Девушка выглядела уверенной, и не собиралась отступать. Снова поток брани, снова ухмылка, снова течет темная жижа. Однако когда появился крупный сверкающий пузырь, она удивленно нахмурилась и отступила.
— Что за радужные штучки? Среди вас нет таких даровитых!
Шар предупреждающе булькнул и устремился вперед, и я ещё ускорила его полет потоком. Ожидая увидеть Агну отброшенной прочь, мы увидели её сидящей на земле в радужных брызгах. От черной слизи не осталось и следа, и девушка злобно отплевывалась.
— Что б вас!..
Я боялась, что ребята засмеются. Жалеть сущность, которая сама, вероятно, жалости не знала, глупо, но я ничего не могла с собой поделать.
Стояла гробовая тишина, только река мирно мурлыкала за нашими спинами. Агна поднялась, попробовала отряхнуться, но цветные разводы просто так не сходили с её кожи и одежды. Особенно досталось лицу — на носу красовалось фиолетовое пятно в форме груши, по щекам расползалась ядовитая зелень, оранжево-розовые осьминоги бродили по лбу… Девушка попробовала выпустить свои кляксы, но у неё ничего не вышло.
— Милая, шла бы ты отсюда, а? — вдруг сказал Торми. — Нам сейчас не то твоих плоских шуток.
— Пожалуйста, — кивнул Лео. — Изволь свалить.
Показалось, или в глазах Агны всего на мгновение мелькнуло больное отчаяние? Однако она уже ощерилась, и кажимость исчезла.
— Надеюсь, Черта сожрет вас.
И испарилась, словно облаком растаяла в один миг. Мы не успели и ртов открыть — сверху упала знакомая тень, и мягко приземлился Цахтал. Он тотчас предупредил, что пришел как друг. Обычный, приветственный визит великого монстра, который не прочь поговорить и помочь. Неудивительно, что ребята были так ошарашены его открытостью.
— Она не вернется и на обратном пути не станет вас тревожить. Впрочем, обещать легкой дороги не могу, я не отвечаю за выкрутасы Черты. Я усмирю её, насколько это будет в моих силах.
— Зачем ты звал нас? — спросил Дэр. — И где Кервел?
Цахтал хитро прищурился. На сей раз трюк с превращениями выглядел более зрелищно, хотя бы потому, что монстр менялся постепенно, становясь то одним, то другим, с разными хвостами и цветом глаз, чешуей, крыльями и лапами… Он объяснил, что это магия, дарованная ему — власть над иллюзиями и пространством. Конечно, последовал закономерный вопрос о Лео, сидящем много лет в тюрьме острова, и почти такой же ответ, что монстр дал мне.
Никто не пожелал остаться в стороне, каждый что-то важное спросил. И, несмотря на дружелюбие «властелинов», ребята были смущены и скованны. Все, кроме Марка. Он вел себя по-прежнему спокойно, и не отпускал мою руку. Весь в своих мыслях, серьезный, сосредоточенный на чем-то важном. Конечно, это не осталось без внимания.
— Марк, — обратился к нему Кервел. — Ты считаешь мои превращения обманом?
— Да, — бесстрашно отозвался Солнечный. — А ещё думаю, зачем мы потратили столько времени на испытания, когда красная земля страдает? Мы нужны ей, но не нужны здесь. Можно было отложить проверки на потом.
— Твоя правда, — согласился Кервел. — Однако я хотел поговорить с вами вдали от Атры.
Почему-то в его словах читалось другое. Уж не из-за меня ли мы сюда поперлись? Не потому ли, что я никак не могла увидеть правду?
— Кланы стали одной семьей. Вам бы подыскать новое место для жизни, — продолжил Цахтал. — Думаю, Священная долина хорошо подойдет.
— А как же Солнечное поместье? Его придется бросить? — нахмурился Марк. Такая перспектива его явно не устраивала.
— Нет. Вы перенесете дом целиком. Думаю, Габриэль поможет и с зимним садом.
— Он что, по воздуху полетит? Прямо с корнями выдрать и запустить в долину? — хмыкнула я.
— Именно. Никаких особых сложностей, но придется потратить много сил. Хотя я и не настаиваю, решать вам. Солнечные могут остаться у себя.
— А что Ивовая роща? — со значением спросил Марк.
— Этим займется твой брат, когда будет готов.
Губы Марка дрогнули. Кажется, он понял что-то для себя, о чем остальные даже не догадывались. Зато Лео не понимал ничего, но с расспросами не полез, только улыбнулся и кивнул.
— Не буду вас дольше задерживать, — сказал монстр, становясь драконом острова. — Провожу до первой преграды и мы простимся. Пожалуйста, учтите: по возвращении вас будут ждать не только радости, но и новые заботы. И я больше не стану сидеть в Запретных горах, переберусь ближе. Если что-то будет нужно, мы встретимся у Влюбленных. Вам достаточно просто позвать…
Теперь Черта преподносила нам вместо опасных веселые сюрпризы. Первой же ночью пошел дождь из светящихся лягушек, а на месте ядовитого озера мы обнаружили прозрачное, в котором можно было купаться. Одно из самых радостных событий за всё время, не считая того, что мы встретились с предком и прогнали Агну. Я сказала об этом ребятам, когда мы обсуждали вопрос очереди.
— Скромница, — хмыкнул Дэр. — Самое радостное — это твое возвращение! Предлагаю первыми пойти парам — Габи и Марку или Дайре со Смайлом. А мы за кустами подождем, перекусим, расслабимся наконец-то.
— С лягушками вместе, — поддакнул Лео.
— Идите, — кивнул Смайл, и Дайра улыбнулась. — Мы после вас.
Марк не спорил, мне тоже не хотелось. Несмотря на ежечасные смены погоды, вода была не холодной, а потому даже снег не мог помешать процедуре омовения.
Одежда была грязной, волосы спутались. Я могла представить, сколько времени потребуется на расчесывание.
— Отдохнуть бы с недельку, — усмехнулся Марк. — Но когда вернемся, поедем в долину место присматривать. Честно говоря, я всегда мечтал там жить…
У него было хорошее настроение.
— Я же говорила, Мэй права! Сны о красивых местах не приходят просто так.
— А твой? Ты о нем не гадала с тех пор? — спросил он, стягивая рубашку.
— Ну… Думала, конечно. Давай сначала разберемся с поместьями. А потом уже решим, как дальше быть.
— Быть дальше? — сощурился Марк.
— Настоящее привлекает меня больше, — улыбнулась я, пытаясь развязать тесемки. — Помоги, пожалуйста. Она задубели.
Марк переключился мгновенно и, недолго думая, перекусил веревочки, спуская ворот с моих плеч. Я провела по гладкой ткани его штанов, расстегнула ремень, нащупала пуговицы. Как же это приятно, раздевать супруга! Особенно когда ощущаешь ответные прикосновения.
В воду мы не зашли — плюхнулись. Наконец-то голым телом к прохладе, свежестью залечивая раны тела и души. Прижавшись друг к другу, зашли поглубже, и мочалка оказалась не нужна. Да и само купание вскоре заменила долгожданная близость.
Снова почувствовать его тело, ощупать, погладить, поцеловать. И снова я млела от напора супруга, его страстной властности, особой, пусть довольно жесткой, но ласки. Первые наши ночи были не такими, наверное, он боялся отвратить меня. Но теперь, валяясь на песке, ощущая тяжесть сильного тела, отдавая себя целиком, не хотела иного. Пусть так, потому что потом будет и по-другому. Марку пришлось помочь мне, поцеловать, чтобы унять. Я не могла лежать молча, и вскрикивала ему в губы, впиваясь пальцами в широкие плечи, сминая загорелую кожу. Слишком долго он не был моим, уже давно я не принадлежала ему. Только спустя несколько минут яростной гонки мы вспомнили о нежности.
Марк склонился и коснулся губами моей груди, поцеловал, пощекотал дыханием, мягко укусил. Я подалась к нему бедрами, хрипло взмолилась не отпускать.
— Никогда, малышка, — пообещал Марк. — Но хватит тебе лежать на песке.
Оказавшись сидящей на его животе, я пользовалась свободой вовсю — двигалась то быстро, неистово, решительно, то медленно, смакуя каждый вдох любимого. Глаза его стали светлее, ресницы подрагивали, на губах играла блаженная улыбка. Мы танцевали вместе, и рождалось нечто важное в эти мгновения. Что-то тайное, прекрасное, стучащее подобно сердцу, только не такому, как у обычного человека. Так ли создается новое чувство, которое ведомо лишь двоим? Им не поделишься, о нем не напишешь книгу, его не нарисуешь и не споешь. Оно сокровенно.
