы прилетели на Аляску.
— Этого быть не может. Не может, — мотает головой Стан. — Или же в его роду были вампиры. Полукровки. Он имеет этот ген, но слабый. Это единственное объяснение, которое я могу найти. И в своих видениях я кусал тебя. Значит, это будущее, и он станет вампиром. Его обратят.
— Вероятно, — киваю я.
Боже мой, мне паршиво врать Стану, но я не могу предать Томáса. Не могу рассказать о том, что он вампир, да ещё и самый сильный из нас. Он король. Стан меня возненавидит.
— Нам нужно найти Томáса и привести его сюда. Сав может рассказать о нём, да они точно знают о пасторе, Русó. В городе явно все видели вас вдвоём. Если они забрали Сава, то заберут и Томáса. А если заберут Томáса, тогда ты точно умрёшь. Каким-то образом он твой партнёр, и наша задача — защитить его. Ты должна убедить его прийти сюда.
— Его убьют, Стан. Если эти ублюдки узнают о нём, то его наверняка убьют.
— Если его не обратить и не сказать им, что он был обращён тобой, потому что ты почувствовала, что он твой возлюбленный. Для этого даже закон есть.
— Но я не могу его обратить, Стан. Я не обращаюсь сама.
— Я обращу его. Я сделаю это. Тогда мы разберёмся во всём, Русó. Мы должны. Если они схватят его и обратят сами, чтобы настроить против тебя, то ты не сможешь его убить. Но они смогут ослабить, заманить тебя и убить. Ты должна привести сюда пастора. Должна. Мы спрячем его.
— Его учуют. Он пахнет иначе.
— Ничего. Мы что-нибудь придумаем. Иди. Я прикрою тебя, — Стан выталкивает меня из кресла, и мне приходится уйти.
Господи, что же делать? Сав может рассказать им о нас с Томáсом, и тогда охота начнётся и на него. А если эти твари узнают, что он вампир, то будет ад. Он самый сильный, и это докажет мою неполноценность, как вампира и как королевы. Все восстанут против меня. Да меня казнят, к чёрту, а после меня Стана и дядю. Думаю, не нужно говорить, что меня не особо любят здесь.
