— С ней всё будет хорошо, — уверил я спрайта, который спешно исчез.
Я опустил взгляд на Джесси и увидел, что она вновь закрыла глаза. Она застонала, и я снова её встряхнул.
— Ты грубый, — запричитала она.
Я заправил влажный локон ей за ухо.
— Всего несколько часов, а потом отдохнёшь.
Взглянув на Фаолина, я обнаружил, что он наблюдает за мной с тем же выражением, что и на кухне. Казалось, он хотел что-то сказать, но хранил молчание. Чтобы он ни сказал мне, для меня это не станет новостью.
Лихорадка Джесси буйствовала всю ночь, и мы с Фаолином по очереди присматривали за ней и давали пить воду. Усиливающийся запах колоша на её коже подсказал мне, что гилли делал свою работу и вымывал яд из её тела. Когда это закончится, её лихорадка достигнет апогея и опасность минует.
На рассвете она начала дрожать и тихо постанывать. Проверив температуру её тела, я почувствовал, что она пылает жаром.
— Скоро всё закончится, — сказал Фаолин.
Он был прав. Буквально через минуту её тело содрогнулось, и она закричала в агонии. Она попыталась встать, но я удержал её на месте. Её одежда была пропитана потом и сильно пахла колошем.
— Больно, — заплакала она, слабо пытаясь вырваться из моей хватки.
— Знаю.
Я чувствовал себя совершенно беспомощным. Я мог лишь наблюдать, пока она не прекратила сопротивление.
— Вот так, лифахан. Худшее позади.
Внезапно она обмякла под моими руками, и меня поразило необоснованным страхом, что она умерла. Я поднял её подбородок, и что-то ослабло в моей груди, когда она посмотрела на меня сонными глазами.
— Как она? — из кухни поинтересовался Фаолин.
Я убрал руку и подошёл к нему.
— Лихорадка закончилась.
— Сейчас ей нужен только сон, — он посмотрел на свой телефон. — Конлан внизу, в машине. Он будет ждать, когда ты готов будешь уходить.
— Сначала я отнесу её в кровать и удостоверюсь, что она отдыхает.
Он кивнул, а потом его взгляд упал на что-то у меня за спиной.
— Что она делает?
Я повернулся и обнаружил, что Джесси крутится-вертится в кресле, пытаясь стянуть с себя топ. Я улыбнулся, когда она раздражённо фыркнула и снова принялась за топ, но её измождённые мышцы никак не справлялись с влажной одеждой.
Сдерживая смех, я сказал:
— Раздевается, судя по всему.
Джесси усмехнулась и сказала:
— Виолетта, можешь помочь мне? Моя одежда вся мокрая, и думаю мне надо пописать.
Я посмотрел на Фаолина, который ухмыльнулся и вскинул руки.
— Я, пожалуй, оставлю тебя самого разбираться с этим.
Я снова перевёл взгляд на Джесси и вздохнул. Уж что-что, а помогать ей раздеваться я не должен был, но я не мог оставить её в мокрой одежде. И я уж точно не буду стоять здесь и смотреть, как Фаолин это делает.
Джесси прекратила попытки снять одежду и посмотрела на меня, когда я подошёл к ней. Я склонился и подхватил её на руки, и она тихонько взвизгнула. Пройдя по коридору, я вошёл в ванную комнату, которая была меньше моей гардеробной, и поставил её на ноги. Убедившись, что она не упадёт, я оставил её и пошёл искать сухую одежду в её комнате.
Я подождал, пока не услышал, как слилась вода в туалете, и только потом вошёл в ванную. Она стояла, упёршись рукой в стену для поддержки, и выглядела немного потерянной. Моим первоначальным планом было просто отдать ей одежду и дать ей самой позаботиться об этом. Хватило одного взгляда на неё и стало понятно, что этому не бывать.
— Развернись, — поспешно сказал я, стараясь вести себя как можно бесстрастно.
Я думал, что она возразит. Но она удивила меня, подчинившись приказу. Когда я схватил край её топа и потянул его наверх, она машинально подняла руки, позволяя мне снять его.
Я старался держать взгляд, прикованным к её затылку, пока её длинные волосы не поднялись вместе с топом, открывая мне вид на обнажённые плечи и спину, которая сужалась к тонкой талии. Большинство женщин, которых я видел голыми, обладали мягкими изгибами и загорелой или тёмной кожей. Джесси же была подтянутой из-за безжалостных тренировок, и её кожа была безупречного светло-кремового цвета, за исключением россыпи веснушек на плечах. Я ничего так не хотел, как пальцами проследить каждую веснушку и прикоснуться к этой нежной коже.
Джесси выбрала этот момент и слегка развернулась, одарив меня невероятным видением кремовой, округлой груди. Я сглотнул, а моё тело откликнулось. Я поспешил закончить работу со снятием её топа. Она опустила руки по бокам, и её волосы россыпью упали на спину, почти полностью прикрыв её.
Я стиснул челюсти, потянувшись за сухой футболкой, которую принёс для неё. Помочь ей переодеться было не самым моим лучшим решением.
С того самого утра, когда я нёс Джесси на катер с острова и держал её в своих руках на борту, я чувствовал, что между нами что-то изменилось. Сначала я был вынужден говорить себе, что это была благодарность за то, что она предупредила нас о планируемой попытке лишить меня жизни. Но потом через несколько дней она вошла ко мне в спальню, а я как раз вышел из ванной в одном полотенце, и меня прострелило желанием от того, как её взгляд скользнул вниз по моему телу. Если бы она задержалась ещё на пару секунд, а не отвернулась, она бы увидела, как сильно она повлияла на меня всего одним взглядом.
Я поднял сухую футболку над её головой.
— Подними руки.
Она рассмеялась и от этого звука моё тело тут же ожило.
— Ты арестовываешь меня?
Я мучительно улыбнулся ей, хотя она и не видела этого.
— Нет, но я начинаю думать, что ты более опасная, чем кажешься.
Убедившись, что мой взгляд прикован к занавеске душа над её головой, я поднял её руки и помог ей через голову надеть футболку. К счастью, дальше она сама расправила её и спустила ниже по телу.
После такого я в жизни не смогу помочь ей со сменой шортов. Я протянул руку и впихнул сухие шорты ей в руки.
— Я отвернусь, чтобы ты смогла переодеться.
Я повернулся лицом к двери, стараясь не слышать шуршание влажного материала, скользящего вниз по её ногам. Здесь было не так много места, и её образы так близко стоявшей за моей спиной в одних трусиках никак не помогали мне в нынешнем положении.
— В последний раз, когда я была с парнем в ванной комнате, он попытался облапать меня, — легкомысленно произнесла она.
— Зачем ты пошла в ванную с парнем?
Всё внутри меня ожесточилось от мысли, что она была в таком тесном помещении как это с озабоченным подростком, у которого бушевали гормоны.
Она фыркнула.
— Я не пошла с ним в ванную. Я была на вечеринке, и он пошёл следом за мной.
В моём сознании возник новый образ: некий парень силой пытается навязать себя. Я сжал руки в кулаки.
— Он сделал тебе больно?
Повисла короткая пауза, а потом раздался вздох.
— Нет. Но я, как бы, немного остро отреагировала. Я виню в этом папу. Он попросту вбил в меня все методы самообороны.
В ту же секунду моё уважение в Патрику Джеймсу возросло в разы. Напряжение покинуло меня, и я усмехнулся, представив, как Джесси пригрозила парню, что тот вкусит все прелести взбучки, которую она устроила двум нападающим.
— И что ты сделала?
— Давай просто скажем, что у бедного Феликса была очень забавная походка всю неделю, — недолго думая, ответила она
Я улыбнулся, смотря на дверь.
— Похоже, он это заслужил.
— Заслужил, — она снова вздохнула. — Но после этого ни один парень в школе не приближался ко мне, за исключением Трея Фаулера.
Моя улыбка померкла.
— Трей твой парень?
— Боже, нет. Я не настолько отчаялась, — выпалила она. — Я закончила.
Я повернулся и обнаружил, что она снова прислонилась рукой к стене, ища поддержку. Она устало улыбнулась мне и даже не запротестовала, когда я сгрёб её на руки и понёс в спальню. Я усадил её в кресло в углу и сказал оставаться на месте. Сходил в ванную и намочил свежее полотенце.
Я должен был дать ей полотенце, чтобы она сама протёрла лицо и шею, но потребность поухаживать за ней перевесила все доводы почему я не должен был прикасаться к ней. Даже бледная и уставшая после лихорадки, она была такой милой, что у меня в груди заныло. Или, может быть, всё дело было в полнейшем доверии, осветившем её глаза, пока она наблюдала за мной. Никто никогда не смотрел так на меня, и от этого я затосковал о том, чего никогда не смогу иметь.
