— Если бы не было – тогда другое дело. Однако родители у них есть, поэтому Дэймон вмешиваться не должен, и неважно, что он сын главы... — девушка резко осеклась – видимо, опять ляпнула лишнее.
Вот только Максу было, в общем-то, плевать сыновьями какой шишки являются Лисы. Плохо, что раскрывать Лилит тайну друзей он тоже не вправе. А ведь, по сути-то, родителей у братьев Ландоров сейчас как раз нет. И найдутся ли они хоть когда-нибудь – ни одному чёрту неизвестно.
Просто какой-то замкнутый круг! Лилит с Лисами молчит, потому что у Стива с Риком вроде как есть родители. На самом деле родители бесследно исчезли, но об этом должен молчать он. А Стив вообще не желает знать ни Лилит, ни Дэймона и уж точно будет против откровений с ними.
Но тут Макса посетила одна идея.
— Лилит, знаешь что, если намекнуть Стиву, что ты хочешь поведать ему кое-что важное... Это ведь важно? — он испытующе посмотрел ей в глаза. Девушка кивнула. — Так вот, полагаю, что в этом случае он всё-таки согласится с тобой поговорить. Расскажешь ему свою новость, а там уж и ваше недоразумение выясните. Как тебе такой ход?
На мгновение глаза Лилит вспыхнули надеждой, но уже в следующее они буквально потухли.
— Хочешь, чтобы родители Стива возненавидели меня за то, что влезла не в своё дело?! — произнесла она чуть не плача.
Хм, а видимо, она относится к Стиву более чем серьёзно – раз ей небезразличны взаимоотношения с его родителями в дальнейшем. Ему вот, например, плевать, что будут думать о нём, например, родители той же Лилит или, скажем, Дианы. Но если бы речь шла о предках девушки, с которой у него бы были планы на будущее – тогда да, это уже имело бы очень даже немалое значение.
— Ладно, как знаешь, — вздохнул Макс. Больше никаких идей у него всё равно не имелось.
45-2
***
Двадцать первого ноября университет праздновал день рождения – именно в эту дату он был зарегистрирован четыре года назад. Ворон закатил пир горой для всех преподавателей и студентов. Столы были накрыты... на чердаке учебного корпуса. Никто, точнее, никто из первокурсников, и не подозревал, что это огромное помещение тоже отделано и более чем пригодно для проведения мероприятий. Места хватило и столам, и танцполу... и ещё осталось.
Что касается музыкального сопровождения праздника, тут Ворон оторвался в своих лучших традициях – на перенесённой из его апартаментов аппаратуре крутился бесконечный сборник метальных медляков. Впрочем, медленные, пусть и тяжёлые, композиции практически всеми воспринимались вполне позитивно. Разве что Самоха поглощал еду с таким выражением на лице, будто бы металл непременно должен был вызвать у него несварение желудка.
Лисы победоносно наслаждались данным зрелищем, сидя через несколько столов от «любимого» соседа.
— Владислав Андреевич, — обратился Дэймон к проходившему мимо ректору. — Может быть, поставить персонально для Самохина одну песню «Сплина». Не то, боимся, загнётся ещё до окончания вечера.
Самоха кинул на него злой-презлой взгляд.
— А что я загнусь, не боитесь? — отшутился Ворон. «Сплина» в его арсенале, естественно, в помине не было, и тратить время на скачивание их композиции он явно не собирался.
Сразу по окончании торжественной части, состоявшей из небольшой речи Ворона, Логрусу позвонили, и он куда-то ушёл. Правда, перед этим всё же сказал несколько слов от себя.
Вернулся он лишь почти через час, в сопровождении трёх девушек, похожих как три капли воды.
— Хочу представить вам новых студенток-первокурсниц, — выключив музыку, произнёс Вик. — Валерия, Евгения и Александра Романовы[1]. Они из МАРХИ[2].
Удивлению собравшихся не было предела. Мало того что тройняшки явление само по себе редкое, тройняшки-близнецы – тем более. Но их появление здесь в конце ноября... Ну ладно приезд братьев-индейцев с опозданием на две недели. Переход сюда Дианы месяцем позже – тоже ещё куда ни шло. Однако перевод сразу трёх студенток, считай, под конец семестра – это уже что-то из ряда вон! И чего им, спрашивается, было не доучиться в своем МАРХИ до сессии и не перевестись после её сдачи, как поступают обычно?
Практически сразу откуда-то пришёл слух, что близняшки – дочери каких-то то ли друзей, то ли хороших знакомых Логруса. Кажется, осведомлённостью, как всегда, блеснула Ксюша. Что ж, теперь хотя бы стало понятно, почему перевод был осуществлён тогда, когда это вздумалось проректору.
Однако истинный фурор произвёл даже не сам приезд девушек, а реакция на их появление Ярых Лисов. Считавшуюся до сих пор обладателями неприступных сердец троицу буквально переклинило с первого же взгляда на новеньких. Каким-то совершенно загадочным образом они расчистили для девушек место за своим столом. Те от приглашения парней не отказались. А спустя ещё минут десять, едва девушки успели перекусить с дороги и выпить по бокальчику шампанского за знакомство, три пары уже танцевали под очередной медляк: Дэймон – Валерия, Лис – Евгения и Ярый – Александра.
Одним словом, такой прыти от Лисов не ждал никто в универе. Возможно, даже они сами. Вик тоже лишь удивлённо хлопал глазами, то и дело поглядывая на вверенных ему девиц, лихо взятых в оборот Каменными Сердцами, как ещё называли неразлучную троицу студентки всех трёх курсов, так и не добившиеся от них ни малейшей взаимности. А популярностью у противоположного пола Ярые Лисы пользовались – и ещё какой! В особенности, близнецы.
Лилит также попыталась пригласить Стива на танец. Но тот, поразмыслив с несколько секунд – что уже было великим прогрессом, – всё-таки заявил ей, что не танцует.
Расстроенная девушка, ещё немного помявшись рядом в напрасной надежде, вернулась на место, хотя по пути аж трое парней предприняли поползновения пригласить её саму. И теперь то бросала тоскливые взгляды в сторону Стива, то с невольной улыбкой наблюдала за Лисами, танцевавшими уже четвертый подряд танец со своими новыми знакомыми.
— Ну вот чего ты фигней страдаешь?! — шепнул Стиву Макс. — Разве не видишь, что у Лилит поведение Дэймона ни малейшей ревности не вызывает, хотя у того разве что слюни не капают, когда он смотрит на новенькую. Это ли не доказательство, что до Дэймона Лилит нет вовсе никакого дела?
— Возможно... — отозвался Стив, явно размышляя о чём-то своем. Хотя, может быть, и о том же самом, но на свой лад.
— Да ну тебя, — бросил Макс. И повернулся к Дэну: — Пойдём покурим.
Но какое уж тут курить под медляк-то всех времен и народов[3]! Естественно, Диана потащила Дэна на танцпол, чему Макс вовсе не был удивлён – лично ему ещё не встречалась девушка, которую данная вещь оставила бы равнодушной, независимо от её музыкальных пристрастий в общем и целом.
Правда, Самоха сидел с таким видом, будто его вот-вот стошнит. Впрочем, он и не девушка.
Осушив свой стоявший на столе бокал с вином, Макс поднялся с места и начал пробираться к выходу. Курить хотелось отчаянно. Однако новое вопиющее событие задержало его ещё на некоторое время.
До этого уже парням двадцати как-то удалось героически отвертеться от танца с Ксюшей, поэтому, когда с началом композиции Ворон объявил белый танец, Ксюша неожиданно ринулась... к Самохе! По дороге, правда, завернула к самому Ворону, но тут её опередила Настя, причём в неравной борьбе с одной из третьекурсниц.
И вот Ксюша, резко замедлившись на последних метрах, подплыла к Самохе, приглашая его. От неожиданности тот чуть не подавился блюдом, которое понуро поглощал, и вскочил со стула – наверняка опасаясь, что, промедли он хоть секунду, девушка может передумать. Неотступная на протяжении всего вечера тошнота покинула его в единый миг – он просто расцвел на глазах. И вовсе ему уже не был противен это проклятый металл. Увлекаемый Ксюшей, Самоха поспешил на танцпол, где сгреб девушку в неумелые, но тесные объятия. Она, впрочем, ничего не имела против, наконец-то прижимаясь к мужскому телу.
Кажется, этой ночью одним девственником на Земле станет меньше, усмехнулся про себя Макс. А может, и одним металлистом больше?
