Может, в этом и весь смысл формулы «сердце мужчины = желудок».
Когда Сисси, наконец, села, она вытянула руки на столе, ладонями вверх.
– Помолимся, – сказала она, когда они с Эдрианом удивленно уставились на нее.
– Эм…
– Гхм…
– Помолимся. – Она постучала по столу.
Они с Эдрианом подчинились, все трое сформировали треугольник, связь была на удивление сильной.
Сисси склонила голову и заговорила так быстро, что он ничего не смог разобрать. Но это и неважно. В период войны, смертей, чувства, что время утекало сквозь пальцы… Джима охватило облегчение, расслабляя его дыхание и плечи, напоминая о днях давнего прошлого… хороших, о которых он не вспоминал много лет.
Он с удивлением обнаружил, что они все еще были с ним.
И, вот неожиданность… тушеная говядина?
Объедение.
– Ты, блин, издеваешься надо мной? Я думала эта протянет дольше.
Когда Дьюк отошел в сторону от двери, пуская Ролли в дом, ему следовало предусмотреть это… но, да ладно… всего один день? Столько продержалась та женщина?
Но, с другой стороны…
Ролли пожал плечами, бросив рюкзак на пол.
– Чувак, клянусь, я думал, она особенная. – Он подошел к холодильнику и открыл его. – Блин, у тебя нет хавчика.
– Тебя это удивляет?
– У тебя никогда нет еды.
– Я всегда тебе говорил: нужна кухарка и служанка, живи у своей матери.
– О, ни за что, она слишком требовательна.
Ну, может, еще была надежда, подумал Дьюк, закрыв переднюю дверь и крепче затянув полотенце вокруг бедер. Может, женщина еще одумается.
Ролли приземлил свой зад на диванные подушки и вздохнул так, будто две половинки были в разлуке целую вечность.
– Знаешь, ты бы мог провести кабельное.
– Чтобы ты здесь окончательно прописался?
– Ты же меня обожаааааешь, – протянул парень, когда Дьюк вернулся в свою спальню.
– Ни капли.
Дьюк подошел к шкафу и открыл двери-жалюзи. Одежды не слишком много. С другой стороны, у него нет повода для костюмов.
В итоге, он натянул свои последние «новые» джинсы, черную майку и кожаную куртку… другими словами, рабочую форму.
Задержавшись у зеркала над простым сосновым столом в углу, он встретил свой собственный взгляд, вспоминая нового напарника на работе.
Они вдвоем поехали к реке и занялись делом, а потом объехали два парка из шести по плану. У Дьюка возникло безошибочное предчувствие, что парень ошивался снаружи, ждал его, наблюдал, следил.
Не его проблема.
Вернувшись в основную часть дома, он навис над диваном, на котором растянулся Ролли и уже успел захрапеть.
К черту. Он сосредоточится на плюсах проживания парня в его доме… он словно бесплатная сигнализация. Потому что, если кто-то вломиться в дом, Ролли позвонит.
Парень ведь позвонит ему?
Дьюк плотно закрыл дверь на выходе и направился к своей машине, покачав головой при виде развалюхи, на которой Ролли катается со времен «Союза». Вечно укуренный получил машину новой… от очень гордых родителей, еще в былые дни, когда они думали, что из их сына выйдет толк.
Те времена давно прошли. Машина дышала на ладан, краска на капоте облупилась, бампера покосились от множества аварий, на одном колесе был левый диск, потому что у Ролли не нашлось денег на подобающую замену. Но парень был счастлив иметь ее.
Всегда будет.
Печально, но, в какой-то степени, мило.
Сев за руль своего грузовика, Дьюк отказывался думать о том, куда он едет и с какой целью. Чувства были слишком запутанными для понимания… и, может, ему не нравилось, к чему они его приводили.
Он затеял интрижку с Кейт, чтобы отомстить певцу, который прикидывался таким из себя романтичным пай-мальчиком.
Сейчас же изначальная цель, казалось, отошла на второй план.
И это пугало. Он должен был просто затащить женщину в постель, не больше. Но события развивались совсем иначе… и Дьюк не знал, как к этому относиться.
Жизнь давно научила его, что любовь – опасный обман, а женщины невероятно непостоянны, впрочем, как и все люди. Будто он нуждается в напоминании?
И все же он устремился в Колдвелл с четкой целью, съехал с Северного шоссе, когда добрался до жилой части города, усеянного небольшими домами и маленькими магазинчиками. Ему был незнаком адрес, который дала Кейт, но, с другой стороны, здесь проживали молодые семьи… а он никогда не был частью оной.
Считая номера домов, он остановился у белого дощатого дома с постриженными кустами, газоном-в-перспективе и отдельно стоящим гаражом сзади. Ее джип, Лексус, был припаркован сбоку.
По непонятной причине он не мог выйти из машины, и просто какое-то время сидел, рассматривая ее дом. Два окна на втором этаже, в одном горел свет. На первом этаже было полно места для широкой парадной двери, и достаточно света, включая сияющую лампу над входом.
Словно с открытки, и да, он мог так выразиться. Казалось, Кейт принадлежала тому типу женщин, у которых в доме царил порядок.
Он чуть не проехал мимо.
Схватил руль с мыслью… что это неправильно. Не его главная цель. Не эта часть, с ней.
– Черт подери. – Выругавшись, он посмотрел на дорогу перед собой.
Блин, эта фигня, с его внутренним конфликтом, не входила в его план. Метания, чувство, что он поступает отвратительно, пытаясь отомстить Джи-Би… оно не должно быть его проблемой.
Сопутствующий ущерб. А Кейт – взрослая женщина, способная принимать решения… и едва ли он принудил ее к сексу. Как раз наоборот.
– Дерьмо.
Заставив себя протянуть руку, он заглушил двигатель и вышел из машины, потому что не знал, что еще с собой сделать. Но когда он повернулся лицом к дому, его мгновенно охватила нужда, проясняя все, напоминая, что в игре была и другая сторона вопроса.
Боже, секс.
Он не ожидал, что секс будет таким крышесносным. Когда он увидел Кейт на задней парковке того кафе, он почувствовал влечение… потом, в клубе, он поддался ему. Но он решил, что оргазмы были такими ошеломительными от осознания, что он увел лакомый кусочек из-под носа Джи-Би. Но в лодочном сарае прошлой ночью он начал понимать, что было в их отношениях нечто большее.
И сейчас, подойдя к ее двери и нажав на звонок, он был уверен в этом.
Он хотел увидеть ее голой в этот раз; заняться с ней сексом на чем-то мягком и не беспокоиться о том, что наставит ей синяков; взять ее сзади, чтобы потом она оседлала его.
Масштабы его нужды в сексе настораживали…
Дверь открылась… о, черт, вот и она. И на мгновение, ее образ в свободном синем платье переключил его мозг, чувства возобладали над мыслительными процессами.
