– Она не должна была проснуться так рано, – согласился Кесслер, игнорируя мои попытки снова провалиться в спасительный обморок. – Разве что…
– Разве что «что»? – разъяренно рявкнула на мужчину. Видимо, гормоны.
– Разве что вмешалась Судьба, воспользовавшись оставленной ей лазейкой, – спокойно договорил австрийский зануда и встал с кушетки. – Вам уже лучше?
– Мне только хуже делается от всех этих разговоров, – не стала лукавить я. – Какой еще лазейкой?
– Аврора провела ритуал, сковывающий каплю. Он взывал к Судьбе, позволяя Богине распечатать магию в потомках, при условии, что им будет грозить опасность. И что потомок будет девочкой.
– Невероятно научный способ определять пол будущего ребенка! – профыркала Мари, продолжая тыкать в мои виски палочкой.
– Будущего? Ребенка? – суровая действительность обрушивалась на меня стремительно, но я упрямо сопротивлялась.
– Ну в этом уж никаких сомнений нет, – тяжко вздохнула Мари, а затем вдруг улыбнулась. – Правда, лично я на таком сроке не могу определить ни пол, ни количество будущих демонят.
– Давайте сойдемся на том, что один и девочка? – жалобно предложила я.
Двух, да тем более мальчиков, моя нервная система сейчас точно не перенесет. Я уже чувствовала, как голова медленно, но верно, начинает белеть, уходя оттенком в фирменную седину Айзека Эйвери.
– Меня сейчас больше волнует другое… – задумчиво выдал Фридрих, отходя к окну.
– Правда? А меня – вот именно это, – возмущенно засопела в ответ.
– …Почему именно сейчас? Стало быть, Судьба узрела в чем-то опасность для нерожденного дитя, раз дала ему силу практически сразу после зачатия.
– Давайте не будем произносить вслух это слово? – засопела громче, усиленно краснея. Слава троллям, Андрей улетел куда-то с крестным.
– Пока жив Блэр, опасность грозит любому из нас, – пожала плечами наставница. – Тут Судьба не ошиблась.
– И? Я так и буду посыпать всех снегом? Это вообще нормально? – скривилась, глядя в напряженную спину Кесслера. Не слышала я о таких симптомах беременности!
– Высшая магия идет от сердца, Анна. От чувств и желаний. Она напитана эмоциями, – монотонно завел Фридрих очередную занудную лекцию. – Вы не рождены Высшим магом и не можете контролировать проявления силы. Вам захотелось снега – и он пошел. Вероятно, на таком интуитивном уровне все будет происходить и дальше. Будете творить чудеса по воле сердца.
– «Бойтесь своих желаний», – проворчала, комкая простыню. И почему у меня все в жизни через… охотницу до приключений? – В чем подвох? Вы совсем не выглядите радостным.
– На ближайшие девять месяцев в вас заключена невиданная сила. Капля, унаследованная от Воронцовых… И капля, унаследованная от Блэров… Две половинки в одном сосуде, ставшие на время единым целым. Понимаете, о чем я?
– Ох…
– Где есть великая сила, есть и великая ответственность, Анна. И великая опасность.
– Блэр говорил, что человеческий сосуд может выдержать не больше одной капли магии внутри, – я съежилась на простынях. – А у меня, выходит, две?
– Богиня не стала бы вредить подопечной, тем более, под предлогом защиты.
– Ты сильная девочка, Ани, – Мари потрепала меня по голове. – Раз Судьба так решила, значит, таков твой путь. В любом случае, через девять месяцев все встанет на свои места, а пока…
– Не желать плотоядных шурхов в постель к моему крестному? – догадалась с ехидной ухмылкой.
– М-да… Плотоядных шурхов нам точно не надо. Потом год не выведем, – наставница покачала головой и выдала мне чашку с чаем.
– Андрею не говорите, – попросила, кусая губу.
– Ани! Это точно не та вещь, которую стоит скрывать от супруга!
– Он запрет меня в Академии и не даст шагу ступить, – тихо пробормотала в чашку, втягивая носом ароматный пар. – Из самых лучших и правильных побуждений, конечно. Вот только один он с Блэром не справится.
30.4
Больничное я покидала, пошатываясь. Это что же получается, Ангелика все-таки получит своих черноглазых наследников? А Демон станет папой? А я… я…
Тролль меня сожри! (пожалуйста, заранее, потому как страшно же до дрожащих коленок)
– Эй, сеньорита, ты чего, в обморок упасть собралась? – Дорохов подхватил меня под локоть, протащил по коридору и усадил на подоконник в фойе. – Белая совсем. Хотя, нет… даже больше в зеленцу.
– Обмороки не запрещены. Как и «зеленца», – проворчала, поглаживая свое горло. Меня мутило.
А ведь могла сейчас наслаждаться летом. Чудесной погодой, цветами, волшебными ароматами, стрекозами и бабочками… А не вот этим вот всем.
– Допустим. Обмороки – можно, зелень – тоже, – согласился парень. – А бабочки?
– А что с ними?
– Да вот, летают… – удивленно пробормотал Елисей, тыкая пальцем в пестрый хоровод над моей головой.
Ну да. Бабочки. Приехали. Точнее, прилетели.
– На себя посмотри, – я флегматично пожала плечами, кивая на сонм лепестков, что вился за парнем надоедливым эскортом. – Как думаешь, единороги совсем-совсем вымерли, или еще есть шанс?
– Ани… – подозрительно сощурился Дорохов. – Это ты что ли?
– Не совсем. Это я и… не я, – я поморщила нос и машинально погладила живот.
– Ангелы и Демоны в одном флаконе? – хохотнул Елисей. – Ох, сеньорита…
– Ты это… не говори никому.
– Думаешь, никто этого не заметит? – парень указал на синюю бабочку, приземлившуюся на мое кольцо и застывшую бархатным лепестком.
– Маленькое вредное создание! – пробурчала, смахивая с пальца бабочку. Та растворилась в воздухе вместе со всей компанией. – Я про то, что внутри.
– Ани… Я, конечно, не спец – слава троллям! – но даже я знаю, что оно еще не способно мыслить… Потому что само размером с горошину…
– Знаю. Но это очень вредная и упрямая горошина! – закивала раздраженно. – Со своей наглой, не вовремя пробудившейся и, может, даже местами разумной дикой каплей!
– Вся в тебя, – криво улыбнулся парень. – И что об этом думает будущий… эмм… отец?
– Ничего не думает. Ему хватает иной пищи для размышлений, – прошептала испуганно. – Я сначала сама хочу обо всем этом подумать, а уж потом…
– Ты спятила. Когда твой Демон поймет…
– Мужчинам свойственно не замечать очевидное, Елисей, если их не ткнуть в это демоническим носом, – с умным видом перефразировала недавно услышанную фразу миссис Абрамс. – Уверена, Андрей еще долго не поймет причину моего… кхм… «магического расстройства», если ему не подскажут. Так что тссс!
***
Ночью под мое одеяло пробрался кто-то теплый, большой и, судя по тяжелым вздохам, уставший. Не раздеваясь, Карпов занял свою половину постели и подгреб меня к себе, как плюшевую медведицу.
– Вернулся, – пробубнила в подушку, согреваясь в крепких объятиях.
– Думал, ты уже спишь, пигалица. Ты в последнее время та еще соня, – меня ласково укусили за ухо, разворачивая к себе. – Тебе нездоровится?
Я спрятала нос в теплой подмышке. На лице блуждала глупая улыбка: очень хотелось поделиться секретом. Но я сдерживалась.
– Все хорошо. Слишком много потрясений, вот и… Нашли с крестным что-нибудь полезное? – сменила тему.
Пока я отсыпалась, в Академии кипела жизнь. Миротворцы настраивали защитные артефакты, оплетая здание чарами высшего порядка. Оставшиеся ученики тренировались под руководством Кесслера, Брендана и Ромула. Карпов же с крестным и Карамзиной разбирали сокровища рагнаров, пытаясь найти среди древних безделушек действительно полезные вещицы. Не зря Орден так старательно готовился к концу света. Вот же он, на пороге!
– Много всего. Потом покажу. Спи.
Меня вжали щекой в каменную грудь и зафиксировали со всех сторон демоническими лапами. Ну, спать так спать. Это я всегда с охотой.
***
Проснулась я снова одна. Это начинало входить в привычку. Пока над всеми нами висит угроза вторжения обезволенного воинства, никто не может расслабиться.
Нынешний мир, в котором есть Блэр с его маниакальными идеями и жутким порабощающим даром, совершенно непригоден для спокойной жизни. В нем страшно рожать детей. Черт, да в нем боязно даже дальше пятой теплицы прогуляться!
