— Хозяин, вы живы!
И обхватил ноги бывшего некроманта, и так слегка обалдевшего от того, что слышит голос всегда молчаливого поэта-оборотня.
— Эй, Леций, ты чего? — Тось попытался отпихнуть его от себя, но добился только того, что поэт стиснул его ноги еще крепче и прижался к ним щекой. — Да живой я, живой, да что с тобой вообще?!
— Хозя-я-ин!
Из-за той же сторожки с громким воплем выбежал прозаик. Этот на колени падать не стал, просто обхватил Тося вместе с поэтом и сжал в медвежьих (или волчьих?) объятиях.
— Да объясните вы, что случилось? — с усилием отталкивая их от себя, спросил Тось.
Не хватало еще с мужиками обниматься! Хотя, честно говоря, он был рад, что они не умерли вместе со всеми. Привязался он к ним, чего греха таить. Да и помощь не помешает.
— Хозяин, мы уже думали, вы того! — тут же заговорил прозаик, отпуская Тося. — Когда наши ребята начали падать один за другим, мы уж подумали, что все! Конец и вам, да и нам заодно! В штаны наложили, честно говоря, хозяин! Ох, как же мы рады, что вы живы, ваше темнейшество!!!
— Да ладно тебе, — немного смутился Тось, никак не ожидал, что кто-то может ему так радоваться, — вам-то чего переживать, вы же не мертвые, вас бы не зацепило. Да и вообще, не темнейшество я больше, так что служить мне теперь не обязательно. Только ребят похоронить помогите и можете быть свободны.
— Как же так, ваше темнейшество? — прозаик аж поперхнулся от таких новостей. — То есть, э-э, господин Антосий? Вы нас прогоняете? Мы же, прошу прощения, оборотни! Кому мы кроме вас нужны? Нас же на вилы поднимут в первой деревне! Про город и говорить нечего!
— А, точно, — Тось хлопнул себя по лбу, — оборотни.
Он внимательно оглядел прозаика и поднявшегося с колен поэта, что-то прикидывая про себя. Потом развел руками.
— Сожалею, мужики, но вернуть все, как было, я не смогу! Обряд-то я помню, и прямой, и обратный, но силы у меня теперь нет. Забрали. Богине нашей милостивой за это помолитесь. Так что либо придется вам другого некроманта искать, который все это снимет, либо смириться и жить оборотнями.
Литераторы переглянулись, дружно вздохнули, потом вроде что-то вспомнили и заметно успокоились.
— Ну что ж, — сказал прозаик, — значит, будем жить оборотнями. Вы только нас не прогоняйте, господин Антосий. С вами все равно спокойнее. К вам даже теперь побоятся сунуться.
Тось не успел ответить, как приоткрытые ворота снаружи постучали. Громко. По всей видимости, ногами.
— Ну вот, уже сунулись, — криво усмехнулся Тось, глядя на ворота, чтобы не пропустить появления гостей. — Шли бы вы отсюда, оборотни, а то и вас прибьют за компанию!
Литераторы снова переглянулись, напряглись, как волки в засаде, и не двинулись с места.
Створки ворот немного раздвинулись, пропуская четырех человек. Тось узнал профессора Карлония и трех членов Этического Совета.
— Да чтоб ты лишаями покрылся! — со злостью пробормотал он.
Профессора Карлония он хотел видеть сейчас меньше всего. Опять, небось, начнет оскорблять и уговаривать сдаться. А хуже всего, что сдаться все-таки придется. Сегодняшний бой выиграл профессор и эти индюки из Совета, что тут еще скажешь?
Подойдя, профессор с достоинством поклонился.
— Рад приветствовать, господин некромант!
Тось хмуро посмотрел на него. С чего это он решил тут церемонии разводить? Чтобы потом посильнее унизить?
— Здоровались уже сегодня, профессор. Может, ближе к делу?
— Как скажете, господин некромант! — профессор Карлоний почесал левую руку. — Ближе, так ближе. В общем, как бы это сказать…. — и нервно почесал шею.
— Да не томите уже, говорите, как есть, — не выдержал Тось.
— Свободным городом Тирту и его Этическим Советом я уполномочен заявить, что мы снимаем все ранее озвученные претензии, — почти по-военному отчеканил профессор.
— Чего? — не понял Тось.
— У свободного города Тирту и его Этического Совета больше нет к вам претензий, господин некромант! — пояснил профессор, но Тосю понятнее не стало.
— То есть как? Всегда были и вдруг исчезли? — искренне удивился он.
Профессор поморщился, будто проглотил ложку уксуса, и нервно почесал щеку. Видно было, что хотел сказать что-то еще, но быстро взял себя в руки, и сказал то, что надо:
— Свободный город Тирту выплатит вам компенсацию за нанесенный сегодня моральный ущерб. Также вам предоставляется право жить на территории города, владеть собственностью и вести собственное дело. Если пожелаете, Магический Университет Тирту предоставит вам место преподавателя на кафедре некромантии.
— А?… Чего?…. — Тось был настолько ошарашен, что на время разучился связно выражаться.
— Ну чего вы от меня еще хотите?! — вдруг вспылил профессор. — Чтобы я произнес это вслух? Да, вы выиграли, господин Антосий Черный! Как бы это ни ужасало меня или любого другого жителя города, Тирту признает свое поражение и надеется, что ему не придется за это слишком дорого заплатить! Вы это хотели от меня услышать, господин некромант?! Может, мне добавить еще личные извинения, чтобы вы приняли предложение города и изволили стать его добропорядочным жителем, каковыми является абсолютное большинство людей, его населяющих??
Челюсть Тося захлопнулась с таким громким звуком, что его услышали все присутствующие.
— То есть, — недоброжелательно прищурившись, прошипел бывший некромант, — вы предлагаете мне стать жителем вашего славного города, открыть там свое дело, пойти преподавателем в университет и еще денег за это заплатите?? И это после того, как гнали меня оттуда поганой метлой??
Профессор Карлоний сделал шаг назад.
— Чего вы хотите, господин Антосий? — устало спросил он. — Чтобы свободный город Тирту перед вами извинился? Он извинится. Может, хотите моих личных извинений? Простите меня, пожалуйста, что я принял участие в вашем изгнании из города. Я сделал роковую ошибку, за которую буду корить себя до конца жизни. Потому что, если бы вы остались в городе тогда, то не случилось бы того, что случилось сегодня. Не погибла бы чистая, замечательная девушка, которую я любил как родную дочь. Не было бы явления богини, которое многие, слишком многие, истолковали, как карт-бланш, выданный вам на любые действия. Не покинул бы этот мир еще один прекрасный молодой человек, который имел мужество выйти против вас на бой. И мой благородный друг, эльф великой и добрейшей души, не убил бы своего брата, лишившись одновременно и дара, и родственника, и смысла жизни. Боги видят, как я сожалею, что выступил против вас, господин Антосий! Принимаете ли вы мои извинения?
— Что? — Тося настолько поразило сказанное, что он с трудом соображал. — Эльф убил брата? Он что, с ума сошел? Я здесь не при чем!
Профессор не ответил, молча глядя на Тося. Трое членов Совета стояли за профессорской спиной, усиленно притворяясь деревьями.
Тось резко выдохнул, потер ладонями лицо и повернулся к литераторам.
— Слышали? Они предлагают мне преподавать у них в университете!
Литераторы стояли с деревянными минами и даже не переглянулись.
— Они!! Мне!! ПРЕПОДАВАТЬ!!
Литераторы дружно сделали плавный шаг назад.
— СЕЙЧАС!!! Да чтоб вас!!…
Тось крутанулся к профессору так резко, что черная мантия разлетелась, будто от ветра. Профессор, нервно расчесывающий ладони, тоже сделал шаг назад. Правда, не такой плавный, как литераторы. И чесаться не перестал.
— Нет, профессор!! — выплюнул ему в лицо Тось. — Я не принимаю ваших извинений! Я не пойду жить в ваш демонов город Тирту и не стану преподавать в вашем демоновом университете!! И знаете, почему? Потому что я больше не демонов некромант, ясно?? Эта демонова богиня лишила меня дара, и мне теперь на…ть на ваш университет, и на ваш город, и на вас, профессор!! Мне плевать на дар, но Миру я вам никогда не прощу!! Если бы не ваши уловки, она была бы жива!! Можете звать своих, пускай идут убивать меня, мне плевать! Вы же только на это и способны, жадные тупые уроды! И прекратите чесаться, как демонов шелудивый пес, когда я с вами разговариваю!!…. — Тось вдруг осекся, удивленно уставившись на профессора.
