Клаудин самодовольно усмехнулась.
— Ты ничего не забываешь? — Ее руки потянулись к изогнутым клинкам на поясе, вытягивая их из ножен. — Только один уйдет отсюда сегодня ночью, мой пламенный экс-носящий вуаль. И это буду я.
— Ты ничего не забываешь?
На мгновение Клаудин выглядела озадаченно. Пока не увидела, как он обвивает клинок-метеор, забранный у нее, вокруг другого своего запястья.
Она фыркнула.
— Никто не владеет двумя клинками! Никто, за исключением Золотого Мастера, а, говорят, она — вымысел, таинственный воин, познавший, в конце концов, пути Гле Киан-тен!
— В самом деле. — Он начал вращать двойными клинками, попеременно скрещивая их в воздухе.
— Говорят, она тайно управляет нами с женской мудростью, что ее сила не имеет себе равных, поскольку это сила, рожденная знанием когда уступить, а когда — сразиться. Это не можешь быть ты!
— Я так никогда и не говорил. — Молоты щелкнули и он приготовился к своему последнему удару. — Возможно, ты решила, что это была бы ты?
Он догадался правильно. Взбешенная, Клаудин ринулась к нему с изогнутыми клинками, метнувшись в убийственный путь.
Она перерубила один из молотов до того, как второй нашел свою цель и глубоко погрузился в ее спину, разваливая ее от шеи до пояса.
Джорлан вырвал у нее второй клинок, ловя в свои объятия до того, как она упала.
Он не нашел радости в убийстве. Он был первым мужчиной за более чем тысячелетнюю историю Форуса, пролившим кровь.
— Что заставляет тебя так ненавидеть Грин? — прошептал он больше для себя, чем для кого-то иного.
С последней частицей силы Клаудин Д’Анбеэ открыла глаза. Изогнув сардонически губы, она произнесла свои последние слова:
— Ненавидеть ее? Глупый… лепесток… что… заставляет… тебя… неизменно… считать… что… я… ненавижу… ее?
Ошеломленный, Джорлан опустил ее тело на землю, даже не желая думать о смысле ее слов.
Легкий шорох сзади вынудил его повернуться на пятках, стиснув оружие рукой.
Сияние огнесвета озарило маленькое личико, в молчании пристально смотревшее на тело на земле.
Девочка, красивый ребенок примерно двенадцати лет с длинными черными волосами и серыми глазами. Дочь Клаудин.
Она разглядывала его блестящими серыми глазами, глазами, которые ярко сияли потрясением и отвращением. Джорлан сглотнул. Он не знал, что Клудин имела дочь. Девочка видела, как ее мать умерла на его руках. Он протянул ей ладонь, чтобы предложить хоть какое-то утешение.
С рыданием она повернулась и убежала в ночь.
Его плечи горестно опустились.
Девочка слышала признание вины своей матери, в этом он был уверен. Он вспомнил ее тихий вздох ужаса. Она была свидетелем, который посмотрит на это происшествие либо как на ужасное преступление, либо просто жестокое обращение. Как она поступит с ним?
Не имеет значения. Грин и Аркеус были в безопасности.
Возвращаясь в Тамрин Хаус, Джорлан обнаружил листву особого растения, которое искал.
Он прижал лист к себе под рубашкой.
Кровотечение на руке почти сразу же прекратилось. К тому времени, как он вошел в спальню, рана зажила так, как будто бы ее никогда и не было.
Сбросив одежду, он молча скользнул между шелковых покрывал.
Грин все еще крепко спала.
Аватар не стала бы будить ее на рассвете. Привлекая ее ближе в свои объятья, он забылся беспокойным сном.
— Вы слышали о Графе Д’Анбеэ? — Матерс суетилась вокруг Джорлана, накладывая ему чашу вкусного сногглехаундского пудинга.
— Нет, не слышал. Хотя я знаю, что Грин не была призвана на дуэль. — Его рука накрыла на столе ладошку имя-дающей.
Она улыбнулась ему, отвечая Матерс.
— Ее обнаружили мертвой в своих садах. Говорят, был очевидец.
Джорлан сглотнул и тихо прокашлялся.
— Да?
— Оказывается, Графа упражнялась в движениях в саду, когда клинок рванулся назад и разрезал ей спину.
Джорлан попытался не слишком громко выдохнуть.
— Мерзкие штуки, их клинки-метеоры. Терпеть их не могу. — Передернулась Матерс.
— Нет ничего плохого в добром клинке! — проворчала Аватар, бросая Хьюго комок пудинга. Сногглехаунд перехватил его в воздухе, исполнив бестолковое короткое сальто восторга. Не зря пудинг был назван в честь этих зверьков.
— Скажи это несчастной Графе. — Джорлан пристально смотрел вниз на тарелку.
— Несчастной? — брызнула слюной Матерс. — Я скажу, что это провидение! Это омерзительная выскочка. Благодарю Основательницу, что моя Лордин в безопасности! — Матерс промокнула глаза краем скатерти, заставив Аватар неодобрительно нахмуриться.
— Не могу сказать, что мне жаль, что я не должна встречаться с ней лицом к лицу, — тихо заметила Грин. — Полагаю, что я, без сомнений, обязана этому клинку-метеору долг благодарности за его поступок, которым он защитил мою семью. Если кто-то действительно воспользовался оружием, я тоже бы обязательно поблагодарила этого человека за демонстрацию такого бесстрашия.
Джорлан внимательно следил за ней краем глаза, но ничего не сказал. Он вернулся к поеданию своего пудинга.
— Кто свидетель? — спросила Аватар.
— Родная дочь Д’Анбеэ, — ответила Матерс. Она поставила «сопящий» десерт[186] перед Аркеусом, который радостно загукал до того, как схватить и сунуть его себе в ухо.
Нахмурившись при виде несвоевременного утреннего десерта и размышляя, как удержать Матерс от того, чтобы испортить ее сына, Грин поправила ручку малыша и направила ее к его ротику. Аквамариновые глазенки округлились, когда восхитительный вкус достиг органов чувств Сензитива.
Он благодарно загулил.
Грин захихикала. Сын своего отца, все правильно.
Аватар подавилась соком лимо.
— Дочь Д’Анбеэ? Как ужасно для молодой женщины быть этому свидетелем!
— Да, так и есть. Девочка заявляет, что мать выгнала ее из кровати, чтобы заставить наблюдать за своей тренировкой с клинком-метеором. — Матерс покачала головой. — Говорят, что Д’Анбеэ постоянно придиралась к бедной девочке. А сейчас она исчезла и, вроде как, никто не может ее найти. Считают, что она сорвалась в Западные Регионы: караванная проводница заявляет, что она видела кого-то, отвечающего описанию девочки, едущего верхом в одиночку в направлении запада. Она подумала, что это странно и окликнула ее, но малышка не обратила внимания и ускакала прочь.
— Одна? — Грин нахмурилась. — Это очень опасное путешествие для такой юной девочки.
— Для любого. Кроме того, этим утром Септибунал получил подписанное признание от выскочки Оппера. Кажется, Д’Анбеэ тоже держала его в руках! Страшное дело, с какой стороны ни посмотри. По крайней мере, ее ребенку будет позволено сохранить свои титулы и земли, хотя не говорится, как она отреагировала на это все или вернется ли когда-нибудь, чтобы потребовать их. — Матерс забрала поднос и поспешила из комнаты.
