подмигнул одним глазом, удовлетворенно вздыхая.
— Разве тебе не надо в центр или за стену?
— Наверное, надо, — он слегка пожал плечами, оставляя пустую кружку на столешнице, — чем планируешь заняться?
— Немного поспать, если получится.
Он сделал шаг вперед, но затем остановился в нескольких сантиметрах от моего стула.
— Ты помнишь, о чем мы с тобой договорились? Ты не ищешь экспериментов на стороне, Элиза. Если у тебя есть желание что-то доказать самой себе, тебе стоит найти меня.
— Я подумаю, — неловко кашлянув, ответила я.
— Не забывай, мы теперь друзья, — он широко улыбнулся и склонил голову на бок, — привилегии дружбы и все такое.
— У меня есть друзья, готовые мне помочь, но спасибо, что предлагаешь свою кандидатуру.
— Я не хочу слышать о ком-то еще, — глаза Пола сделались колючими, а голос — напряженным. — Ты приходишь ко мне по любому поводу, Элиза, и если тебе кажется, что я шучу, советую подумать еще раз.
От его тела волнами исходило напряжение. Челюсть сжалась и желваки ходили ходуном, пока он буравил меня своим темным взглядом. Я чувствовала себя загнанной в ловушку, но из этой западни мне, почему-то, не хотелось выбираться.
— А если я этого не сделаю? — тихо прошептала я.
— Тогда тебе придется столкнуться с последствиями.
Он провел пальцами по моей щеке, заправляя волосы за ухо, затем неохотно направился к двери, махнув мне рукой, перед тем, как закрыть ее за собой. Мне хотелось раствориться в его сильных руках, потому что только рядом с ним я не испытывала тошнотворного страха и отвращения.
Глава 16
Пол
Будет странным сказать, что большую часть ночи я провел с самым сильным стояком за всю свою жизнь? Конечно, я никогда не придерживался целибата, и всегда следовал здоровой логике: любой хреновый день может стать гораздо лучше после хорошего минета, так что да, я просто брал это от жизни, благодарный за передышку в гонке выживания. Но с тех пор, как я вытащил голову из задницы и наконец-то признался в своем нездоровом влечении к одной блондинистой принцессе, я перестал пользоваться своим членом. Это не означает, что у нас не было регулярных встреч с моей чертовой рукой, но это не то, чего он просил, ебаный ублюдок. Он красочно транслировал образы теплого рта, поглощающего его до самого основания, розового языка, слизывающего сперму с моего кончика, и я блять взрывался в своей руке, пачкая собственный живот и простыни. Я не мог перестать фантазировать о ней, представляя ее на коленях перед собой, хотя и понимал, что этого может никогда не произойти. Но все же проблема лежала куда глубже, потому что на других мой член больше не реагировал. Он смирно сидел в моих штанах, оставаясь бездушным наблюдателем чужих сисек. Мне становилось страшно при мысли о том, что я становлюсь гребаным импотентом. Когда такое, блять, было?
Ночь в доме Элизы расставила все по своим чертовым местам. Мой член просто стал слишком избирательным, желая одну конкретную женщину, и не соглашаясь ни на кого другого. Этот факт однозначно затруднит мое существование, потому что я не знал, как Элиза отреагирует на моего стоячего друга, который тыкался в мою ширинку все чертово время, что я провел в ее квартире. И я планировал серьезный разговор с ублюдком, но планы пришлось пересмотреть, когда Кристофер ввалился в дом с белым лицом и пустым взглядом. Я всегда остро воспринимал все, что касается моего брата, так что теперь внутренне напрягся, готовый к масштабной войне. Но все оказалось куда прозаичней, мать твою. Кэтрин возвращается в Главный центр, оставляя моего брата сгорать от любви к ее симпатичной заднице.
Конечно, я не удержался и наговорил ей дерьма, буквально кипя от злости. Ее глаза наполнились слезами, которые она старалась удержать в себе, но я просто развернулся, оставляя ее за своей спиной, как она оставила моего брата.
Кристофер медленно сходил с ума, заваливая себя работой, а это означало, что и я был по уши занят, сопровождая его на каждом шагу. Ему было плохо, и он не скрывал этого, сутками пропадая за стеной. Мне хотелось своими руками задушить Кэтрин хотя бы за то, что она подтолкнула Кристофера к краю.
— Так не пойдет, — произнес я, когда мы ввалились в дом, едва передвигая ноги от усталости. Моя форма была вся в пыли, а чертов песок ощущался в тех местах, в которых я бы не хотел его чувствовать, — никогда бы не признался в таком, но, блять, ты угробишь нас, Кристофер. Это надо решать.
— Я в норме, — буркнул он, скидывая оружие с тяжелым грохотом.
— Я вижу, как ты в норме, мужик, — я захлопнул входную дверь, расстегивая кобуру на своей груди, — и это, блять, не так.
Из-за того, что мой брат сутками гонял команду по пустыне, у меня не было возможности провести время с Элизой, потому что стоило нам вернуться вечером домой, как утром, с первыми лучами солнца, мы снова неслись по пустоши, громя и уничтожая все вокруг. И я чувствовал, что начинаю слетать с чертовых катушек.
— С Кэтрин надо что-то делать. Идем в Центр или я найду тебе другую киску, которая отвлечет твой воспаленный мозг от ее задницы.
— Нахуй Кэтрин, — буркнул Кристофер, — я вычеркнул ее из своей жизни. Все.
И уже через пару дней мы трусили рядом с Гектором, быстро двигаясь в сторону Четвертого Центра.
Потому что там состоится прием в честь мужа Кэтрин.
И, конечно, она там тоже будет.
Что сказать, мой брат железный человек: сказал, как отрезал.
Смешно, сука.
Но это момент вынудил меня задуматься, насколько далеко я готов зайти, чтобы обладать Элизой? Мне мало было стать ее другом, мало было находиться рядом, мне хотелось забраться к ней под кожу, чтобы впитать в себя ее чертово ДНК. И я не видел ее уже некоторое время, так что мое раздражение начинало переходить на новый уровень.
Банкетный зал был украшен цветами и лентами, как ебаное торжество. Мне пришлось напялить костюм, чтобы слиться
