— Правильно, — согласился со мной супруг. — Пусть пару месяцев подождут, глядишь, еще и передумают.
— Не передумают, — из груди моей вырвался обреченный вздох. — Этого давно следовало ждать. Странно, что Керр так долго терпел. На него не похоже.
— Он слово мне дал, — признался мой рыжий интриган.
— Это какое же? — повернувшись в его объятьях, чтобы посмотреть в глаза мужа, спросила я.
— На мальчишнике еще, — отчего-то смутился Йен. — Он тогда напился и проболтался, что девочки из рода Ирс — его слабость. А так как ты занята…
— И? — поторопила я замолчавшего норда.
— Я, пользуясь привилегиями жениха, потребовал от него обещание.
— Не распускать руки в отношении Тинки до нашей годовщины? — уточнила, с трудом сдерживая улыбку.
— Примерно так, — кивнул рыжеволосой головой мой тихушник.
— Мог бы и сказать, — пожурила его я.
— Так он же тоже… слово с меня взял! — горестно вздохнул муж. — О молчании.
— Птица говор-р-рун, конечно, отличается ангельским терпением, но очень хочется пить! — послышалось за спиной, и Лааш, скосив на меня глаза, доверительно так предложил:
— Лер, а давай ты подаришь мужу на годовщину жаркое из этой крылатой ящерицы?
— Нет, солнышко, — я хитро улыбнулась элементалю, — с готовкой на сегодня я закончила, но… — взглянула на Кешу, потом на продолжающих целоваться Керра с Тинкой, и уверенно произнесла: — Получат они мое разрешение. Хоть завтра! Но только с чешуйчатым подарком в придачу.
Пять лет спустя…
Я клала белые розы на каменную плиту. Одну, вторую, третью… ровно шесть! В глазах стояли слезы, но губы улыбались. Я была счастлива и в то же время грустила. Но боли больше не было, нет… одна лишь горькая радость от встречи, если так можно назвать визит на новгородское кладбище к ухоженной могилке, на памятнике которой изображено улыбающееся лицо моего отца. Не урода Брэд-риля, чтоб ему аукалось на том свете, а моего настоящего земного папы.
Идея с закрытием порталов на Землю казалась мне идеальной лишь поначалу. Но шли годы и тоска по дому становилось все сильнее. Я не хотела вернуться в свою прошлую жизнь, вовсе нет! Но мне очень хотелось проведать могилу единственного родного там человека. И в конечном итоге Кимозека (так и приклеилось к нему это прозвище, естественно, не без участия Лин) сдался и за несколько месяцев восстановил портал. Потом еще долго его тестировал, создавал подходящую базу для нашего визита домой, внедрял к людям человекоподобных фирсов и прочее-прочее-прочее…
И вот наконец заветный день настал! Мы втроем: я, Тинара и, собственно, химера отправились в кратковременное путешествие по памятным местам. Вернее, отправились мы с бывшей Марией, а Тинка банально села нам на хвост. Естественно была еще и охрана из четырех фирсов, но речь, в общем-то, не о них.
Одетые в черные закрытые платья, тонкие перчатки и шляпки с густой вуалью, закрывающей загримированные в нужный цвет лица, мы вышли летним днем на окраине города, сели в две ожидающие нас машины, и разъехались в разные стороны. Химера отправилась прогуляться в обществе парочки клонов по своим делам, а мы с Тинарой купили цветы и поехали на кладбище.
Моя уже пять лет как замужняя сестра была все таким же ребенком. Она вертела головой, прижималась носом к окнам, и без конца тараторила, расспрашивая меня о незнакомом мире. Если бы Керр знал, фиг бы она с нами пошла! Но его поездка к эйдану, на которого вот уже три года как работал единственный в Лэфандрии водный маг Таш, удачно совпала с нашей вылазкой и… Тинара, как Алиса в Стране Чудес, неожиданно оказалась в чужом мире. Роль же белого кролика в нашей сказке играл Кайр.
Кладбище нас встретило ярким солнцем и тишиной. А я ведь уже и забыла, каким жарким бывает новгородское лето. Людей в этот час было совсем мало, и по большей части рабочие, занимавшиеся установкой памятников и оградок. Идя по нужному ряду в поисках заросшей могилы, я заметила сидящую на скамье женщину с маленькой дочкой на руках и только пройдя мимо опомнилась.
— Ильва? — спросила, обернувшись.
Женщина вздрогнула и подняла на меня взгляд.
— Ильва? — прошептала Тинара, вцепившись в мою руку, как в спасательный круг.
Так мы и встретились. Неожиданно, случайно… нелепо даже! И теперь нынешняя Валерия Бродская, теребя косичку непоседливой падчерицы, которую любила как родную дочь, общалась с сестрой из прошлой жизни. А я общалась с папой. И пусть передо мной была всего лишь могильная плита с его портретом, пусть… Я все равно чувствовала, что он где-то рядом. В земле, воздухе… и в моем сердце.
— Знаешь, смахнув непрошенные слезы, улыбнулась я. — Мне так много хочется тебе рассказать… О моей жизни, о муже… он удивительный. О твоих внуках, хоть они и не совсем твоей крови. Но мальчик такой же жизнерадостный, каким всегда был ты, а девочка рассудительная и добрая — вся в папу. О новой большой семье, которая приняла меня в другом мире, и о планах на будущее… Но, наверное не стоит. Просто знай, что у меня все хорошо. А у тебя, так уж вышло, теперь две дочери. Я и она, — кивнула на скамью. — Да и внуков трое. А еще знай, что я никогда тебя не забывала и не забуду, папочка. Слышишь? Никогда! — Порыв ветра всколыхнул вуаль, на небе громыхнуло, и на белые розы упали первые капли дождя. А ведь совсем недавно светило солнце! — И я люблю тебя, — шепнула, размазывая по щекам соленую влагу.
— Пора возвращаться! — скомандовал один из фирсов, одетых как телохранители. Хотя почему как? Именно для этой цели их к нам и приставили.
— Идем, — позвала я Тинару, и та, быстро поднявшись, помахала на прощание незнакомке, в теле которой жила душа ее настоящей сестры.
Уходя, я шепнула двадцать восьмому нифелину:
— Спасибо.
— За что? — вскинула аккуратно выщипанную бровь та.
— За то, что не бросила моего отца, — и пошла следом за ускакавшей вперед блондинкой.
— И тебе спасибо… за сестру, — донеслось мне в спину. — Прощай.
Уже в машине переполненная впечатлениями малышка спросила:
— А мы еще сюда вернемся? Ну хоть разочек?
И я, ненадолго задумавшись, тихо ответила:
— Вряд ли.
Фирсы — таинственные человекоподобные существа, иномирцы.
Лэфири — название народа, характерными признаками которого являются: светло-серый цвет кожи и заостренная форма ушей. Также словом лэфери называют нескольких лэфов.
