Анастасия Штука - Путь к Истоку

— А твой брат? — Яснина не знала, что сказать в ответ на его неожиданное признание и правдивый рассказ о том, как он потерял самых близких и дорогих ему людей. Она не умела говорить правильные и нужные в такие моменты слова, потому что так и не научилась утешать тех, кому это действительно было необходимо. Но колдунья понимала, что князь не нуждается ни в сочувствии, ни в утешении, ни в жалости. То, о чем он говорил, уже не обладало над ним никакой властью, и было не способно его сломить или уничтожить. Почему-то Яснина не сомневалась, что свое горе он пережил сам, глубоко в себе, никому и ни при каких обстоятельствах, не показывая, как ему мучительно больно жить с этой невосполнимой потерей. С другой стороны — у него хотя бы была семья и любящие родители, а она лишилась даже этого…

— Его слово больше ничего не значит для меня. Ховар часто переходил границы дозволенного, и все это время я списывал это на его врожденную слабость и беспечность. Но сейчас он переступил ту опасную черту, из-за которой уже нет возвращения назад. В нашей семье не было никого, кто подобным образом позорил бы свой род. Он больше не вернется ко двору, поэтому одобрит он тебя или нет, уже не имеет значения. Что касается моих сановников, то им не останется ничего другого, кроме как принять мой выбор, к тому же я с самого начала собираюсь представить двору свою жену. Не спутницу…

— Жену? — Яснина с силой обхватила ладонями полное мрачной решимости лицо мужчины, заставляя его смотреть себе в глаза. — Это — полное безумие.

— Возможно. Но мне в нем очень комфортно и приятно, особенно если ты в нем рядом со мной…

Она не успела ничего ответить, хотя и хотела попытаться его образумить. Они могли бы стать любовниками, это никого не удивило бы, да и не вызвало лишних пересудов. Кому какое дело до того, кто живет во дворце князя, ведь, как и говорил Лим, у правителей всегда были фаворитки. И это давало ей превосходный шанс прийти в полную гармонию с собой. Она жаждет его, что уж скрывать этот очевидный факт, тем более от себя самой. Но не готова пожертвовать своей личной свободой, чтобы осуществить свое первое желание. А роль любовницы манила именно этим — он принадлежал бы ей без лишних и ненужных обязательств. Но, похоже, этот вариант князем даже не рассматривался.

Горячие губы накрыли ее, обжигая жадным и страстным поцелуем. Яснина скользнула ладонью по его щеке к затылку, зарываясь пальцами в шелковистых волосах, притягивая его голову еще ближе к себе. Чувство, которое она испытывала, когда он целовал ее, вселяло в ее тело какие-то странные сильные импульсы. Они волнами жара растекались под кожей, проникая в кровь, заставляя ее бежать быстрее по венам. Колдунья так долго была лишена этого, что даже представить себе не могла, насколько это чувство удивительно и прекрасно.

Яснина проснулась от того, что что-то теплое и шелковистое касалось ее скулы, медленно спускаясь к шее. Сильные пальцы нежно и осторожно отвели с ее лица сбившиеся во сне волнистые пряди волос. Колдунья скорее догадалась, чем почувствовала, что Камлен целует ее волосы, удерживая несколько прядей в своих пальцах. Она лежала к нему спиной, но тесно прижималась всем телом, поэтому не стала открывать глаз, чтобы заранее не сообщать о том, что проснулась. Чувствуя, как по коже бегут мурашки от его трепетных прикосновений, Яснина пришла к выводу, что такой вид пробуждений по утрам безумно ей понравился и мог легко войти в привычку. Она слишком глубоко погрузилась в свои мысли, отдаваясь испытываемым чувствам, поэтому не услышала шума открываемой входной двери. И едва не подпрыгнула на месте от неожиданности, когда немного в стороне раздался радостный, восторженный и совершенно счастливый вскрик, который мог принадлежать только сестре князя.

— Камлен!!! Ты пришел в себя! Ой!

— Тише, — в голосе мужчины не было недовольства или раздражения. Яснина не видела его лица, но могла представить, что он мягко улыбается. — Ты разбудишь ее…

— Ой! — Еще раз, только значительно тише, сдавленным и смущенным шепотом пропищала девушка. — Прости, я не знала… Уже исчезаю!

Судя по звуку, раздавшемуся после ее слов, Азария действительно поспешила сбежать от представшей ее глазам картины как можно быстрее. Колдунья слегка улыбнулась, хотя и сама испытывала чувство неловкости. Укутанная по подбородок заботливыми руками, так, что над покрывалом была видна только ее голова и рассыпавшиеся по подушкам волосы, она, должно быть, представляла занимательное зрелище. Вот только смущаться ей было нечего, потому что спала она в своей одежде. Они большую часть ночи спорили, переубеждая друг друга, но так ничего и не добились. Принесенный служанкой ужин оказался как нельзя кстати. Яснина позволила удобно устроившемуся на подушках князю, для которого это было привычным и обыденным, притянуть себя на колени. Стараясь сгладить неловкость от довольно резких слов, произнесенных в пылу спора, она насмешливо поинтересовалась, каким образом князь собирается платить за нее выкуп. Не донеся кусочек лепешки, смазанный медом, до рта, мужчина удивленно скосил на нее глаза и передернул плечами.

— Драгоценными камнями, — как само собой разумеющееся произнес он.

— Какими? — Яснина продолжала расспрос из чистого любопытства, а он, похоже, воспринимал ее вопросы очень серьезно.

— Любыми, на твой выбор…

— Хм. Даже Хрустальной Слезой? — Задумчиво поинтересовалась она, разглядывая большой кристально чистый бриллиант в его перстне. Эти редкие камни добывались только на одном из остовов, поэтому стоили баснословных денег.

— Если ты захочешь, да…

Колдунья готовилась задать очередной ехидный вопрос, чтобы он наконец-то понял, что она говорит не серьезно, но после сказанного им передумала. Протянув руку, она отобрала у не сопротивляющегося Камлена лепешку. Откусив кусочек, она задумчиво оглядела весь стол заинтересованным взглядом. Мужчина слегка приподнял брови, наблюдая за тем, как она набирает золотой ложечкой политые шоколадным соусом молотые орехи.

— Что?

Вместо ответа он все так же удивленно наблюдал за ее действиями, затем весело рассмеялся, откидывая назад голову. Колдунья философски пожала плечами, придвигая к себе вазочку с пирожными.

— Тебе следует последовать совету моей сестры и подложить под одежду камни, — сквозь смех произнес он срывающимся голосом, поправляя сбившиеся пряди, упавшие на лицо. Яснина ослепительно улыбнулась ему.

— А это действительно прекрасная идея.

— Я и не подозревал, что ты так сильно любишь драгоценности…

— Хрустальные Слезы — не просто дорогие ювелирные камни, но еще и самый мощный проводник, который когда-либо создавала природа. Любой эксперимент нуждается в нем, но их цена непомерно высока, поэтому чаще всего приходиться довольствоваться алмазной пылью. Но это совсем другое, — неохотно пояснила Яснина, отставляя сладости в сторону.