Она обнимала руку до тех пор, пока оркестровая музыка не кончилась. И так, уже под полностью тёмным небом, тишина будто стала не концом очередного дня, а началом целой жизни.
Глава 2. Насквозь
В этой главе появится шанс.
В такое позднее время Мия ни разу не ходила по улицам даже возле собственного дома. Когда город становился другим, она зачастую уже спала в своей кровати. Сейчас было не по себе от каждого шороха, от проходящих мимо подозрительных людей и возгласов, что доносились из переулков. У одной из таверн ссорились трое мужчин, после где-то за зданием разбилось окно. Бродячие звери, казалось, тоже становились сами не свои и скалились из закоулков. Она сжала руку Фриды ещё крепче. Проводница шла быстро и поспеть за ней оказалось не так просто.
Ночью грастий на улицах становилось куда больше. Одни стояли на постах, другие ошивались возле питейных заведений, третьи же проходили совсем недалеко от самой Мии. Сейчас Мейярф кишел теми, в чью сторону даже голову страшно повернуть. Атмосферу никак нельзя было назвать дружелюбной или узнаваемой, похожей на ту, что господствовала днём. Казалось, вот-вот кто-то сорвётся с места и схватит её за руку. Навязчивые мысли, что все вокруг знают об их преступной затее, никак не выходили из головы.
Поток людей, в котором легко было спрятаться, где можно было почувствовать себя лишь незаметной крупицей, пропал. Ночью каждый на улице был сам по себе, на виду у остальных.
— Куда это ты намылилась! А ну стой! Стой говорю! — крикнули слева, и Мию передёрнуло.
Грастия метнулся за собакой, которая наглым образом стащила с его тарелки что-то вкусное и рванула в переулок. Оставшийся за столом мужчина смеялся, другой же пробежал не так много и рассержено топнул ногой.
Сущий пустяк ведь, но дыхание сбилось. Мия словила себя на мысли, что оно подводит в самые важные моменты. Глупое дыхание и глупый пот, что проступил от волнения. И эта усталость, которая нагрянула так невовремя. Даже ребёнку было бы видно, что она не на шутку переживает, стоит только глянуть в её сторону.
Мейярф точно злился на неё и хотел поскорее поймать. Но как бы быстр ни был шаг, как бы страшно не становилось, главное — не отпускать руку Фриды. Казалось, стоит только ослабить хватку, пусть даже случайно, и единственный шанс тут же проскользнёт сквозь пальцы, разобьётся об землю и исчезнет. Мия потеряется в наступившей ночи и больше даже желтый шёпот не сможет её найти. Сильнее, сильнее сжимать руку, иначе Мейярф найдёт её.
Сейчас город казался живым. Настоящим гигантом, который лишь выглядел не как человек. Очевидно, что рупоры — его голос и уши, песок и асфальт — кожа, а само тело, если её не обманывали местные, занимало почти половину всего континента. А вот его глаза… Глазами Мия считала невиданных размеров здания, которые чем-то повторяли форму грибов. Они были не просто выше всех остальных, нет. С них можно было смотреть на город свысока, заметить любую мелочь как в трущобах, так и в благоприятных районах. Даже такое грязное пятно, как сама Мия и её мысли, противоречащие правилам и порядку. Это если глядеть снизу, с высоты обычного человека на огромные белые ленты, что доставали почти до земли, на широкую шляпку и непрозрачные окна, то могло показаться, что здание спит. Что это просто постройка, ничего более. А Мейярф не спал и потому знал всё. Каждую заслугу и каждый проступок.
Фрида свернула в один из узких переулков, и они отошли подальше от основной улицы.
— Мия, — проводница погладила её по плечу, — тебя трясёт. Не переживай так. Сейчас вряд ли какому грастие придёт в голову пристать к обычным прохожим. Мы скоро придём в одно место, куда ни грастии, ни кто-то ещё не ходят. Только совсем немного потерпи, хорошо?
— Да, да. Прости, я сама не знаю, — она начала махать головой и разводить руками, чтобы попробовать оправдаться, — почему так…
— Это нормально, — Фрида держала себя в руках куда лучше, пусть и тоже нервничала. — У меня слишком быстрый шаг. Не все поспевают, поэтому пока отдышись и займи мысли какими-то пустяками. Тем, о чём тебе не страшно думать ближайшие пятнадцать минут. Справишься?
— Да, — хотелось звучать как можно увереннее. — Конечно. Ещё раз, э-э-э… прости. Всё в порядке.
Когда они продолжили свой путь, Мия что есть силы пыталась не накручивать и думать о простом. Фрида, как и многие в Мейярфе, была одета во флайо [8], и тяга к такого вида одежде летом казалась совсем непонятной: длинный подол, пояс, из-за которого флайо не поносишь нараспашку, даже широкие рукава — всё это просто не могло быть удобным. Фриде не хватало только широкой шляпы, которую носил здесь чуть ли не каждый второй. Вечером такое одеяние ещё куда ни шло, но ведь его носили и днём, когда звезда над головой словно трещала от жары. Ладно местные игнорировали здравый рассудок, но приезжие… С ними-то тоже было что-то не так?
— Всё, наконец на месте.
Они завернули в один из таких переулков, в которые зайдёшь разве что если очень нужно срезать путь. Совсем небольшая улочка, где каждая дверь и окно казались давным-давно заброшенными. К одной из таких непримечательных дверей, что находилась почти посередине улицы, подошла Фрида и открыла её ключом. Заходить не торопилась и пропустила Мию вперёд.
Ничего особенного. Старая библиотека, которая не поражала ни размерами, ни количеством книг. Скорее просторное пыльное помещение для тех, кто хочет побыть один, нежели полноценное хранилище сотен книг. Много столов, много стульев и книг, но не так много света. Не больше десяти язычков пламени, что мало, для такого-то помещения.
В дальнем углу за стойкой сидел человек — к нему Фрида и направилась. Он оторвался от какого-то своего дела и встал со стула, нерешительно помахав рукой. Из-за лунного света и свечи на столе его можно было разглядеть. Мужчина был среднего возраста, как Зауж, но благороднее на вид, долговязый, в очках и с лысеющей макушкой.
Только они с Фридой подошли, как незнакомец окинул Мию взглядом и потёр нос.
— Ну и ну, — тот не мог скрыть замешательства. — Серьёзно, да?
— Да, Маччери, — Фрида рассмеялась. — Выходит, что серьёзно. Но ты не переживай. И спасибо, что всё время остаёшься здесь.
— Ну ты что, ты что? Мне же не в тягость, совсем. Вы, если что, идите. Ребята у себя, но некоторые уже спят… Сама понимаешь.
Незнакомец общался вежливо, даже обходительно, стараясь подобрать слова. Мие казалось, что такие как он не могут грубить, рявкать на кого-то или использовать ругательства — совсем не в их духе. Фрида повела дальше, а мужчина ещё какое-то время смотрел вслед.
За хрупкой на вид деревянной дверью был маленький холл, который был красивее библиотеки во всех смыслах. Ничего общего ни с улочкой, в которую они зашли, ни с атмосферой пыльного помещения. Холл был новее, освещение здесь оказалось куда ярче, а спёртый запах пропал. На стенах было полно гравюр и подсвечников, но ни одна свеча не горела. Вместо этого здесь были фонарики, прямо как на улицах Мейярфа. В помещении была одна-единственная дверь кроме той, через которую они вошли, а рядом с ней несколько красивых обшитых тканью стульев. Перед самой дверью Фрида бросила:
— Я сейчас вернусь, подожди.
Мия не отпустила руку. Напротив, лишь крепче её обняла и только виновато посмотрела в глаза. Своенравный жест, во многом даже хамский. Не ей здесь диктовать условия, задавать вопросы или не соглашаться с чем-то. Нужно молчать и слушаться — это понимала голова, но руки вели себя предательски. Такое странное поведение сложно аргументировать. Не удавалось выдавить ни слова, пока Фрида не заговорила сама.
— Я никуда не пропаду. Зря боишься.
Проводница остановилась, но ощущение спешки никуда не делось. Она торопилась, как и всю дорогу до этого. Пусть сейчас и стояла на месте, но меж тем, наверно, думала, как бы поскорее разорвать эти неуместные объятия.
