Анна вдруг тепло улыбнулась и протянула мне сверток.
– И можете рассчитывать на нас в любом случае. А теперь я пожелаю вам спокойно ночи и надеюсь, что вам будет по душе Бриминголь.
– Это все хорошо, но я здесь всего на пару недель. Не стоит так беспокоиться.
– Даже если и так. Но вдруг вам понравится так сильно жить здесь, что вы и не захотите уезжать? – Анна задорно подмигнула, и развернувшись, пошла обратно. Я же поняла, что мы успели за разговорами дойти до самого дома.
В паре шагов от меня краснели листья кустов малины, среди которых утром щебетали птички с оранжевой грудкой.
Пожав плечами, обещая себе подумать обо всем услышанном после душа, я шагнула на дорожку к дому. С обеих сторон тут же вспыхнули низенькие светильники, а из трубы, светлыми парами на фоне ночного неба, повалил дым. Я не смогла сдержать улыбку, чувствуя себя невероятно счастливой.
Однако на сегодня это были не все сюрпризы. Дойдя до двери, я едва не споткнулась на пороге о десяток больших тарелок, заполненных пирогами, салатами и какими-то другими кулинарными произведениями. Пришлось поразмыслить несколько минут, чтобы сообразить, что таким способом местные жители меня приветствуют в своем городе. Это было для меня совсем ново и несколько неловко, но не бросать же еду на пороге? Тем более, что соте из баклажан выглядело божественно, а самая я не слишком любила готовить еду.
Отперев дверь и бросив вещи на столик у входа, я быстро, одним взмахом руки, переправила вкусности на кухню. Почему-то даже такие, не самые простые чары, как левитирование сразу нескольких предметов, давались мне сейчас легко и просто. Не труднее, чем дышать.
Словно в ответ на примененную магию, мне показалось что весь дом глубоко и удовлетворенно выдохнул. Я была готова даже поспорить, что из трубы в этот момент вырвался приличный сноп искр. Все же, было что-то разумное в том, чтобы жить на лей-линии подальше от столицы.
Глава 5
Кажется, мне так крепко и глубоко не спалось несколько лет. Приняв душ, я рухнула в мягкие перины, и проснулась от стука в дверь.
Кажется, первый я пропустила, наслаждаясь видением кипящего ярко-малиногого зелья, почему-то в парящем котле. Только когда звук стал похож на грохот молота по наковальне, мне удалось вынырнуть из сновидений.
В незашторенное окно лился мягкий утренний свет, с улицы доносился щебет этих милых, красногрудых птиц. А в дверь все еще стучали.
– Да иду я, иду, – кое-как выбравшись из-под одеяла, я попыталась ногами нашарить тапки. Мягкие и пушистые, они словно сами прыгнули на место, позволяя и дальше пребывать в полудреме.
Захватив халат, что висел на крючке за дверью моей спальни, я медленно, то и дело зевая, поплелась вниз. В доме было тепло, уютно и пахло как-то по-особенному, словно ничего в мире не могло побеспокоить мир и благополучие внутри этих стен. Корица? Яблоки? Перекатывая аромат на языке, и никак не могла определиться, что именно ощущаю.
В дверь опять постучали, заставляя все же сосредоточиться на происходящем и немного поторопиться. Что-то было тревожное в этом звуке. Что-то такое, что предвещало неприятности.
Дверь оказалась не заперта. Я точно помнила, как поворачивала вечером ключ в замке, но стоило мне только подойти, как дверь распахнулась. На пороге, взволнованная, бледная, едва стоящая на ногах, ждала женщина, обнимающая ребенка. Мальчик стоял ко мне спиной, уткнувшись носом в мамины юбки и тихо всхлипывая.
– Что стряслось? – я откинула с лица прядь волос, надеясь, что выгляжу не слишком ужасно. Сон, стоило увидеть посетителей, сразу куда-то пропал.
– Госпожа ведьма, простите, – голос женщины дрожал. Ей явно потребовалась немала смелость, чтобы явиться сюда в такую рань. –Я знаю, что так поступать не принято, и вы всех принимаете в лавке, но я боялась… боялась, что тогда мы не успеем. Простите нас.
– Вы меня уже разбудили, так что не стоит напрасно рассыпаться в любезностях. Уверена, у вас была причина. Говорите по делу, – мой голос сам по себе стал ниже, строже.
Я чувствовала какую-то вибрацию, идущую от женщины и ее ребенка, но не могла понять, насколько все плохо. Определенно, для должности местной ведьмы нужна более высокая квалификация, чем для места штатного провизора аптеки.
– Мой сын вчера гулял в лесу, тут недалеко. Они со старшими детьми часто бывают у заброшенной церкви, но всегда все было хорошо. Вчера он немного поцарапал руки, а сегодня… Госпожа ведьма, помогите. – Женщина всхлипнула, ухватила сына за плечи и повернула ко мне лицом. Ничего странного я не заметила, пока мальчик не поднял ладони.
На светлой коже восьмилетнего ребенка рос мох. Я бы не поверила в это если бы на моих глазах несколько зеленых ворсинок не проклюнулись из-под кожи, увеличивая площадь этого необычного явления.
Я едва не отпрянула от удивления, и не сразу смогла взять себя в руки, но этим людям явно было некуда идти, кроме как к местной ведьме. Хотя я вовсе не знала, чем помочь. Одно дело, если мох растет на каменистой спине тролля, и совсем иное – когда лезет из-под кожи человека.
– Тебе больно? – я присела перед мальчиком, ухватив его за руку, поворачивая и так, и эдак.
– Нет, – мальчишка всхлипнул, но кажется, скорее от страха, чем из-за чего-то другого.– Чешется только, но мама сказала не трогать. Если чесать, быстрее лезет.
– Когда это началось? – Мать смотрела на меня с такой надеждой, что мне стало неловко. Что это и как помочь – я не представляла.
– Вечером были просто ссадины. Мы их промыли и обработали. А ближе к утру, как взошло солнце, сын разбудил меня потому, что из-под кожи… – договорить женщина не смогла. Голос сорвался, превратившись во всхлипы.
Пусть я не знала пока, что могу сделать, но кое-какие правила в голове держались крепко.
– Не смейте рыдать так, словно ваш ребенок неизлечим и его ничто не может спасти. Это всего лишь мелкая зараза, не страшнее лишая, – резко, вставая во весь свой не самый внушительный рост, произнесла я. – Таким поведением вы пугаете сына и сгущаете тучи над ним. А нам для лечения нужна светлая и крепкая атмосфера.
Мне показалось, что еще несколько слов, и женщина просто упадет в обморок. Мало того, что ей пришлось поутру разбудить ведьму, так теперь еще и вызвать мой гнев. Но дело было важным. Ничто не могло поддержать ребенка так, как материнская вера.
– Так что возьмите себя в руки и идите домой. Почитайте сыну книгу или что угодно еще. Руки не мочить, не чесать, ничем не мазать. А через два часа я жду вас в лавке. Свободны.
Захлопнув дверь перед ошеломленной, но пришедшей в себя женщиной, я на мгновение прижалась лбом к деревянному полотну двери. Только бы в бабулиных книгах было что-то о подобной странной болячке.
Собиралась я стремительно. Пока закипал чайник, успела причесать и умыться (как мою посетительницу только удар не хватил, при виде столь растрепанной и страшно недовольной со сна ведьмы). Натянула платье, застегиваясь и одновременно заливая кофе, искала, куда вечером бросила курточку.
Времени завтракать уже не было, так что с тоской отставив кружку с дымящимся кофе в сторону, бросила в сумку только кусок пирога, принесенный кем-то вчера, и затянула ботинки. КТО знает, сколько времени мне потребуется на то, чтобы найти информацию. Не говоря уже о том, что сведений об этой мшистой заразе просто может не быть в старых записях моих предшественниц.
Я уже булла в конце дорожки когда вдруг осознала, что что-то не так. Пришлось заставить себя остановиться и медленно повернуться к дому, осматривая все здание снаружи внимательным взглядом. И все равно, я не сразу увидела. Он прятался за кустами малины, что сейчас краснели листьями, придавая всему дому удивительно сказочный вид. Я бы и не обратила внимание, если бы не странное ощущение. Меня звали. Тихо, ласково, но очень настойчиво.
Сперва я разглядела белую плетеную корзинку. Потом край колеса. И только потом поняла, что именно пытаюсь увидеть. Малый дамский велосипед нежно-бирюзового цвета стоял прислоненным к стене, сразу за одним из кустарников. Он не был новым, на седле явно виднелись потертости, но все же находился в отличном состоянии.
