Когда мама склонилась над атласом, она забормотала себе под нос. Я стояла рядом с ней. И уловила не все слова, которые она произносила, но из услышанного, заключила, что она пыталась вспомнить, как быстро она могла плавать.
Затем, наконец, после некоторых размышлений, она взяла ручку со стола отца и отметила точку на карте Онтарио.
— Здесь. Это озеро Изолера, — объявила она почти гордо.
Я наклонилась вперед, прищурившись на карту. На ней было много синих пятен, указывающих на все озера. Но там, где мама нарисовала точку, было абсолютно сухо, странное сухое пятно в краю воды.
— Ты уверена, что это правильное место? — Спросила я. — Там ничего нет, хотя масса озер вокруг.
— Ну, если его нет, или оно скрыто магическим заклинанием, то его и не должно быть на карте. — Она выпрямилась и сложила руки на груди. — Но если оно на самом деле существует, то оно точно здесь.
— Если бы Линнея убежала, ты думаешь, она отправилась бы сюда? — Я посмотрела на нее.
— Или на озере, или пытается найти его. — Мама кивнула, ее губы сжались в мрачную линию. — Если не считать ее мертвой, конечно.
— Тебе нужно поговорить с Ридли, — твердо сказала мне Тильда, и я застонала и снова откинулась на стену.
После разговора с мамой, я пробралась в школу, едва оставшись незаметной, а затем засела в женской раздевалке в, туалете с двумя кабинками. Из-за беременности Тильда пользовалась уборной чаще — как она сама жаловалась несколько раз — поэтому я знала, что долго ее ждать не придется.
И правда, после пятнадцати минут сидения в кабинке, она пришла. Я подождала, пока она закончит свои дела, и, когда она вышла из кабинки, то едва не закричала при виде меня. Успокоившись, подруга посмотрела на меня таким тяжелым взглядом, что только он мог заставить сжаться в два раза, никакая лекция не нужна.
Я поспешно объяснила свое отсутствие на сегодняшней тренировке и рассказала свой план по поиску Линнеи, и почему я считала, что это важно. Пока она слушала, металл из ее глаз постепенно ушел, но одобрение не появилось.
— Но ты мой командир, — настаивала я. — Ты можешь дать мне отмашку.
Тильда покачала головой:
— Ты знаешь, что у меня нет полномочий освобождать тебя от твоих обязанностей. Даже если бы я это сделала, это бы ничего не значило. Если ты не получишь добро от Ридли, будет считаться, что ты ушла в самоволку.
Я прислонилась головой к стене, уставилась в потолок и взвесила свои варианты. С одной стороны, если бы я уехала без разрешения, то, мало того, что я потеряла бы всякую надежду стать Хёдраген, но к тому же, скорее всего, была бы уволена из следопытов. Все же, я осталась бы в армии, пока эта «война» не закончится, но как только это случится, я стану безработной.
А с другой стороны, чтобы получить разрешение от Ридли, мне придется с ним разговаривать.
— Если ты считаешь, что поступаешь правильно, и, кажется, это так и есть, тогда ты должна поговорить с ним, — сказала Тильда тихим спокойным голосом. — Независимо от того, что между вами происходит, он будет справедлив и выслушает тебя.
Я посмотрела на нее с надеждой.
— Ты устроишь мне встречу с ним?
Она усмехнулась с издевкой, поэтому я поспешно пояснила.
— Если я пойду туда, будет показательное выступление, потому что я уже прогуляла полдня. Я просто хочу покончить с этим и убраться отсюда.
Тильда вздохнула, но криво улыбнулась мне.
— Отлично. Жди здесь.
Когда она отправилась за Ридли, я присела на одну из лавок возле шкафчиков. Это могло показаться странным, разговаривать с Оверсте в женской раздевалке, но из-за малого числа следопытов-женщин, существовала большая вероятность, что ею никто не воспользуется.
Ридли с такой силой открыл дверь, что она стукнулась о стену, а я вскочила на ноги. Он не смотрел на меня, когда вошел, вместо этого предпочитая смотреть куда-то вправо от меня, но, наконец, он заставил себя холодно посмотреть на меня своими темными глазами.
Форма сидела на нем превосходно; как всегда, он оставил верхнюю пуговицу расстегнутой, открывая только намек на грудь. Если бы король или члены Хёдраген увидели, у него могли бы быть проблемы из-за этого, но его жесткий взгляд, заставил меня подумать, что ему все равно.
— Что, дьявол, может быть так чертовски важно, что ты решила, что запросто можешь забить на работу? — Требовательно спросил Ридли.
— Королева Линнея.
— Мы уже проходили это…
— Мне кажется, я знаю, где она, — оборвала его я и тем привлекла внимание.
Короткую секунду он смотрел на меня как обычно — маска гнева слетела с его лица. Волна жара прошлась по моему телу, напомнив, что к нему чувствовала, но я отогнала это прочь. У меня не было на это времени, даже если он не ненавидел меня в данный момент.
— О чем ты говоришь? — Спросил Ридли.
— Она приходила ко мне в озарении, — сказала я, и в его глазах отразился скептицизм. — Я знаю, насколько это редко бывает, особенно у Скояре. Но я также знаю, что это было реально. Линнея жива, и она просила меня найти ее.
Он изогнул бровь и сложил руки на груди.
— Она, оказывается, сказала тебе, где находится?
— Нет, не точно, — призналась я.
— Если это действительно было озарение, и Линнея просила тебя найти ее, почему не сказала тебе точно, где она?
— Я не знаю. — Я покачала головой. — Скояре не обладают большими психическими силами, поэтому, скорее всего ей понадобились все, чтобы передать быстрое сообщение, вроде SOS.
Ридли слегка прищурился.
— Это приводит к другому вопросу — почему ты?
Я разочаровано вздохнула.
— Я не знаю. Когда найду ее, спрошу.
— Как ты планируешь ее искать, если не знаешь, где она? — Спросил Ридли и я торопливо пересказала свой разговор с мамой об озере Изолера.
Когда я закончила рассказывать ему свой план по поиску Линнеи, повторив, почему это так важно, Ридли ничего не сказал. Он уставился на пол, глубоко дыша через нос, а потом закрыл глаза и потер лоб.
— Как далеко это находится? — Спросил он, наконец.
— Основываясь на точке на карте, я предполагаю, что примерно в ста — ста пятидесяти милях от Сторваттена. Значит, это примерно в дне пути отсюда.
Он обдумал это и кивнул один раз:
— Хорошо.
На секунду почувствовала себя такой свободной, что почти обняла его, но тут он добавил:
— Но я еду с тобой.
— Что? — Спросила я, и была уверена, что выглядела такой же потрясенной, как и чувствовала себя. — Ты… ты… ты же командуешь армией.
Я запнулась, потому что хотела сказать: «Ты меня ненавидишь». Но я не могла это произнести, поэтому указала на другую логическую причину, почему он не может пойти.
