от естественных причин, поэтому Хорусиане добавили аспект ограбления.
Я посмотрела сквозь стену слева от себя и была удивлена, увидев очертания оружия внутри гипсокартона. Я изучила их формы, пробежала взглядом по разным уровням, а затем поняла. Передняя стена была фальшивой. За ней были спрятаны всевозможные вещи — оружие, шлемы, противогазы, десятки бутылок, которые я не могла идентифицировать. И внимание: картотечный шкаф.
Меня не удивило, что Хорусиане хранили печатные копии ценных документов. Перебои в подаче электроэнергии были проблемой в отдалённых районах. Я уставилась на папки в шкафу. Сначала всё представляло собой мешанину чёрного и белого. Я отвела взгляд и сосредоточилась на одном месте в путанице букв. Страница осветлилась, пока слова, цифры и графики не стали читабельными. Мне потребовалась концентрация, чтобы сосредоточиться на одном листе бумаги и одновременно прочитать его. Я продолжала моргать и теряла нужное место.
Бумага, на которую я наткнулась, не была важной. Это был зашифрованный список египетских компаний, которые Хорусиане использовали для покупки товаров. Я немного продвинулась вперёд, пока не разобрала заголовки отдельных папок. Они тоже были зашифрованы. Тем не менее, после недолгих поисков я нашла папку с информацией о скарабеях. В ней сообщалось об их количестве, местонахождении и перечислялись случаи смерти Сетитов.
Ещё в Арктике я подслушала, как мой отец говорил, что скарабеи недавно убили около пятидесяти Сетитов. Он ошибался. Согласно номерам домов, их было двести восемьдесят девять. По мере того, как я читала дальше, стала ясна одна из причин, по которой Сетиты не осознавали, что так много умерших: когда Хорусиане могли, они брали тела Сетитов и использовали их для кормления выводков скарабеев, которых они выращивали.
Я не должна была быть шокирована. В конце концов, мой отец делал то же самое. Но мне была ненавистна мысль о том, что Рорк или кто-либо из Лечеминантов может закончить таким образом, быть скормленным кусочек за кусочком голодным жукам.
В файле также говорилось, что новые партии скарабеев недавно были доставлены в Аргентину и Чили. В течение месяца ещё больше будет доставлено в Эквадор, Колумбию и Мексику. Они ожидали, что скарабеи распространятся по Южной и Центральной Америке в течение года. Общее число предполагаемых смертей: три тысячи.
От этих цифр у меня заколотилось сердце. Сколько у меня было времени до того, как скарабеи будут сброшены в Америку, пока они не станут опасны для Рорка, Джека и Лечеминантов? Вместо того чтобы просматривать файл в поисках этой информации, я поискала другие файлы, ища подсказки о том, как остановить скарабеев.
Следующим интересным предметом была папка с подробным описанием охоты за талисманом Адольфо. Несколько команд Хорусиан активно искали его. Одна команда провела в Исландии целый год. Они узнали, что семьдесят пять процентов отряда Адольфо погибло в 1402–1404 годах, когда Чёрная Смерть достигла Исландии. Сетиты, скорее всего, заразились чумой от своих жертв. Было неясно, умер ли сам Адольфо за это время, но после того, как вторая волна Чёрной Смерти обрушилась на Исландию в 1494–1495 годах, оставшиеся Сетиты мигрировали обратно в Ирландию.
В настоящее время Хорусианская команда находилась в Ирландии в поисках зацепок, исследуя жизнь, путешествия и захоронения этих Сетитов. Я узнала имена своих бабушки и дедушки в списке: Имон и Дейдра Бросна. Мой дед умер в 1579 году. Моя бабушка умерла в 1742 году.
Рисунки талисмана были включены в папку. Футляр для талисмана представлял собой нефритовый глаз в медном треугольнике. Око Гора. Я вспомнила, как мой отец говорил, что не будет пытаться вытащить талисман на свет, потому что всё, что убивало Хорусиан, может убить Рорка и меня тоже.
Рисунки были похожи на амулет, который мой отец носил на шее.
Именно так. Это не могло быть простым совпадением.
Я вздохнула. Мой отец сказал, что надеется, что талисман находится в каком-нибудь безопасном месте. Это было недостаточно безопасно. Если бы Хорусиане знали, что он носил его на шее, они бы напали на него в Аризоне несмотря на то, что он поклялся маме больше не убивать.
Я продолжала рыться в файлах, напряженная и внимательно прислушиваясь, чтобы убедиться, что Дейн и житель Нью-Йорка всё ещё заняты. Меньше всего мне хотелось, чтобы кто-нибудь из них обошёл вокруг и увидел, как мои глаза светятся зелёным. Они бы точно поняли, что я делаю.
Наконец я нашла то, что искала: информацию о контроле над скарабеями. Кто-то написал отчёт, в котором высказывались опасения, что скарабеи могут напасть на пациентов с трансплантацией органов. В докладе рекомендуется сначала выпустить скарабеев в менее развитых странах, где проживает меньше пациентов с трансплантацией. Если бы жуки действительно начали нападать на реципиентов трансплантата, Хорусиане разместили излучатели в ключевых местах по всему миру, чтобы посылать определённые электромагнитные волны, разрушающие рецепторы запаха на антеннах жуков. Будучи отключенными, жуки не смогут обнаружить смешанную жизненную силу внутри людей и будут увлечены только их обычной диетой из навоза. Хорусиане также владели портативными устройствами для отключения роев в более отдалённых районах.
Смешанная жизненная сила. Вот что обнаруживали скарабеи. Не ДНК. Не определённые напряжения жизненной силы, а смесь жизненных сил, которая была явно неестественной. Просто, но эффективно. И у Хорусиан уже была система уничтожения скарабеев.
Я попыталась вспомнить, что я узнала в школе об электромагнитных волнах. Свет был электромагнитной волной. Как и микроволны, и радиоволны. Я была почти уверена, что рентгеновские лучи тоже были электромагнитными волнами, но были и другие, которых я не могла вспомнить. Все они имели разные частоты, от атомарно малых до длиннее футбольного поля. Я предположила, что вся идея использования электромагнитных волн для устранения рецепторов запаха скарабеев была похожа на использование достаточно сильной звуковой волны, чтобы навсегда лишить людей слуха.
Я искала информацию о том, какую длину волны использовали Хорусиане. Каждое мгновение я боялась, что Дейн или житель Нью-Йорка подойдут незаметно. Шли минуты. Я не могла сказать, сколько их прошло. Когда мой поспешный поиск не дал результатов, я снова просмотрела папку более медленно. Я не нашла никакой другой информации об излучателях или, может быть, я нашла, но не поняла данных. Большая часть того, что я читала, была либо слишком технически сложной для моего понимания, либо была зашифрована.
В конце концов, я перестала рыться в ящиках с документами и вернулась к сканированию здания в поисках выходов. Мне было бессмысленно узнавать о скарабеях, если я застряну на базе и не смогу передать информацию своему отцу.
Прямо перед собой я увидела коридор, затем
