Джейса старик опознал сразу же. Вспомнил он и то, как перед доставкой Джейса на корабль Вирон вел переговоры с каким-то молодым человеком, имя которого ни разу не упоминалось. Внешность заказчика старик описал довольно подробно, добавив, что тот, похоже, был из военных сам и хозяева в шутку называли его "генеральским сынком".
Кора выслушала все с крайней заинтересованностью. К сожалению, официально показания старика не имели никакого веса из-за его подневольного статуса. Кору такие юридические мелочи не волновали, потому что теперь она могла устроить второй раунд допроса тем, чьи слова что-то значили.
— Ну-ка, пройди-ка со мной, - позвала она своего осведомителя, приказав бойцам пропустить его. - Посмотрим, как запоют твои хозяева на этот раз.
Охрана и исполнявший обязанности второго офицера при Коре каменными истуканами застыли в коридоре. Их не волновали звуки, иногда прорывавшиеся даже через плотные двери медотсека, не волновала кровь на руках нанимателя. А вот о вышедшем первым старике такого сказать было нельзя. Конечно, на корабле работорговцев он насмотрелся всякого, но "Зулусская Ведьма" нашла, чем его удивить. Судорожно прижимая к груди какие-то бумаги, старик сложился пополам у стены и давился, пытаясь утихомирить желудок. Кора, неспешно вышедшая следом, даже не посмотрела в его сторону. Она с раздражением вытирала вновь замаранные кровью руки.
— Этого, - она кивнула в сторону старика. - Посадить в спасательный шлюп. Шлюп запрограммировать на ближайшую точку и отпустить. Хозяева ему вольную дали.
Даже через маску было понятно, как скривились ее губы на последней фразе. Старик был Коре неприятен, она не могла отделаться от мысли, что он был пособником своих хозяев и предателем. При этом, она отдавала себе отчет, что полной вины подневольного человека тут не было, да и хозяевам он преданность хранить был не обязан, но осадок оставался. Не стоило осуждать того, кто просто хотел выжить, но оставался вопрос - как именно он выживал. Кора не хотела сейчас раздумывать над сложными морально-этическими проблемами, а потому предпочла бы поскорее избавиться от своего осведомителя. Она продолжила:
— Команду заковать и в клетки, все двигатели уничтожить.
— А этих? - командир наемников кивнул в дверь, из которой теперь тянуло хорошо знакомым ему душком пыточной.
— Пусть ими их коновал занимается, - пожала плечами Кора, зная, что трое мужчин, которых она допрашивала, еще нескоро смогут что-то предпринять, даже с медкабиной.
— Не разумней ли убрать свидетелей, мэм?
— Разумней, но они мне еще могут понадобиться. Отойдем немного и скинем их координаты копам. Те их для меня придержат.
— Вас понял, мэм.
— Выполняйте.
Имени заказчика Эдвард Вирон не знал, и тем не менее, кое-что он смог рассказать. Это действительно был молодой военный, как-то обмолвившийся, что он из семьи какой-то большой шишки. Увы, пока этого не хватало, чтобы вычислить, кому так успел насолить несчастный Джейс. И все же, прокатилась она не зря. Что ж, это была не последняя зацепка. Кора, не сомневаясь в точности выполнения своих приказов, твердой походкой направилась к шлюзу. Надо было продумывать свои следующие шаги.
***
Ночь была темной и теплой. Из трех маленьких лун в небе было видно лишь две, да и то от них остались лишь серпы. В доме Малькольма Хана царили покой и тишина. Глава семейства несколько дней назад вернулся из очередной боевой командировки, и первичный ажиотаж в семье уже немного снизился. Жители крохотного двухэтажного домика пытались как можно скорее вернуться к нормальной жизни, пока нелегкая служба вновь не оторвала их от отца и мужа.
К сожалению, тем вечером жене Мэла пришлось уехать к сестре - у той муж попал в больницу, и кто-то должен был посидеть с детьми. Сам Малькольм сейчас спал крепким сном, откинув одеяло и даже не чувствуя освежающего бриза, время от времени вливавшегося в открытое окно, потому что по настоянию супруги выпил перед сном что-то успокоительное - она всегда заботилась о его нервах после каждой миссии. Поэтому малыш Колби, - джентльмен хоть и невероятно юный, но самостоятельный - когда ему захотелось среди ночи попить водички, сам выбрался из кроватки и спустился на кухню.
Стоило ребенку, привстав, чтобы дотянуться до выключателя, зажечь свет, как он замер. Посреди кухни неподвижно стоял черный человек. Колби не закричал. В своем доме в военном городке он чувствовал себя в безопасности, чужих тут быть не могло. Значит, это был кто-то не чужой. Военные приходили к ним домой часто и не всегда в дневное время - по делу или по дружбе, тут уж как получалось. В стоявшем перед ним силуэте Колби безошибочно опознал именно военного.
Вдруг черный человек медленно присел на корточки и теплым женским голосом спросил:
— Ты Колби, да?
Малыш кивнул.
— Чего ж ты не спишь? - спросила незнакомка, явно расстроенная тем, что мальчик так не вовремя решил выбраться из своей комнаты.
— Водички хочу, - просто ответил ребенок, не чувствуя никакой опасности со стороны женщины в черном.
Женщина встала, взяла со стойки у раковины кружку и наполнила ее водой из стоявшего там же фильтра. Колби подошел поближе, взял кружку и с удовольствием напился.
— Спасибо, - сказал он, протягивая кружку обратно.
— Какой ты воспитанный, - все так же тихо проговорила женщина. - Настоящий джентльмен.
— А вы к папе пришли, да?
— Да, к нему.
— Папа сейчас спит, - насупился мальчик.
— Это срочно, - сказала женщина, снова опускаясь на уровень ребенка.
Теперь Колби мог разглядеть ее темные глаза и ярко выделявшиеся на черном фоне белки. Глаза были не злыми. Они были очень спокойными и какими-то грустными. В том, как она держалась, как говорила, ребенок не чувствовал подвоха или угрозы.
— Dime, cariño ¿qué voy a hacer contigo?*
— Что? - не понял малыш.
— Ничего, Колби, извини. У меня к твоему папе очень важное дело, - произнесла женщина своим мягким, тихим голосом. - Давай пойдем к нему вместе. Ты его разбудишь, мы поговорим, и я уйду.
— Папа спит, - упрямо ответил мальчик.
— Колби, - печально произнесла женщина. - Пропал один очень хороший человек, понимаешь? Он в беде, один среди злых людей. Твой папа может помочь. Это очень важно, ждать нельзя. Его надо спасти. Понимаешь?
Малыш серьезно кивнул. Он знал, что его папа борется с плохими людьми, и иногда хорошие люди пропадают навсегда. Иногда те, кто пропадал, возвращались, но редко. У одной девочки в саду папа уехал бороться с плохими людьми и не вернулся. Девочка Колби не нравилась, потому что девчонки это фу, но ему было жалко ее и ее маму. Мальчик протянул ладошку черной женщине и повел ее за собой.
Малькольм Хан, как и все оперативники, не мог сразу встроиться в нормальную жизнь, долго сохраняя взвинченность, сопряженную с постоянной сверхбдительностью. С женой из-за этого все чаще возникали конфликты, и он-таки дал себя уговорить на таблетки, лишь бы не ходить к мозгоправу за порцией ненужных душеспасительных бесед. Об этом своем решении он глубоко пожалел, когда его принялся тормошить маленький сынишка. Мэл отреагировал не сразу, хотя обычно после командировок просыпался чуть ли не от каждого шороха. Транквилизаторы крепко опутали его сетью Морфея, прорываться сквозь их туман было тяжко.
— Пап, ну пааап, - тряс его за плечо маленький Колби. - Пааап, проснись!
— Что случилось, приятель? - не разлепляя веки сонно проговорил Мэл.
— Она очень хочет поговорить с тобой, - ответил сынишка.
— Кто, малыш? Бабушка? Тетя Лори?
— Нет же, черная тётя.
Сон как рукой сняло. Глаза распахнулись и Мэл уставился на сынишку. Он скорее почувствовал, чем разглядел еще одного человека в комнате. Да и как было разглядеть в ночном мраке абсолютно черный силуэт, который был лишен хоть какого-то объема? Как будто кто-то взял и вырезал кусок реальности, оставив поглощающую свет черную дыру.
