Сердце бешено колотилось, я поднялась на ноги. Мои колени не дрожали. Хорошо. Усталость тоже покинула меня. Я ждала. И ждала. И тут в дверь игровой комнаты вошел Гэвин, высокий и сильный, властный, притягивающий взгляды. Но его одежда была грязнее, чем когда он уходил, а на щеке появилась царапина, которой раньше не было.
Я узнаю, почему. Во-первых, я должна была сказать ему большое спасибо. Он спас мне жизнь сегодня ночью.
Я подбежала к нему и обняла, благодарно чмокнув его прямо в губы.
— Ты, — сказала я. По какой-то причине это было все, что я могла сказать.
Поняв, что я имею в виду, он обнял меня в ответ, поцеловав в щеку.
— С удовольствием, Блондиночка.
Я нашла в себе силы и добавила:
— Ты лучше, чем я думала. — я нахмурилась, эти слова были мне почему-то знакомы.
— Знаю.
— Ты такой скромный.
Он усмехнулся.
— Ты… пошла к нему первой, — сказал Коул со странной ноткой в голосе, подойдя к нам.
Увидев его, я усмехнулась и бросилась к нему.
— Ты вернулся.
— Ты первая пошла к нему, — повторил он.
Я отстранилась и моргнула, теперь немного неуверенно.
— Я не видела тебя.
— Я вошел сразу за ним.
— Коул? — спросила я, теперь уже совсем неуверенная.
— Видение, — сказал он, и я заметила, что у него тоже появились новые царапины.
Как и я, Гэвин моргнул.
— Да. Это было оно. То, самое. Во всяком случае, его часть.
И в этом не было ничего романтического.
— Он спас мне жизнь. Я в долгу перед ним. Я просто сказала спасибо.
— Теперь, я знаю. — Коул почесал затылок. — Я расстался с тобой не из-за чего, — мягко сказал он.
— Это была не единственная причина. Ты боялся, что я…
— Не оправдывай меня. Мне очень жаль. Прости. — он подхватил меня и поцеловал.
Раздались одобрительные возгласы, к которым вскоре присоединился свист. Мне было все равно. Я брала, отдавала и брала еще. Все, чем он был. Все, чем была я. Прошлое, настоящее и будущее.
Когда он поднял голову, я смогла лишь прижаться к нему.
— Я скучал по тебе, — сказал он, потираясь своим носом о мой.
— Я тоже по тебе скучала.
— Как ты себя чувствуешь?
— Теперь лучше.
Он тихо рассмеялся, но веселье длилось недолго.
— Прости меня за все, Али.
— Эй. Дело сделано. Все закончилось. Теперь мы здесь. Но почему у тебя с Гэвином новые царапины?
— Парень, который стрелял и взорвал твоего доктора Бендари, появился и попытался забрать Итана у нас. Должно быть, он не понял, что мы отпустили парня. В любом случае, он снова был в строю, и сильнее, чем должен был быть, поэтому завязалась драка. Мы победили, но он снова сбежал.
Ликование охватило меня, и я огляделась вокруг.
— Захватывающая картина, — сказала бабушка, обмахиваясь веером. Когда она успела прийти? — Столько бушующих гормонов в этой комнате.
Лед и Кэт тоже целовались. Бронкс и Рив сидели на диване и тихонько разговаривали. Все остальные невозмутимо наблюдали за нами и ухмылялись.
— Дай мне пять минут, чтобы проверить всех, — шепнул мне Коул, — а потом я хочу побыть с тобой наедине.
Я кивнула, уже отсчитывая секунды.
Он поцеловал меня еще раз, прежде чем присоединиться к ребятам за столом для пинг-понга, и каждому пожимал руки, прежде чем ударить друг друга в плечо. Это было похоже на какое-то секретное рукопожатие.
Бабушка взъерошила мои волосы и сказала:
— Ох, как бы я хотела снова стать молодой.
— Ты еще достаточно молода, чтобы быть в активном поиске, — сказала я и тут же пожалела, что не могу вернуть эти слова обратно.
Она улыбнулась, и вдруг стала выглядеть на десять лет моложе.
— Раскаяние оратора? — спросила она, смеясь. — Не переживай. Мне, может, и нравится смотреть, но я не заинтересована в том, чтобы забрать себе одного из них. — поднявшись на цыпочки, она поцеловала меня в щеку. — Я возвращаюсь в постель. Я спустилась, чтобы узнать, что происходит. Развлекайся… но не слишком сильно.
— Я люблю тебя, бабушка.
— Я тоже тебя люблю. — сказала она и ушла.
Я ела крабовый пирожок и наблюдала, как Коул переходит от одному к другому, разговаривая и смеясь. Он олицетворял красоту, и все хорошее в мире… в моем мире. Он подошел к Веронике и сказал что-то, что заставило ее нахмуриться. Во мне не было ни единой искры ревности. Хорошая Али.
— Кстати, хочу, чтобы ты знала, что я больше не буду приставать к тебе, Али Белл, — сказал Гэвин, подходя ко мне. — Ты никогда не смотрела на меня так, как смотришь на Коула, и я начинаю думать, что хотел бы, чтобы кто-то смотрел так же на меня.
— Вау. Это значит, что мой маленький мальчик взрослеет. Я даже могу тебе кое-что посоветовать.
— И что же?
— Откажись от своих похотливых привычек.
Ухмыляясь, он толкнул меня в плечо.
— Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты невоспитанная?
— Уверена, что Коул упоминал об этом раз или двенадцать.
— Умный мальчик. — он заключил меня в свои объятия, обняв еще раз.
Я обняла его в ответ.
— Ты довольна тем, как все закончилось? — спросил он.
Я погладила его по щеке, и это действие напомнило мне о видении. Я посмотрела на Коула, стоящего все еще с Вероникой. Напряжение, которое он носил как вторую кожу все эти недели, полностью исчезло.
— Да. Но как насчет тебя?
— Лучше не бывает. Мы с Вероникой решили переехать сюда. Я не знаю ее причин, но мои просты. Алабама — это океан нетронутой, возбужденной рыбы, а папочка любит морепродукты.
Я засмеялась.
— Я рада, что ты остаешься. Я бы по тебе скучала. — мой взгляд вернулся к Коулу. Теперь он наблюдал за мной. В его глазах не было ни подозрения, ни гнева. Он все еще доверял мне, так же, как и я ему.
Коул сократил расстояние между нами.
— С каждой секундой я все больше убеждаюсь, что видения не всегда означают то, о чем мы думаем. А теперь твои пять минут истекли, — сказал он, взяв меня за руку. — Пришло время для нашего разговора.
— Разговор? Так вот как это теперь называется? — сказал Гэвин, смеясь.
Мы прошли мимо мистера Анкха, а затем мистера Холланда, и мои щеки покраснели.
— Куда вы? — потребовал мистер Холланд.
— В старую комнату Али.
— У тебя есть десять минут. А потом я поднимусь за тобой.
Краем глаза, кажется, я увидела, как Коул отмахнулся от отца.
— Ладно, пятнадцать минут, — проворчал мистер Холланд.
— Ты даешь им пятнадцать. А я даю им пять, — сказал мистер Анкх. — У ее бабушки вспыльчивый характер, и я не хочу снова с ним столкнуться.
У бабушки был вспыльчивый характер?
Как только мы вошли в мою старую комнату и закрыли дверь, я повернулась к нему и обняла. В следующее мгновение, мы поцеловались, и это был электрический, всепоглощающий поцелуй, сила которого была так велика, что я почувствовала, будто стала его частью.
— Али, — сказал он, наконец отстраняясь, чтоб глотнуть воздуха. — Люди постоянно говорят слово «люблю», но до тебя я никогда не любил. И мне никогда не нужно было его слышать. Потом, той ночью, ты произнесла мне эти слова, и ничего страшного, если ты не помнишь, но я услышал их, и это повлияло на меня, и теперь я хочу услышать их по-настоящему, потому что я люблю тебя так сильно, что мне больно. Мне нужно услышать эти слова. Если ты готова их сказать.
Это был огромный шаг. Который заставляет прыгнуть в обрыв.
Он взял мою руку и засунул ее под свою рубашку, положив мою ладонь прямо над сердцем, где была вытатуирована последняя часть моего имени.
— Ты — часть меня, и всегда ею будешь, и, если тебе нужно больше времени, это нормально.
— Коул…
Он покачал головой.
— Не говори ничего. Пока не надо. Я хочу разобраться во всем до конца.
Мои глаза расширились. Было что-то еще?
— Думаю, я уже говорил тебе, какая ты упрямая, любопытная, и даже ревнивая, а еще ты вспыльчивая, и у тебя самый подлый правый удар всех времен и народов.
