Даша дала волю рыданиям, сотрясаясь всем телом и цепляясь за Наора, как утопающий цепляется за внезапно возникшую опору.
— Тш-ш-ш, — к счастью, Наор не пытался ни о чем спрашивать, лишь крепко сжимал ее содрогающееся тело в объятиях и нежно гладил по голове.
Как он довел ее до кровати и уложил спать, она не запомнила, погрузившись в свою боль с головой. А утром она проснулась в обнимку с совершенно голым мужчиной.
Затаив дыхание, она попыталась незаметно выскользнуть из постели, но Наор вдруг резко выкинул руку и прижал ее к кровати. А затем, не успела она перевести дух, перевернулся и навис над нею, пристально глядя ей в глаза.
— Что? — одними губами прошептала Даша, ощущая, как сердце заполошно колотится в ее груди от волнения.
— Я хочу знать, что вчера произошло? — процедил Наор. По выражению его лица, Даша поняла, что он зол. Очень зол. И она молчала, испуганно глядя на него снизу вверх и не зная с чего начать рассказ.
— Ты специально притащила нас сюда, чтобы встретиться с джинном? — грозно спросил Наор, опираясь руками по обе стороны ее головы. Сквозь тонкое одеяло Даша чувствовала жар, исходящий от его большого и тяжелого тела.
— Нет! — она отчаянно замотала головой. — Я хотела… Я думала, что мы с тобой вдвоем, а тут он…
— Так ты хотела побыть со мной вдвоем? — Наор ухмыльнулся, но его ухмылка не предвещала ничего хорошего.
— Не совсем. Ты все не так понял, — пробормотала Даша, краснея и отводя глаза. Вчера ей действительно хотелось быть только с Наором вдвоем, разделить с ним свою радость победы, отпраздновать свое поступление. И, что греха таить, насладиться своей маленькой властью — тем, что он не может сбежать от ее общества. Ведь портал открыть могла только она.
— А как я должен тебя понимать? — прорычал Наор, склоняясь к ней непозволительно близко и почти касаясь губами ее губ. Его дыхание обожгло нежную кожу, и от его близости по спине и затылку разбежались мурашки.
— Отпусти меня, — пискнула Даша, пытаясь увернуться от почти поцелуя. — Пощади меня, Наор! Я не могу сейчас ничего объяснять!
— Ладно… — вдруг легко согласился он, и скатился с нее в сторону. Без тепла его тела стало зябко, и Даша плотнее натянула на себя одеяло, настороженно глядя на него из мягкого кокона.
— Есть то мы будем? Я ужасно голоден, — проворчал он, отворачиваясь.
— Может ты приготовишь завтрак, пока я приведу себя в порядок и оденусь? — с надеждой спросила Даша.
Но Наор смерил ее таким надменным взглядом, что она вновь поежилась.
— Я не умею готовить, — холодно сообщил он. — Никогда в этом не было необходимости.
— Ну что ж… тогда приготовлю я, — вздохнула Даша, выбираясь из одеяла и одергивая смятое праздничное платье, которое вчера так и не успела переодеть. — А ты хотя бы оденься, — добавила она, неловко отводя взгляд, упавший на его напряженный член, подрагивающий у его впалого живота.
Но Наор вдруг ухватил ее за запястье и, дернув, притянул к себе на колено.
— Тебя смущает мое обнаженное тело? — горячо зашептал он ей на ухо. — А ведь вчера ты объявила, что скоро выходишь за меня замуж. Раз так, то начинай привыкать. Я не собираюсь стесняться собственной жены.
— Наор, я… — хрипло попыталась оправдаться Даша, но от близости его обнаженного тела мысли путались и никак не складывались в слова. Наор отвел в сторону ее руку, которую держал за запястье, разворачивая сидящую боком Дашу к себе лицом.
— Или ты все это говорила только, чтобы позлить джинна, — напряженно спросил он, жадно вглядываясь в ее глаза. — Ты лгала вчера джинну или ты лгала позавчера мне?
Он был прав. Тысячу раз прав. Она не имела права говорить такое после того, как позавчера отвергла его предложение, но…
— А сам-то ты тоже хорош! — процедила она, сузив глаза и испепеляя его взглядом. — Это ты первый схватил меня так, как будто я твоя собственность!
— Не больно-то ты сопротивлялась! — зло прошипел Наор.
— Ты тоже мне лгал, — торжествующе заявила Даша. — Ты лгал, что тебе все равно. Что для тебя этот брак всего лишь выгодная сделка. Вчера я видела, что тебе не все равно! Ты боялся!
— Я ничего не боюсь, — прорычал Наор, и она почувствовала, как его рука на ее запястье сжимается до боли.
— Нет ты боишься, что я уйду с джинном. Ты боишься опять остаться один. И лжешь мне, скрывая свой страх, вместо того, чтобы открыто рассказать о своих чувствах! — Даша дернула рукой, пытаясь высвободиться. Но Наор держал крепко, а острый взгляд его темно-синих глаз вновь гипнотизировал, не давая шевельнуться и вдохнуть, как в день их первой встречи.
Даша, не в силах пошевелиться, смотрела широко распахнутыми глазами, как он медленно, не отводя взгляда, наклоняется к ее лицу.
— Что ты… — Даша осеклась от прикосновения его губ к ее губам. Она попыталась было отклониться, но на затылок ей легла тяжелая ладонь, а мужские губы прижались к ее губам сильнее и требовательнее.
— Ты обещал, что не будешь принуждать, — прошептала она, глядя на него, но он уже прикрыл глаза длинными темными ресницами и пробормотал, не прерывая поцелуя:
— Я и не принуждаю. Я пробую.
— Ну, если только пробуешь… — Даша приоткрыла рот, позволяя ему углубить поцелуй. Целовался он грубовато и неумело, но в его поцелуях было столько страсти, что скоро Даша забыла обо всем на свете, обвив одной рукой его шею, а другой поглаживая по его обнаженной груди.
Пришло время признать — она ждала этого момента. Давно ждала. Старательно убеждая себя в том, что у них с Наором не может быть ничего, страдая по исчезнувшему джинну и строя планы на одинокую самостоятельную жизнь, она в глубине души ждала, что Наор однажды поцелует ее и скажет…
— Скажи мне… — Даша, часто дыша, отстранилась от его губ и обхватила его лицо ладонями. Он поднял на нее помутневший от желания большего взгляд, не понимая, чего она от него хочет. — Ну скажи же…
— Я люблю тебя, — хрипло выдавил он. — Я давно люблю тебя. Будь моей. Навсегда.
Даша снова прильнула губами к его губам, перехватив инициативу и ведя его за собой.
— Это «да»? — теперь уже он прервал поцелуй и испытующе смотрел ей в глаза.
— Это «да», — улыбнулась Даша, и тут же задохнулась от нового горячего поцелуя. Его язык ворвался в ее рот, жадно исследуя каждый миллиметр.
— Такое ощущение, что ты собрался съесть меня, — смеясь ускользнула от его поцелуев Даша.
— Еще бы! Ты же
