к нимфам, стекающимся по склону горы, пока внизу собирались повстанцы, самые сильные из которых выстроились в линию прямо за палатками, а дети побежали в безопасное место в руинах. Я поднял свободную руку, гнев заклокотал в моей груди, когда мой взгляд остановился на наших врагах. Во мне сидел яростный, безжалостный монстр, которого я хотел выпустить на волю, и они выбрали не тот день, чтобы постучаться в нашу дверь.
Я взял на себя инициативу, овладел землей горы и заключил Нимф в клубок толстых колючих лоз, задушив их в тисках своей магии. Огромный, скрученный узел лоз быстро разрастался по склону горы, пока Калеб и Тори подпитывали мое заклинание, создавая мощный барьер, чтобы замедлить их.
Я оскалил зубы, когда вереница нимф прорвалась сквозь него, прежде чем я успел закрыть бреши, и сосредоточился на земле под ними: вся гора начала дрожать от нашей богоподобной силы. С основания руин начали падать валуны размером с автомобиль, разбиваясь о массу Нимф и прорываясь сквозь их ряды. Это был ад на земле, великолепный дождь разрушений, который был чертовски хорош. Здесь у меня не будет пощады. Я буду смотреть, как они все падут, и заставлю их кричать, прежде чем они покинут этот мир.
Повстанцы, которых удалось сплотить, побежали к горной базе, Джеральдина и Макс шли впереди, готовясь к бою, как только нимфы доберутся до края руин.
Но между мной, Калебом и Тори наша катастрофическая сила держала их на расстоянии.
Я заметил Советников среди толпы, они выкрикивали приказы и пытались составить свой собственный план нападения, но мятежники смотрели в нашу сторону, ожидая сигнала от принцессы Вега.
Пальцы Калеба сжались на моих, забирая мою силу, и я отдал ему все, когда он взял управление на себя, вызвав неистовое землетрясение, раскачивающее гору, и огромную трещину, открывшуюся за нашими лозами, так что нимфы были отправлены в ее глубины.
Я вскрикнул, потянулся к объединенной магии и обратил свое внимание на силу воздуха, обрушив яростный ветер на нимф, которые все еще стояли на ногах, заставляя их отправиться в пустоту.
Затем мы передали нашу силу Тори, и она скрутила пальцы, и пламя вспыхнуло по всей длине лиан, заставляя нимф пронзительно кричать, сгорая в ее огне.
Макс и Джеральдина сцепили руки в первых рядах повстанцев, и вдруг гора задрожала совсем по другой причине: вода хлынула из рук Макса и устремилась по горе перед ними. От этого великолепного разрушения у меня отвисла челюсть, я зачарованно наблюдал, как мы выпустили на волю наши стихии, работая вместе в едином целом, что казалось невероятно правильным, хотя сейчас я как никогда чувствовал отсутствие остальных, фейри, которые должны были быть здесь и направлять свою силу вместе с нами.
Волна обрушилась на нимф, смывая их, покрытые корой конечности торчали из воды, пока они пытались плыть, но были потеряны бурным Элементом, когда он поглотил их целиком.
В тот момент, когда волна ударила по лианам, Джеральдина и Макс превратили ее в лед, заморозив каждого из наших врагов, которые еще оставались в живых, создав непроницаемый барьер.
— Да, — прорычал я, мое сердце маниакально колотилось в груди.
Прошло несколько мгновений тишины, когда мы все перестали колдовать, ожидая появления новых врагов, но все, что осталось — это нимфы, дергающиеся во льду. Это была прекрасная победа, в которой мы все чертовски нуждались после поражения, и даже если это была лишь крошечная победа в великой схеме вещей, она все равно была так хороша.
Повстанцы зааплодировали, а Советники переводили взгляд с Макса и Джеральдины на нас, стоящих на колокольне. Моя грудь вздымалась, когда взгляд мамы упал на меня, но мое сердце упало, когда я не нашел там ни гордости, ни благодарности. Она была чертовски зла.
Ее взгляд скользнул к Тори рядом со мной, заметив, как мы втроем держимся друг за друга, разделяя силу.
Она отвернулась от меня и направилась в сторону нимф, а Тиберий нахмурился и пробормотал несколько слов Мелинде — единственной из них, кто улыбался. Из моего горла вырвалось хныканье, но я проглотил его, отвергая чувства презрения и разочарования, которые мама бросила в мою сторону.
Тиберий ушел вслед за мамой и направился вниз по склону вместе с повстанцами, с мечами наготове, чтобы добить всех нимф, которые еще оставались в живых.
Мелинда посмотрела на своего сына, и Калеб мгновенно опустил мою руку, его сила так же внезапно покинула мое тело, и я сразу же ощутил это. Его мама поцеловала свои пальцы, протянув их к нему в знак любви, а затем отправилась за остальными. Я был рад за него, и хотя я завидовал той гордости, которой Мелинда осыпала его, я никогда не упрекнул бы его в этом.
Макс и Джеральдина торопливо пробирались сквозь толпу, и Тори подхватила их порывом воздуха, направляя на вершину колокольни, а затем спрыгнула вниз со стены, чтобы присоединиться к ним. Калеб спрыгнул за ней, а я остался на месте, засунув руки в карманы.
— Ну, хватай виноград и называй это свиданием, — сказала Джеральдина, хлопнув себя по бедру. — Это было веселое представление. Миледи Тори, вы видели, как эти дьявольские дандеркуты падали в овраг? Что за веселье!
— Надо бы закончить веселье, — мрачно сказала Тори, оглянувшись через плечо на мятежников, спускавшихся с горы. — Там наверняка еще много живых.
— Охххх, клянусь моими моллюсками, у твоей леди есть нотки дикости, не так ли, Макси-Бой? — Джеральдина толкнула его локтем, но я заметил, что взгляд Макса был устремлен на меня.
Я выпрямился, понимая, что не защитил свои эмоции, и мой взгляд был устремлен на Калеба. Я быстро блокировал эту тоску, завуалировав ее гневом, и оскалил зубы на Макса, предупреждая, чтобы он не лез в мою голову. Меньше всего мне хотелось, чтобы он узнал, что я безнадежно влюблен в своего лучшего друга и испоганил последние остатки Наследников.
— Я тоже готов к убийству. Пойдем, Тори, — я повернулся и отошел от стены, создав воздушный мост под ногами и пройдя по нему, создавая прямой путь вниз с горы.
Тори последовала за мной, но вместо этого решила лететь, распустив крылья на спине, бронзовые перья красиво блестели в солнечном свете.
— Тебе обязательно это делать? — огрызнулся я.
— Что делать? — пробормотала она.
— Быть такой… пернатой.
— Пернатой? — сухо повторила она. — В чем дело, Сет?
Оглянувшись через плечо, я увидел Калеба, который следовал по моему воздушному мосту с Джеральдиной и Максом за ним. Наверняка ему нравилось, когда все эти
