Чёрт, да эта штука наверняка стояла ещё до Революции.
Одно лишь освещение такого места будет весьма дорогим. В таких домах должны быть слуги, и немало.
В настоящее время богачи, обитавшие в городе, жили в пентхаусах.
Когда они изолировали своё богатство за городом, иногда даже за пределами страны, они воздвигали вокруг него стены. Или же размещались в глуши, в местах, где никто этого не увидит. Они покупали массивные судна. Они окружали себя высокими заборами и бесконечными землями. Платили за то, чтобы особняки и земли скрыли на картах и спутниковых снимках. Они покупали острова или сотни акров в Новой Зеландии, или огромные гасиенды в Южной Африке или Мексике, просторные ранчо где-то возле Джексона, штат Вайоминг, или в открытых, неразработанных местах канадских Скалистых гор.
Подумав об этом, Дэн нахмурился, глядя на высокие потолки, антикварную фурнитуру и гобелены на стенах.
Это место было реликвией.
Призраком прошлого.
Но этот парень явно не против идти вразрез с новой нормой.
Опустив взгляд, Дэн смотрел, как его команда завершает уборку в гостиной.
Осознав, что чувствует себя дураком, стоя и смотря, как остальные работают, хотя он и был боссом, и никто не ждал, что он поможет им, особенно с мытьём полов или унитазов, Дэн всё равно схватил ведро с чистящими средствами и направился на кухню.
В итоге он помыл пол на кухне и шкафчики.
Он прибрался в холодильнике и кладовке.
Он даже отмыл новенькие двери в подвал.
Он помогал выносить инструменты, пылесосил, выбросил содержимое пылесосного мешка в мусор, затем передал аппарат Питу, чтобы тот прошёлся и в последний раз всё осмотрел. К этому моменту отведённые им 90 минут давно прошли, и он хотел помочь им доделать всё.
Клиент мог прийти в любой момент.
Дэн предпочёл бы, чтобы его люди вообще не работали, когда этот парень придёт сюда — как минимум, это даст меньше оснований затягивать процесс.
Как оказалось, они успели доделать в последний момент.
Команда выносила последние мусорные мешки и закидывала их в фургон, когда в дверь позвонили.
Впустил их Дэн.
Он прошёл через фойе с эхо, отпер затвор и распахнул массивную дверь, которая, скорее всего, была оригинальной и шла вместе с домом.
Он не до конца осознавал, насколько на улице стемнело, пока не увидел четыре силуэта на фоне фонарей и света от дорожного движения недалеко отсюда.
Сейчас был уже не закат.
Наступила полноценная ночь.
Когда ты вообще не в курсе, сколько времени — это свидетельство проделанной работы. Сейчас мог быть полдень, а Дэн и не знал бы, если бы не посмотрел на часы.
Он улыбнулся, зная, что они наверняка видят его, даже если он их не видел.
Он потянулся к выключателю на стене фойе и включил свет. При этом он сделал шаг назад, чтобы впустить их внутрь.
Когда огромная люстра над массивной деревянной лестницей мигнула и полностью включилась, Дэн моргнул и посмотрел в лица четырёх пришедших.
Он не знал никого из них.
Клиента среди них не было.
Должно быть, они увидели что-то в его глазах.
Невысокая женщина перед ним улыбнулась, источая ободрение.
Она протянула руку со свежим маникюром — акриловые ногти были кроваво-красными.
— Он не смог прийти, — объяснила она прежде, чем Дэн успел заговорить. — Он прислал нас.
Поколебавшись, Дэн пожал её руку, вздрогнув от того, какой холодной она была.
Он заставил себя пожать эту руку.
Черноволосая женщина продолжала улыбаться. Её губы были накрашены помадой, цвет которой идеально совпадал с ногтями. Он также совпадал с цветом её туфель на пятнадцатисантиметровых каблуках. Её улыбка не изменилась, не дрогнула. Она не моргала. Выждав на несколько секунд дольше обычного, она выпустила его ладонь из рукопожатия, сохраняя ту идеальную улыбку.
— ...Он попросил нас забрать ключи, пока он встречает наших друзей из аэропорта, — объяснила она. — Он приносит свои извинения. Но, как вы знаете, эта работа очень поджимает по срокам. Он должен прибыть вскоре после нас, мистер Ламас.
Дэн слегка расслабился от такого объяснения.
Он ещё сильнее расслабился от того факта, что женщина знала его имя.
И всё же ничто в этой женщине не вызывало доверия.
Он продолжал изучать лица четырёх незнакомцев, которые теперь как будто окружили его, хотя расслабленно стояли позади невысокой женщины.
Что это за люди, бл*дь?
Они были почти такими же жуткими, как тот, что его нанял.
— Он не говорил мне, что придут другие, — сказал Дэн. — Вы не против, если я ему позвоню?
Она улыбнулась, растянув эти кроваво-красные губы.
— Конечно, ты можешь позвонить ему, милый, — сказала черноволосая женщина.
Что-то в невероятно фальшивой сладости этих слов заставило его вздрогнуть.
Он надеялся, что это не слишком очевидно отразилось на его лице.
Она продолжала улыбаться, пока Дэн изучал её странно пустые глаза. Высокие широкоплечие мужчины стояли позади неё, одетые в дорогие с виду костюмы, и улыбались вместе с ней. Что-то в этих четырёх улыбках нервировало Дэна. Может, это происходило слишком легко, слишком гладко, слишком синхронно.
Как будто они координировали выражения лиц и одежду.
И нечто неуловимое в их глазах тоже нервировало его.
Все их радужки как будто были одного и того же мутно-карего оттенка, зрачки сохраняли одинаковый размер. Дэн не думал, что вообще заметит что-то вроде цвета глаз четырех незнакомцев, но сходство этих пристально смотрящих и не моргающих глаз заставило его переводить взгляд между ними и гадать, не вообразил ли он это.
Затем, запоздало услышав её слова, он запустил руку в карман жилета, чтобы достать телефон.
Вытащив его, он нашёл контакт клиента и нажал на зелёную кнопку, чтобы позвонить. Он только поднёс аппарат к уху и взглянул на группу в фойе.
Они стояли ближе к нему.
Он готов был поклясться, что они стояли ближе.
Он готов был поклясться.
Он не видел, чтобы они шевелились.
Он ни черта не почувствовал и не уловил боковым зрением.
Обычно он остро осознавал, что и кто находится рядом. Возможно, это особенность строителей. Он хорошо чувствовал пространство, подмечал, где стояли и работали другие люди.
Но с этими людьми такого осознания не было.
Как будто он отвернулся, а фильм подвис и проскочил несколько кадров. И эти потерянные кадры приблизили их.
Дэн Ламас поочерёдно смотрел на эти бледные лица.
Волоски на его шее сзади начали вставать дыбом.
В телефоне у уха продолжали раздаваться гудки.
Никто не отвечал.
Женщина, продолжавшая улыбаться той зафиксированной, мёртвой улыбкой, заговорила сквозь улыбку, не сводя глаз с лица Дэна.
— Думаю, нам стоит провести быстрый осмотр, мальчики, — сказала она.
Слова едва слетели с её губ, когда трое мужчин разошлись, направившись к лестницам, кухне и гостиной.
Дэн озадаченно проводил их взглядом.
В телефоне продолжали раздаваться гудки.
Затем до него дошло. Никто не ответит.
И они здесь не для того, чтобы осмотреть дом.
Они искали его команду.
Он моргнул, и женщина оказалась ближе.
Он осознал, что не видел, как она дышала.
Он знал, кто они такие. Он следил за новостями.
Гудки в телефоне не прекращались.
Когда она сдвинулась с места в следующий раз, у него не было времени отреагировать.
К тому моменту, когда он открыл рот, её клыки уже впились в его шею.
Одна лишь сила всасывающего движения на вене заставила его ахнуть.
Затем... всё закончилось.
Он ощутил спокойствие.
Дэн Ламас испытывал абсолютное умиротворение.
Он позволил телефону упасть на ковёр фойе.
Гудки продолжали раздаваться.
Он слышал гудки.
Он слышал...
Глава 4. Предчувствие
Раздалась яркая вспышка.
