Ольга Пашнина - Звездная Золушка

— Папа показывал мне город. И отбивался от Канди. Поверь, это зрелище стоит того.

— Она все еще утверждает, что влюблена в него?

— Она перешла в активную фазу. Считает, что двадцать лет — достаточный срок для траура, и теперь он открыт для новой любви. Сначала пыталась взять природным обаянием, не вышло. Теперь берет интеллектом, но, похоже, не очень у нее получается.

— Тебе она нравится?

Грейстон перевернулся на бок и обнял меня.

— Канди веселая и хорошая.

— То есть если она станет твоей мачехой, ты обрадуешься?

Я фыркнула ему в шею и потерлась носом, как любила делать. Так хорошо, что он рядом. С ним тепло и спокойно. Постепенно он снова превращался в Грейстона, который был мне дорог.

— Отец не воспринимает ее всерьез и не воспримет. Она для него — подружка дочери, которую можно сводить в зоопарк и угостить мороженым. Но прикасаться — не сметь. Он говорит, у нее это пройдет. Канди осталась без родителей, предательство отца ее сломало, и она ищет человека, который даст ей защиту. Мой отец на это место вполне подходит. Оправится она. Я тоже думаю, что все это ерунда, и максимум через пару месяцев у Канди появится поклонник, в объятия которого она с радостью бросится. Она разумная девушка.

— И ты разумная.

Я устроилась у него на плече, слушая биение сердца, и просто радовалась, что Грейстон жив.

— Как малыш? — спросил он, поглаживая мой живот.

— Любит сладкое и не дает мне высыпаться по утрам.

Трин подтвердил беременность, и теперь мы с Грейстоном ждали первенца. Но так пока и не поженились. Похоже, его это расстраивало. Мужчины… кто о чем, а Грейстон переживает, что у меня не его фамилия.

— А ты как? — спросила я, хоть и знала, что Грейстон не любит таких вопросов.

— Я в порядке, Звездочка. Все будет хорошо. Мне повезло, что есть ты. Я не собираюсь кончать жизнь самоубийством или еще что-то такое. Это было как… не знаю, нервный срыв. Двадцать лет все постепенно накапливалось, а когда появилась ты, стало совсем невыносимо. Я боялся, что ты возненавидишь меня. Потом ненавидел себя. А потом стало слишком поздно. Видя, как Рагнар преследует тебя повсюду, несмотря на мою защиту, я понял, что не справился. Прости, Звездочка, это больше не повторится.

— Знаю. Я тоже испугалась.

— Останься сегодня на ночь, ладно? Просто хочу быть рядом с тобой.

Из гостиной доносился звонкий смех Канди. Они, наверное, просидят с книжками допоздна. Отец вроде как взял над ней шефство и готов помочь с поступлением в какой-нибудь звездный колледж. Так что мне там делать нечего. Сбросив одежду, я быстро залезла под одеяло и прижалась к теплому телу Грейстон. Он с облегчением вздохнул и прикрыл глаза, одной рукой обняв меня, а другую запустив в мои волосы.

— Не делай так больше, — пробормотала я. — Не пугай меня.

— Не буду, Звездочка. Никогда. Я сделал глупость, был не в себе. Давай начнем все сначала? И забудем об этом. Ты забудешь о боли, что я тебе причинил, а я забуду, как увидел тебя там и испугался, что вот сейчас все кончится, а ты будешь стоять и смотреть.

— Сначала? — Я хитро приоткрыла глаз. — Что ж, давай сначала. Зачем, лорд Грейстон, вы похитили меня с моей родной планеты?

Он улыбался. За последние дни я не видела такой искренней улыбки.

— Я, леди Торрино, хочу на вас жениться.

— Правда? — прошептала я. — Согласна.

Грейстон рассмеялся:

— В этот раз все прошло быстрее и проще.

Мы шутили, смеялись, целовались — одним словом, наслаждались друг другом. Живые, счастливые, ждущие малыша.

— Знаешь, мне кажется, Фаран не слишком-то хочет быть моим другом, — вдруг серьезно сказал Грей.

Бедный, он так переживал из-за этого «друга». Я крепко сжала его руку.

— Он боится ответственности. Как это ни странно, но, управляя звездами, Фаран боится личной ответственности. Ему стыдно перед тобой, думаю. Вряд ли вы вернете былую дружбу, но, знаешь, он все же помог тебе, и я останусь ему благодарна.

— Да, — со вздохом согласился Грейстон. — Жаль, что так вышло. Звездочка, я устал. Я очень хочу жить с тобой, растить наших детей и не лезть больше во все это. Мне не нужна работа, которая отнимает все время, я хочу видеть тебя. Хочу видеть детей, хочу заниматься ими, хочу быть им настоящим отцом. Я люблю вас больше всего на свете.

— Ты и будешь заниматься семьей. Я все решила. В сектор ты не вернешься, на Кларию тоже. Мы улетим на Землю. Есть дом на чудесных островах. Мы будем там жить. А твои близкие смогут нас навещать. Займемся чем-нибудь хорошим, настоящим. И будем очень-очень счастливы.

— Звучит заманчиво.

Грейстон устало закрыл глаза и обнял меня, засыпая. Он все еще быстро уставал, но все же поправлялся.

За окном снова пошел снег! Зима здесь вообще должна была наступить только через месяц, но природа распорядилась иначе. Первый, белый, искрящийся, снег укутывал космический город, превращая его в фантастическую иллюстрацию к сказке. И я с удовольствием следила, как кружатся за окном снежинки, пока Грейстон спал, крепко меня обнимая. Так хорошо мне не было уже очень давно.

Дети играли в гостиной, причем младший категорически не хотел отдавать старшему грузовик, а средний громко ревел. Я, как настоящая мать, порывалась их успокоить, но Грейстон меня останавливал. Его методы воспитания вообще не внушали мне доверия. Конечно, близнецы должны играть вместе, но не лупить же друг друга совочками по голове! В конце концов, у них есть три — три! — одинаковых машинки, а они бьются насмерть за ту, у которой колесо спустило! Мне никогда их не понять…

А муж доволен, как слон.

В дверь стучали так, словно за пришедшим гнался маньяк.

Вот еще один камень преткновения — я за разумное использование научно-технического прогресса в доме, в отличие от Грейстона. Ему так понравился стиль жизни коренных гавайцев, что он и в наш особняк поставил обычные двери, которые приходилось открывать самостоятельно. Утверждает, это привносит в нашу жизнь колорит древности. В первый год после рождения мальчишек я из-за этого колорита убить его была готова! Если бы не отец, убила бы как пить дать.

На пороге стояла сияющая Канди. Я скептически хмыкнула при виде короткого зеленого платья, что сегодня было на ней. Ох уж эта Канди…

С тех пор как мы вернулись на Землю, она живо интересуется гавайскими программами для студентов и, когда стало ясно, где будет работать мой отец, выбрала тот же самый факультет. Естественно, с блеском поступила и умудрилась все подстроить так, что научный совет просто умолял моего отца взять ее к себе в помощницы.