боялась даже в замершем времени не успеть. Пусть хоть что вытворяет, лишь бы помог! Дракон осторожно раскрыл на Марке рубашку, и я, увидев тонкую маленькую стрелу, всхлипнула.
— Я сделаю. Ты тотчас намажешь и зажмешь. Держи так, пока время будет мчаться. Я перекрою пространство и верну вас домой сразу, как только оно вернется в свой привычный ритм.
— И Кулька. Думаю, ему тоже пригодится помощь.
Зверь заглянул мне в глаза.
— Никто, кроме вас, ей не поможет, Габриэль.
В следующую секунду он выдернул стрелу, и я тотчас накрыла рану ладонями. А потом деревья изогнулись и принялись ритмично подергиваться, становясь все выше. Когда они коснулись облаков, небо рухнуло, и мы поплыли куда-то в белой вате, мягкой, как гусиный пух. Я поглядела на Марка — он оставался бледным и неподвижным. Судя по всему, двигались только мир и я. А потом все упало, обрело вес, стало твердым и холодным.
Атра. Красная земля. Вот только была она совсем не такой, как прежде…
Глава 18
Деревья в снегу, но не скинувшие листву. Засохшие. Мертвые. Они уже не увидят весну. И жуткий холод, от которого сводит дыхание. Сайвул лежал на песке, завалившись на бок, но, кажется, поврежден не был. Все мы были рассыпаны по берегу, некоторым не повезло свалиться в воду.
— Какого морского духа мы на Атре?! — воскликнул капитан. — Что вообще произошло?
Никогда не видела его таким растерянным. Впрочем, он быстро справился с собой и принялся раздавать меховые плащи, до сей поры лежавшие в трюме. А затем, ощупав всех внимательным взглядом, подбежал к нам. Я так и не решалась пошевелиться и отнять руку от груди супруга.
— Габи, что с Марком?
— Серьезно ранен. В сердце. Найдите Кулька, он тоже пострадал. Здесь неподалеку должна быть рыбацкая хижина. Лео!
— А? — потерянно отозвался парень.
— Ты умеешь отправлять письма, как Марк?
— Я давно не пробовал. Раньше получалось, но плохо.
— Пожалуйста, попробуй. Скажи Грозовым, что мы здесь. Солнечным долго ехать.
— Звать Магици? — недоверчиво пробормотал парень. — Я могу попробовать помочь брату…
— Я сама была Магици. Мы теперь — одна семья. Забыл? И ему нужна только забота и тепло. И дом, конечно. Огонь живого очага.
— Мы задубеем, если долго будет здесь торчать, — сказал Смайл. — Где хижина, Габи?
— В ту сторону за поворотом. Марка вообще-то нельзя двигать… Если только сделать носилки.
— Не понимаю. Ничего, — сказал Мур.
— И я, — кивнула Дайра. — Как мы оказались тут? Почему даже не поняли, что перемещаемся?
— М, — многозначительно загудели остальные, и я рассердилась.
— Вы вообще меня слышите?! Марк ранен в сердце! Кулька нужно найти, он тоже ранен. Быстро!
Народ встрепенулся, а я склонилась над супругом, дрожащей рукой касаясь его лба. Теплый. Дышит неровно, лицо белее мела. Но он жив и будет жить. Если понадобиться, я напою его теплом собственной крови. Я взяла шубу, укутала его ноги и торс. Вторую накинула на себя и склонилась, закрывая Марка от беспощадного морозного воздуха.
— Дыши, мой хороший. Я с тобой. Я всегда буду рядом.
Казалось, время ползет слишком медленно, а ведь Марк лежал на промерзшем песке! Однако ребята не подвели. В шесть сильных рук они подняли Солнечного и бережно переложили.
— А пока мы идем к хижине, расскажи, в чем дело, — попросил Торми. — Вижу, ты одна понимаешь, что происходит.
До меня только дошло, что нужно искать убийцу, а, точнее, увидеть единственного отсутствующего человека. Я поняла это не сразу, но когда всех разглядела, то не досчиталась только одного. Антон. Весельчак из среднего королевства. Такой, казалось бы, добрый парень. Но только теперь я начинала припоминать странности в его поведении. Например, он ел отдельно от других, говоря, что должен читать молитву своему богу. У него, в отличие от остальных, не было оружия, и теперь-то стало ясно, что он просто не хотел его показывать.
— Кулек где?
— Мур несет. У него на голове рана, бедняга без сознания.
— Главное, что жить будет. А что насчет рассказа…
Говорить на морозе было трудно, но я поведала обо всем коротко и просто. Никаких душевных переживаний, слез или признаний. Бог с острова нам помог. Марка почти убил Антон, неизвестно кем подосланный. Кулек, видимо, раскрывший преступника, был атакован первым, и хорошо, что остался жив. Торми и остальные, шедшие неподалеку, слушали молча, не задавая вопросов и ничего не обсуждая. А вот когда мы добрались до хижины — старой, покосившейся, но достаточно просторной — ребята разговорились у теплого очага.
Нам с Лео было не до того — хлопотали над Марком. Я отважилась поглядеть на рану и увидела только склизкое месиво невиданного лекарства. Оно было темно-красным, и не выходило понять, кровь это или земля.
— Пусть пока останется, не будем смывать, — сказал Лео. — Нужно только перевязать рану и попробовать его напоить.
— И согреть, — кивнула я. — Когда ему плохо, всегда мерзнет.
Пока остальные бурно обсуждали злодеяние Антона и помощь странного бога, мы умудрились все же влить в рот Марка несколько капель. А затем я легла рядом, под одеяло, и, когда нас никто не мог видеть, расстегнула платье на груди, чтобы прижаться к любимому голой кожей. Да так и отключилась, словно утонула в огромном ватном матрасе. Я не переставала чувствовать, как бьется сердце Марка, внимала его дыханию, но не слышала ни иных звуков снаружи, ни голосов.
Дом. Что с ним стало? Ранние морозы? Почему красная земля не отдавала привычных сердцу ритмов? А что мои родные? Мама, братья, дядя… Все Грозовые и Солнечные, как у них дела?
Я проснулась через какое-то время и ощутила, что Марк стал теплым. Дыхание его наладилось, на щеках проступил румянец. Я высунула нос из-под одеяла: многие уже спали, в хижине стало жарко. Возле двери стоял Лео, и мне показалось, что плечи его вздрагивают. Я приподнялась, застегнула платье и
