Я отпихнула ногой камни, которые начали наползать на меня. Но это не помогло. Я побежала по коридору что есть мочи, но камни преследовали меня. Они цеплялись за ноги, за руки, за волосы. Я уже видела выход! До него было несколько метров, но камни были повсюду! Они облепили меня! Обхватили так, что из них и не вылезешь. Как тесный комбинезон, гранит начал налезать на меня, замуровывая моё тело в камень. Я кричала, цеплялась руками за воздух, но спасения от замка не было. Он, как паук, поймавший в сети муху, уже не отпускал. Заматывал в свой кокон, растворяя меня в себе. Больше я не принадлежала себе. Отныне я — замок.
С тяжёлым сердцем я поднялась и отряхнулась. От меня отлетели какие-то ненужные балкончики и башенки. Заодно кого-то из врагов придавило одной из башенок. Ну и ладно! Подумаешь! Человечишкой больше, человечишкой меньше, кто их там считает? Походу, сейчас счёт пойдет не единицами, а десятками. Ладно, сами виноваты. Нечего было будить во мне зверя! Вернее — замок!
Радовало лишь одно, что отныне замок не старался подавлять моё сознание. Я была сама собой, только слегка не в себе. Ничего, у нас — у женщин — такое бывает. Не обессудьте! Так что, мужики, пока я тут в относительно благодушном настроении, запоминайте совет: не хрен лезть к бабе, когда она огнём пышет. И не важно, что у неё просто на работе что-то не заладилось, или дети довели. Главное, чтобы из себя не вышла! А то ведь потом греха не оберёшься. Это я сейчас на примере Пэйрила и Короля покажу для наглядности.
Кстати, где эти касатики? Уморились, небось, ноженьки топтать, от меня убегая. Но я-то не просто так большая, я же при этом ещё и умная, да к тому же злая. Ух, какая гремучая смесь! Кто не спрятался, я не виновата!
Развернулась, посмотрела по сторонам. Некая барышня в припадке нервном бьётся. Истерика у неё, небось, приключилась. Да моя ж ты хорошая! Что ж тебя так расстроило? Иль напугало? Я даже оглянулась, чтобы понять, что напугало, но никого не обнаружив, склонилась над бедняжкой, чтобы помочь. В лапочку когтистую свою взяла, чтобы с землицы дамочку приподнять, да у той, видимо, слишком тесный корсет был — лопнул по швам, да меня кровью забрызгал. Хм… А в корсете ли была проблема? Может, я силушку не рассчитала? Впрочем, какая уже разница? Ведь фарш невозможно провернуть назад, и мясо из котлет не восстановишь. Так что, леди, покойтесь с миром. Жаль, что вы выбрали неподходящую компанию для жизни. Поэтому компанию для смерти пришлось выбирать за вас.
Судя по нервным крикам и тряске ветвей в отдалении, поняла, что народ кинулся именно туда. Голубчики, да куда же вы, мои ненаглядные? Мы же только начали! Сейчас догоню, пообщаемся.
Глава 40
Догонять долго не пришлось. Я-то куда проворнее. Впрочем, не настолько проворнее, насколько шаг у меня шире. Да и сама я хоть куда! Девица-красавица в самом расцвете сил: морда с оскалом, глазюки огнём горят, из ноздрей дым валит. Как увидела своё отражение в озере, чуть в обморок не упала. Особенно впечатлила мощная грудь девятьсот восемьдесят пятого размера. Впрочем, грудь была не столь заметна, если перевести взгляд на изящные ножки, после которых в земле оставались рытвины пару метров глубиной.
Крылья разминать, да лететь за «друзьями» не стала, чтобы не напугать. А то они какие-то нервные: то в гости меня звали, даже за мной лично прилетали, а то убегают, кричат. Не иначе что-то несвежее съели на банкете, раз им так поплохело. И всё потому, что повар без любви приготовил. Не вложили в еду частичку души. То ли дело я — всех сейчас отлюблю, да так, что мало не покажется!
Судя по сочному чавкающему звуку, поняла, что на кого-то наступила. Но этот «кто-то» обидеться не успел, так же, как я извиниться. Только кровавое месиво за пяткой потянулось, а так всё нормально.
И тут я увидела его!!! Мою первую любовь!!! Пэйрила!!! Аж сердце забилось часто-часто! Но почему-то не от страсти, а от ненависти. Чтобы мой милок ножки не топтал зря, наклонилась, подхватила его, приблизилась, чтобы заглянуть в его глаза ясные.
А он ведёт себя неадекватно — вырывается, орёт, отбивается, да ещё и гадости на меня кричит с проклятьями вперемежку. Но оттого, что челюсть вывихнута, ничего не понять. Решила челюсть я ему вправить, ухватилась пальчиком и легонечко шевельнула, чтобы на место поставить. Но, кажется, что-то пошло не так: та штука, за которую я взялась, так у меня в пальцах и осталась, а лицо Пэйрила осталось без нижней части. Ну и рожа у него получилась! Вернее — пол рожи! Ох, и как я могла любить этого уродца? У него же пол-лица нет! Батюшки! Любовь зла, полюбишь и козла. Правда, в моём случае — урода.
Говорить он вообще перестал. Только орёт и орёт. А мне так хотелось по-человечески поговорить, послушать его. Душу открыть ему свою, да его горести выслушать… Может, ещё и друзьями остались бы? Но где там? Он всё орёт. Надоело мне это так, что хоть уши зажимай! Но вместо этого я ему головёнку придавила, чтобы звук уменьшить. Но, кажись, снова перестаралась — звук выключился насовсем. Да и Пэйрил как-то странно обмяк. Может, устал? Отдохнуть хочет? Ну, я его под деревцем положила и отошла. Пусть отдыхает… Но злобность моя взяла вверх. Вернулась и плюнула на тело козла безрогого, который столько гадостей сделал. Пришибла, и правильно сделала! Только раньше надо было это сделать, чтобы белый свет своим смрадом не чадил.
Пока расправлялась с Пэйрилом, под горячую руку попались человек шесть из приглашённых на бал. Пришлось оказать им особые почести. Смерть их была быстрой и не слишком мучительной. Так что пусть радуются этому… посмертно.
Пошла дальше и вспоминаю, что главных врагов было «трое в замке, не считая собаки» (собака — это я про Нойли). Так вот, с одним расправилась. Остались двое. Собаку и её хозяина я бы и не стала трогать, коль Лацис не напал бы на меня сегодня. Но он же не смог, чтобы гадость не сделать, а раз так, то на гадость я тоже привыкла отвечать гадостью. Нечего меня драконить!
Помнится, Лацис с Нойли в окно прыгнули. Я им задницы подпалила, но они живы остались. Эх, надо было сразу сильным огоньком метнуть, чтобы порешить обоих сразу. А то теперь ищи их.
Огляделась. Глаз-то у меня теперь зоркий, как у орла! Ещё бы! Добычу надо видеть с высоты драконьего полёта! Вот и завидела я милую парочку, жмущуюся в кустах. Нойли трепещет, как осиновый листок. А Лацис вроде как защищает её — приобнял: мол, на себя удар готов взять. Хм… Готов? Ну так бери!
Я что есть силы, топнула рядом с тем местом, где они прятались. Оба выкатались из-под кустов и прямо у меня под ногами оказались. Касатики мои! Милахи! Красавчик Лацис и его преданная собачонка Нойли. Если честно, то даже задумалась, расправляться ли с ними? Нойли жаль оттого, что она влюбилась в поддонка, оттого и творила всякие гадости. А вот самого поддонка было не жаль, но вот морда смазливая тронула моё сердце. Даже мысль нездоровая промелькнула, что не будь он таким подлецом, и любил меня так, как после приворота Клайдомины, то чесслово оставила бы его фаворитом! Королеве по статусу положено! А тут такая красота, да ещё и влюблённая в тебя! Эх!
Я посадила Лациса себе на ладонь и поднесла к лицу. Красив, чертяка, даже сейчас, когда я на него и огнём дышала, и в грязи изваляла. И почему у красивых мужиков душа уродливая? Кто ответит на этот вопрос? Видимо, невозможно, чтобы всё в человеке было прекрасно.
Решила я не убивать его. Ведь он магией уже не обладает, да и крылья обрезаны, так что и не дракон больше. Почему-то сжалилась над ним и Нойли. Захотела дать им ещё один шанс. Пусть уходят подальше от Драконьего Царства, да живут, как люди.
Эх, мне бы просто взять и отпустить его, а я решила разъяснить ему всё: чтобы отныне подлостей никогда не делал. Особенно хотела попросить, чтобы Нойли не обижал, да чтобы меня не смел больше любить своей идиотской драконьей любовью. Ни к чему хорошему это не приведёт.
Вот и сказала:
— Ты не должен больше любить меня. Забудь!
