И совсем не удивился, что это был Николас.
Николас извернулся, подобно змее, и, вероятно, хорошо бы врезал Джейку в челюсть, если бы он не ожидал чего-нибудь в этом духе. Он сделал ложный выпад влево, затем схватил Николаса и развернул, выворачивая ему руку за спину и кладя свою руку на так-любимое-им место, надавливание на которое гарантировало незамедлительное сотрудничество.
— Будь ты проклят, — задохнулся Николас.
— Перестаньте, оба, — приказал Джейк.
— Кто ты такой, чтобы говорить мне, что я должен делать? — Николас постарался справиться с приступом боли, не желая сдаваться.
— Тот, кто старше тебя.
— Думаешь? — хмыкнул Николас.
— Ну и сколько тебе лет?
Николас яростно выругался.
— Какое это имеет значение?
— Просто удовлетвори мое любопытство.
— Два десятка и шесть, и когда я доберусь до тебя, то воспользуюсь всеми навыками, приобретенными за эти годы, чтобы стереть тебя в порошок.
— А мне двадцать и двенадцать, и поскольку я старше вас обоих, то приказываю вам перестать драться и начать беспокоиться об Аманде.
— Он прав, — сказал Робин, осторожно дотрагиваясь костяшкой пальца до своей рассеченной губы. — Кроме того, ты можешь убить Джейка и позже, если все еще будешь считать себя таким умным.
Николас замер.
— Отпустишь меня?
— А стоит?
— Отпусти меня, черт тебя подери, — прорычал Николас.
Джейк посмотрел на Робина, который усмехнулся ему. И неожиданно отпустил Николаса, тот сразу же вырвался прочь. Джейк готов был схватить его и, швырнув на землю, преподать ему больший урок смирения, но, к сожалению, сейчас для этого не было времени.
А вот после того, как он и Аманда поженятся, может быть.
Николас посмотрел на него и потер свое плечо.
— Ты пожалеешь об этом.
— Не сомневаюсь, — ответил Джейк, беря свой меч. — Но позже, если ты не возражаешь.
Робин взял несколько вещей Джейка.
— Я беру эти, а ты храни остальные. Ник, не причиняй ему сильную боль. Он может оказаться полезным в поисках этой глупой девчонки. Кроме того, — добавил Робин со строгим выражением лица, — он старше тебя. Выкажи ему хоть толику уважения.
Николас посмотрел на Джейка с неприкрытой неприязнью.
— Я начну уважать его, когда он сможет победить меня на ристалище. — Он зашагал к двери. — Не раньше.
— Он оказался сильнее тебя в соларе отца, — весело сказал ему вслед Робин, потом пожал плечами и посмотрел на Джейка. — Он не всегда такой мрачный. Из нас двоих он определенно более приятный парень. Не могу представить, что гложет его.
— Разве? — просто спросил Джейк.
Робин на довольно долгое время замолчал. И, в конце концов, вздохнул.
— Я считал, что вообразил это.
— Они не кровные родственники.
— Откуда тебе так много известно? — спросил Робин.
— Монтгомери.
Робин провел рукой по волосам.
— Он лучше всех, кого я знаю, хранит сек… — Он посмотрел на Джейка, пораженный. — Я чуть было не сказал, что он лучше всех хранит секреты.
— Черт возьми, — сухо проговорил Джейк. — Припрячь мое золото, пока я избавляюсь от остальных вещей, а потом пойдем искать его.
Робин кивнул, и они вместе покинули солар. Джейк взбежал по лестнице, чтобы оставить пожитки в комнате мальчиков, и обнаружил свою кольчугу, лежащую там же, где он ее и оставил.
И это, по некоторым причинам, оказалось самой трогательной вещью, когда-либо виденной им в жизни.
Он улыбнулся, и отправился на поиски.
Монтгомери слонялся по арене. Очевидно, он не был глупцом, потому что, увидев Джейка, решительно шагающего по направлению к нему, развернулся и побежал.
Джейк с легкостью поймал его, обхватив рукой.
— Тпру, малыш, — сказал он с небольшой улыбкой. — Мне кажется, ты знаешь что-то, что я должен знать.
— Я ничего не знаю, — нервно ответил Монтгомери.
— Монтгомери, — упрекнул его Джейк, — рыцарь не лжет.
— Монтгомери! — проревел издалека Робин. — Черт возьми, ты, безмозглая девчонка, когда я тебя поймаю…
Монтгомери задохнулся и постарался вырваться. Взглянув через плечо, Джейк обнаружил, что оба — Робин и Николас — бегут к ним. Всего на секунду он испытал желание отпустить Монтгомери, но у мальчика были ответы на их вопросы. Монтгомери продолжал свои попытки освободиться.
— Пожалуйста, Джейк, — взмолился он. — Отпусти меня. Они побьют меня, если поймают.
— Тебе никогда не сбежать от них. Лучше остаться и ответить на несколько вопросов. — Он обхватил Монтгомери за плечо, что гарантированно предотвращало любые попытки к бегству. — Теперь, давай поговорим. Почему твоя память подводит тебя сейчас?
Робин и Николас остановились перед ними, через несколько мгновений к ним подбежали Майлз и Джон. Робин и Николас сложили руки на груди и приняли непреклонный вид. Майлз и Джон сделали то же самое. Джейк рассмеялся бы, если бы у него не было так тяжело на сердце. С ней могло случиться все, что угодно. Все, что угодно.
— Говори, — потребовал Робин.
Монтгомери затрясся, подобно листу.
— Мы не собираемся тебя бить, — увещевал Джейк, продолжая крепко удерживать Монтгомери, — но нам нужны ответы.
— Я поклялся, что ничего не скажу, — проговорил Монтгомери, выглядя настолько свирепым, насколько позволяли обстоятельства. — Я дал клятву рыцаря.
— Ты еще не рыцарь, — прорычал Николас.
— Но будет, — быстро ответил Джейк. — Хорошо, Монтгомери, видишь ли, в чем проблема. Если тебе известно, куда уехала Аманда, и ты не скажешь об этом нам, то подвергнешь ее опасности. Ты так не считаешь?
Монтгомери задумался.
— Но моя клятва…
— Или безопасность твоей сестры. — Джейк с улыбкой посмотрел на него. — Решай, Монтгомери. Мы не можем заставить тебя.
— Нет, можем, — возразил Николас, кладя руку на рукоять своего меча.
Монтгомери посмотрел на Робина.
— А что думаешь ты?
— Я думаю, ты…
Робин поднял руку, прерывая рычание Николаса, серьезно посмотрев на брата.
— Нарушение клятвы — это не то, что делается с легкостью, — сказал Робин. — Рыцарь — это его меч, его рука и его принципы. И в этом случае, осмелюсь сказать, ты прекрасно продемонстрировал свое желание с честью сдержать клятву, данную Аманде. Но иногда быть человеком означает знать, когда… — он задумался, а потом заговорил вновь, — когда надо жертвовать собой и, возможно, даже своей честью ради благополучия того, кого любишь.
— Она в аббатстве Сикерк, — выпалил Монтгомери. Его глаза наполнились слезами. — Она собирается стать монашкой.
