– Проходи, очень рад тебя видеть! Прекрасно выглядишь для наших лет, я сохранился намного хуже.
Клара внимательно посмотрела в его глаза, не решаясь сделать шаг вперед.
– Дима, я... я навсегда пришла.
По морщинистому лицу Дмитрия Ивановича медленно расползлась широкая улыбка:
– Если навсегда, то просто замечательно. Приму всех детей и внуков, как собственных!
– Я одинока.
– О... Ты проходи, проходи!
– Я все эти годы вела не слишком праведную жизнь, Дима...
– Мне всё равно, будь ты хоть приспешницей дьявола!
– Примерно ею я и была, – нервно кивнула Клара.
– Не удивлен, ты всегда была с этакой чертовщинкой, – ответил Широков и протянул руку.
Клара ухватилась за его ладонь, как утопающий за соломинку, и шагнула вперед.
В замке Данри на большой постели среди смятых простыней сплелись в объятиях тела новобрачных, но сияющая молодая жена, отдыхая в ласковых руках мужа, рассуждала совсем не о любви:
– Время в моём родном мире относительно времени в Ниарто всё ускоряет и ускоряет свой бег. Я сделала приблизительные расчеты (уж как смогла), так получилось, что последние пятьдесят лет среднее расхождение в скорости течения времени составляло где-то 40%, а в последние двадцать лет перевалило за 60%. В итоге есть шанс, что однажды я окажусь моложе своих будущих, еще не рожденных Таярой племянников! Таковы парадоксы времени.
Кайл согласно хмыкнул и шепнул, устраивая темную головку жены на своём широком плече:
– Хочу повторить свой вопрос: ты счастлива здесь, со мной?
– Почти, – нарочито печально вздохнула Тая и звонко рассмеялась при виде появившегося на лице мужа выражения.
– Чего опять не хватает? – пробурчал Кайл.
– Вариантов два: то ли маленького мальчика, то ли малюсенькой девочки... Не дадим Красманам нас обогнать!
– Ах ты, язва моя! Устрою я тебе и мальчиков и девочек!
– А что мы, любимый, сочинять будем, если у меня, землянки, вдруг родятся близнецы?
– Спишем всё опять на твою уникальность, как идеальной жены некроманта, – весело постановил Кайл.
ЭПИЛОГ.
Спустя два месяца. Столичная больница Ниарто.
– Целитель Тегран просит вас немедленно пройти в смотровую! Старую карточку пациента я ему уже принесла, – прозвучал в личном кабинете Таи взволнованный голос.
Глаза медсестры, просунувшей голову в приоткрытую дверь и произнёсшей эти слова, были круглы, как плошки, рот приоткрыт – всё лицо её являло картину безмерного потрясения.
– Трудный случай? – Тая поставила на стол стакан с водой со вкусом мяты – её с утра заметно подташнивало, а времени на собственное лечение как-то всё не находилось. Мята помогала, но ненадолго, а в больнице дел было невпроворот, как всегда.
Медсестра как-то неопределённо повела плечами, что-то невнятно пискнула и скрылась, и Тая отправилась в смотровую.
На кушетке лежал мужчина в высоко закатанных брюках и с босыми ногами. Этот человек показался Тае знакомым. Рядом с ним стоял молодой парень, держа за руку лежащего. Судя по их внешнему сходству, парень, скорее всего, был сыном пациента, а выражение лиц у обоих было... непередаваемое. Словно они, как минимум, стали свидетелями второго явления в этот мир Элеваля или того, как вода в реках обратилась вином. В их глазах застыл молчаливый вопрос: как теперь жить и можно ли пить это вино?
На вошедшую Таю мужчина и парень посмотрели с тем же немым вопросом, а Тегран перестал шелестеть бумагами и протянул Тае карточку, заполненную её собственной рукой.
– «Брин Лекрой. Доставлен с границы в тяжелом состоянии. Множественные разрывы... повреждения внутренних органов... удалена селезёнка и ампутированы обе ноги», – прочитала Тая в карточке. Ниже стояла дата проведённой ею операции: почти год назад, в разгар войны с нежитью. – И что случилось с Брином Лекроем?
Она подняла взгляд на Теграна. Целитель сделал широкий жест в сторону кушетки. Лежащий мужчина сипло откашлялся и сказал:
– Брин Лекрой – это я.
Брови Таи взмыли высоко на лоб. Мужчина на кушетке определённо не был инвалидом. Обе его ноги были на месте – жилистые волосатые ноги, торчащие из закатанных до бедра штанов! Но это действительно был пациент, которого Тае довелось оперировать – теперь она его вспомнила. Не так просто забыть того, кому по самых пах отрезала ноги, даже если таких пациентов за годы войны через твой операционный блок прошли сотни.
– Быть не может! – выдохнула Тая и бросилась ощупывать ноги мужчины.
Это были не протезы, это были вполне обычные нормальные ноги из плоти и крови.
– Селезёнка тоже на месте. Как и не удалялась, – тихо добавил Яр.
– Та-аак... слушаю рассказ, как произошло это чудо!
Сын Брина Лекроя оказался магом и специализировался в области целительства. Однажды его отец особенно горько жаловался на свою участь и рассуждал о том, что лучше бы врачи дали ему помереть, чем оставили получеловеком. Сын рассердился на такие слова, даже покричал, что им с матерью нужен живой отец, а не плита на кладбище, что жизнь – драгоценный дар в любых обстоятельствах. Потом он сказал со вздохом, что если бы магия могла излечивать всё, то в мире не было бы инвалидов. При последних словах парень экспрессивно взмахнул рукой, с его ладони сама собой полилась странного цвета белесая магия и... у отца стали отрастать ноги.
Вначале оба мужчины решили, что у них бред и галлюцинации. Позвали мать – та примчалась и рухнула в обморок, когда её муж встал с постели. Отец и сын привели в чувство хранительницу домашнего очага, напоили её успокоительным зельем и порталом отправились в больницу к самым знаменитым врачам...
– Вот и всё, – выдохнул парень и утёр пот со лба.
– Повторить сможешь? На других пациентах? – первым делом спросил Тегран.
– Не знаю, – растерянно развёл руками парень, – не пробовал.
Тая с Яром переглянулись: вчера привезли из отдалённого села мальчика с гангреной руки, и кисть ему пришлось ампутировать. У них не было другого варианта, а ребёнку всего десять лет! Родители долго «лечили» сильный ожог «народными средствами», прежде чем староста села вмешался в ситуацию и направил мальчика к врачам.
– Ты же сможешь проконтролировать, чтобы ребёнку не сделали хуже? – уточнила Тая.
– Целительская магия хуже не сделает, но опыт будем проводить под самым пристальным контролем, – заверил Яр.
Тая обернулась к Лекрою:
– Вас мы оставим пока в больнице под наблюдением: посмотрим, не будут ли происходить с вашим телом ещё какие-нибудь изменения.
Бывший воин сел и вцепился в свои новые ноги:
– Вы же не отрежете их снова?!
Тая шокировано посмотрела на мужчину:
– Нет, мы не забираем себе на память здоровые ноги пациентов. Мы с энтузиазмом коллекционируем лишь те, что уже нельзя использовать по прямому назначению.
– Папа, не болтай глупостей, врачи просто хотят изучить новый феномен, – вмешался сын мужчины. – Они просто посмотрят на твои ноги и всё. Врачи никогда ничего не отрезают без серьёзнейшей на то необходимости!
– Хорошо сказано, будущий коллега. Скоро заканчиваете высшую школу магии? – спросил Тегран.
– Через год.
– А зовут вас как?
– Арис Лекрой.
– Что ж, Арис, вашего отца отвезут в пятую палату, а мы пойдём к тому, кому тоже не помешало бы чудо.
Голубоглазый печальный мальчик испуганно таращил на группу врачей круглые глазёнки. Его искалеченная рука лежала поверх одеяла и заметно тряслась, пока мальчика не усыпили на время эксперимента. Арис Лекрой попытался воспроизвести те действия, что так неожиданно помогли его отцу. Увы, целительская магия бессильно крутилась вокруг мальчика.
Тегран всё сильнее мрачнел и начал давать советы. Не выдержав, Яр сам взмахнул руками и... он даже не успел сплести заклинание! С его пальцев полилась та самая странная белесая магия, которую описывал Лекрой, и прямо на глазах ошеломлённых зрителей у ребёнка начала расти новая кисть на руке! Под слоем вытянувшейся кожи стали формироваться новые кости, на них начали нарастать мышцы, проступили сосуды... Спустя полчаса рука ребёнка стала здоровой и полноценной, как прежде!
