— Мне следует пойти с тобой, — сказал он. — Убедиться, что ты…
— Так мне будет сложнее. Все будет хорошо. За все эти годы я поднаторела в прятках.
А затем стало не о чем говорить, ни одно слово не заставит его чувствовать себя лучше по поводу произошедшего.
Выругавшись, айЭм взял ее за руку и проводил до двери.
— Будь осторожна. Там очень опасно.
— Буду.
майкен собралась поклониться ему, но он удержал ее.
— Нет. Не делай этого. Мы равны, ты и я.
Мгновение она просто смотрела на него, и айЭм чувствовал взгляд сквозь скрывающую ее глаза маску.
— Нет, не равны, — сказала майкен. — К сожалению, нет.
На этом она вышла за дверь и исчезла прежде, чем айЭм смог остановить ее. И пока ветер терзал его обнаженное тело, он ощущал боль повсюду, но эта боль была не физической.
Натянув на себя одежду, айЭм убедился, что огонь погас полностью, а затем покинул хижину. Закрыв за собой дверь и отступив в сторону, он подумал, как это странно, что в этом чужом месте с ним произошло так много жизненно-важных событий: здесь айЭм нашел своего брата, встретил Рива… сегодняшняя ночь.
Дематериализовавшись, айЭм с трудом вернулся в особняк Братства, приняв форму во дворе. Рассматривая величественное строение с готическими горгульями, расположенными на башенках, алмазными окнами и тенями, притаившимися в углах, айЭм осознал, что проверял его на предмет безопасности и оборонительного устройства.
Так что, да, он подумывал о том, чтобы привести майкен сюда.
Но что за жизнь она будет вести? айЭм был все еще с головой погружен в дела Трэза и Селены. И что произойдет, если единственная возможность спасти брата от с’Хисбе — растворится на просторах планеты, никогда надолго не засиживаясь на одном месте?
Станет ли майкен вести жизнь беглянки? И что если с’Хисбе найдут ее вместе с ними?
майкен умрет быстрее, чем сможет сделать вдох.
Но, несмотря на это, айЭм все еще отчаянно желал ее…
Очередное безвыходное положение.
Как раз то, что ему было нужно.
***
Задница Рэйджа онемела.
Не удивительно, ведь он сидел на скале, глядя сквозь лес на стеклянный дом Эссейла как долго? Часы. И единственное, чем чувак занимался — перекладывал бумагу с места на место за рабочим столом.
Наркоторговец хотя бы устроился в отличном кресле.
Рэйдж поглядел на часы. Рассвет наступит скорее раньше, чем позже.
— Народ, наше время здесь подходит к концу.
Он только собрался набрать Ви и узнать, как там его слежка за кузенами дельца, как Брат материализовался рядом, а сразу после «Ренж Ровер», на котором уехали близнецы, покатил по дороге, ведущей к дому.
— Где они были? — спросил Рэйдж.
— В центре. Они поехали в тот лодочный сарай на берегу реки. И насколько я понял, на встречу так никто и не явился. Конечно, вполне вероятно, что один из них дематериализовался оттуда ненадолго и побывал где-то еще. Я не знаю, черт возьми.
Когда Ви потер глаза, будто в них песком посыпало, Рэйдж спросил:
— Брат мой, когда ты в последний раз спал?
Ви уронил руку и призадумался, словно высчитывал число пи с точностью до тысячных.
— В последний раз… эээ… думаю, м-да, это было…
Рэйдж оглянулся на опускающуюся вниз гаражную дверь.
— Они внутри на весь день. Валим отсюда.
— Чем занимался Эссейл?
— Кроме того, что заправлялся коксом под завязку?
— Значит, он не выходил.
— Не-а. За исключением перекладывания бумажек и двух телефонных звонков, которые длились не дольше 30 секунд, он просто ковырял в носу. — Рэйдж похлопал Ви по плечу. — Мы достанем их завтра ночью.
Ви все еще матерился, когда они убирались оттуда, направляясь домой сквозь холодный ночной воздух. Прибыв во двор перед особняком, они нашли айЭма, уставившегося на фасад дома, будто в ожидании, что Годзилла своей косолапой ступней пройдется по крыше, а остроконечным хвостом сметет остатки прочь.
— Эй, мужик, ты в порядке? — спросил Рэйдж.
айЭм подпрыгнул.
— Вот дерьмо.
Как только ветер, сменив направление, принес запах мужчины, Рэйдж удивленно приподнял брови. Тень был покрыт ароматом женщины, и не в смысле как магазинный парфюм.
Вот дерьмо — верное слово.
Все то время, что они были знакомы с ним, айЭм никогда не обращал особого внимания на женщин. Или на мужчин. Сам Рэйдж всегда полагал, что бедный ублюдок страдает Синдромом Фьюри — состояние, при котором один брат был настолько проблемным, что другого засасывало в черную дыру в попытках спасти бедового родственника.
К сожалению, было совсем не похоже на то, что Трэз в ближайшее время выйдет из водоворота. Но нет никаких сомнений, что айЭм сделал кое-что и для себя.
Кое с кем другим.
Ему на пользу, подумал Рэйдж. Самое время сделать перерыв.
— Что ж, — медленно произнес Ви, раскуривая косячок. — Как прошла ночка, Тень?
Очевидно, и он унюхал запах.
— Хорошо, — отозвался айЭм.
— Хмм. — выдохнул Ви. — Занимался чем-то особенным?
— Нет. Ты?
— Не-а, — ответил Рэйдж, когда они втроем направились в вестибюль. — Как обычно, дела.
Вообще-то, ночь с Эссейлом принесла одно разочарование, более того, Рэйдж все еще ждал вестей от своей Мэри по поводу женщины, которую увезли к Хэйверсу в состоянии комы. Ничего. Никаких новостей. Она жива? Или умерла?
Черт возьми, он всего лишь однажды видел ту мамэн, той страшной ночью, когда они спасли ее с ребенком от мужа, практикующего жестокое отношение к своей семье. Но эта ситуация очень беспокоила его Мэри, тяготила ее, и значит, происходящее волновало и Рэйджа тоже.
Кроме того, его шеллан отсутствовала дома последние две ночи.
И Рэйдж начал впадать в отчаяние.
Телефонные разговоры не могли заменить личную встречу.
В любом случае не тем способом, в котором он нуждался.
Когда все оказались в вестибюле, Рэйдж повернул лицо в сторону камеры безопасности.
Секунду спустя замок открылся, и они вошли в фойе. Подготовка к Последней Трапезе шла своим чередом, доджены сновали из кухни в столовую с готовыми блюдами, народ собирался в арочном проеме, еще больше домочадцев спускалось вниз по лестнице.
айЭм выглядел так, словно хотел дать дёру, его взгляд был прикован к красной дорожке, убегавшей вверх на второй этаж, как будто в мыслях он был уже на полпути к своей комнате. Вне поля зрения.
Без сомнения, торопясь принять душ.
Несмотря на то, что Рэйдж только что проверял телефон, а тот стоял на виброрежиме, он снова вытащил свой мобильник и перепроверил не пропустил ли он…
Из бильярдной показался Лэсситер, его белые и черные волосы были заплетены в толстую косу, перекинутую через плечо и спускавшуюся ниже. В одной руке он держал «Йо-хо», а в другой — упаковку «Старбёрст», будучи при этом обвешанным таким количеством золота, что его собственный вес было впору измерять в каратах.
— Кто-нибудь еще смотрел «Настоящих домохозяек Нью-Джерси»?
Народ оглянулся и уставился на мужчину.
— Как так получилось, что ты все еще гостишь в этом доме? — Поинтересовался кто-то. — Почему он еще не ушел?
— Я вызову ему такси, — пробормотал кто-то еще. — Или мы можем просто спустить его с горы.
— У меня есть картофельная пушка, — сказал Бутч. — Диаметр, конечно, маловат, но мы сможем запихнуть его по частям.
— О, я никуда не собираюсь, — улыбнулся Лэсситер. — Вы чего, будто я упущу всю эту великолепную бесплатную еду и кабельное… секундочку. — Прищурив свои странного оттенка сверкающие глаза, он уставился на айЭма… а затем воскликнул. — Святое дерьмо, ты занимался сексом!
В последовавшей оглушительной тишине Рэйдж хлопнул себя по голове.
— Ангел, ты обскакал меня по части бестактности.
— Что тебя беспокоит, Первый Советник?
В ответ на вопрос Рофа, Абалон поклонился.
— Спасибо, мой господин. — Войдя в комнату для аудиенций, он прикрыл за собой раздвижную дверь. — Большое вам спасибо.
— Должно быть это серьезно, раз ты закрыл дверь, — пробормотал Король.
— Мой господин…, — Абалон прочистил горло. — Я всегда стремился служить вам. Любым способом.
— Так и есть. Так в чем дело?
Не в первый раз Абалон пожалел, что не может видеть глаза мужчины. Хотя, с другой стороны, может и к лучшему, что очки прячут так много. Абалон предпочитал полностью контролировать свой кишечник.
Он отметил присутствие Фьюри и Зейдиста, так же как и уходящее время. У них осталось не более пяти-десяти минут до того, как им с Рофом придется вернуться в особняк. Но разговор не терпел отлагательств.
— Мой господин, я очень благодарен, что вы позволили Пэрадайз остаться здесь. Это очень великодушно с вашей…
