металлом и горными камнями-артефактами всевозможное оружие. Сбитое дыхание Нобис всколыхнуло облачко белоснежной пыли, так сильно девушка прижималась к стойке со спортивными снарядами, с которых за все лето никто не удосужился стряхнуть налет времени.
Нобис еще плотнее закуталась в мантию и решительно дернула головой, отчего ее темные волосы, сколотые на затылке гребнем, упали на лицо.
— Майкл, мы не можем здесь оставаться! За время нашего отсутствия с родителями может случиться все, что угодно, — дрожащим голосом произнесла Нобис, из глаз которой брызнули слезы. — Мне тошно от одной мысли, что предстоит учиться. Не об учебе все мои мысли.
Она говорила с жаром, хмуря брови и кусая итак искусанные губы, а Майкл хмурился в ответ, опасливо оглядывая стены, увешанные оружием. Собери он хоть сотню адептов, которые последуют за ним, возьми они хоть все оружие, которое предоставляет в их пользование Храм, и то не победить незримый барьер, окружающий долину. Боги позаботились о своем покое.
Майкл отбросил ненужные мысли, недовольно поморщившись, поджимал губы и неторопливо сложил руки за спиной — его любимая поза.
— Я испробовал все, что мог, но покинуть пределы Поднебесной долины без разрешения ректора Аврелиана невозможно. — Серьезным тоном сказал он Нобис, наблюдая за сменой эмоций на ее красивом и живом личике. — Представь, каково архангелу без крыльев?
Майкл злился. Неприкрытая ярость сквозила в каждом его слове, в каждом резком жесте и вздернутой кверху брови.
— Поговори с ним, — попросила Нобис, складывая ладошки в умоляющем жесте. — Доверься Аврелиану.
— Никогда, — коротко бросил ей Гавр, ударяя кулаком по стене, отчего скрещенные мечи на щите неприятно лязгнули. — Ты сама слышишь, о чем меня просишь, Нобис?! Аврелиан — ставленник высших. Слышала, с какой напыщенностью он выговаривал свои титулы этим вечером, как смотрел на нас?
Нобис отрицательно покачала головой. Все ее мысли этим вечером были заняты горькими воспоминаниями о родных, поэтому на ректора она не смотрела вовсе.
— В моем расписании появились индивидуальные занятия с ним, — нехотя признался Майкл, а на лице Нобис расцвела робкая улыбка.
— Так, ты поговоришь с ним? — спросила она, протягивая тонкую руку и прикасаясь к груди Гавра. Сердце Майкла стучало так быстро, что Нобис невольно одернула ладошку, считая это чем-то личным.
— Нет, пока нет, — смягчился Майкл, увидев отчаяние, написанное на лице Нобис.
— Ты обещал, что мы сбежим! Ты говорил, что путь на Олимп существует! — горячо шептала девушка, сама не замечая, как на глазах снова выступают слезы.
— Мы сбежим, Нобис, — твердым голосом ответил Майкл. — Пройдем через Межмирье — владения Ириды и Драко. Я слышал, что даже адептов первого курса посылают туда на практику под чутким контролем наставников.
Майкл скривился, а Нобис вдруг мягко улыбнулась.
— Твоя наставница красива. С нее не сводили глаз все хранители, не привыкшие к подобной красоте, — сказала Нобис, а Майкл лишь скривил в ответ губы. В отличие от хранителей, он родился и вырос на Олимпе и знал, что за красивой внешностью порой скрываются самые темные пороки личности.
— За нами пристально следят, Нобис, — покачал он головой, — не тешь себя надеждой, что в Храме нет шпионов, это не так. Среди архангелов раскол, и неясно, на чьей стороне Уно. Мы можем попробовать найти лазейку в Межмирье, но должны остерегаться каждого.
— Не надо, — взмолилась Нобис, — иначе я стану подозревать первого встречного. Жизнь в Храме уже отравлена всем случившимся, я не вынесу, если в наставниках, в ректоре, в соседях по парте начну видеть своих врагов.
Она снова шептала с таким жаром, что в ее глазах вспыхивало недоброе пламя, и Майкл понимал девушку, принимал ее чувства, как свои собственные.
— Помнишь, как мы мечтали попасть сюда? — спросил он Нобис, и девушка печально кивнула.
— Детские мечты так наивны и прекрасны, — согласилась она, натягивая на голову капюшон. — Но, подрастая, ты понимаешь, что боги — жестоки, что высшие эгоистичны и порочны…
Ладонь Майкла легла на ее губы и крепко прижалась ко рту.
— Тише, Нобис, — сурово сказал он девушке, нахмурив брови. — Даже стены в Храме имеют уши.
— Я не стану молчать, — сердито дернулась Нобис, сжимая кулаки. — Загорн сослал родного брата в Межмирье, выгнал единственную дочь из дома только за то, что она родилась под светом Темной звезды. Думаешь, кто-то еще помнит о печальной судьбе Златы, кроме ее матери? Никто не печалится о ней, кроме нашего ректора.
— А это идея, — довольно ухмыльнулся Майкл. — Мне нравится ход твоих мыслей, Нобис. На индивидуальных уроках с Аврелианом я могу прощупать почву, намекая на то, что не согласен с участью, постигшей его любимую.
— Нет, — в ужасе округлила глаза Нобис. — Я не думала о таком.
— А я думал, — жестко закончил Майкл, первым хватая факел. — Против высших нужно играть по их правилам, Нобис. Загорн презрел древние законы, ради собственной выгоды, он держит архангелов в страхе, а престолов — за рабов. Уверен, он не пожалеет и наших родителей. Если мы хотим помочь, то должны действовать решительно, но не выбиваться из общей массы. Сможешь?
Нобис кивнула, прячась в складках мантии. Она опасливо выглянула в коридор и тенью скользнула в сторону Сумрачного холла.
«И почему у него такое странное название, от которого становится не по себе?»
Уно, спускавшаяся из башни ректора, шагала решительно и споро, совсем не так, как это полагается делать богине. Подол ее платья развивался шлейфом, рукава надулись от быстрого бега, лицо раскраснелось. Только что она узнала, что Аврелиан согласился поделиться искрой с земной девчонкой — сестрой Златы, и ее негодование не знало предела. Мало того, Аврелиан выгнал ее из кабинета, намекая на то, что в чисто мужской компании Уно явно лишняя.
«Стыд, какой же стыд!»
Наглые глаза Мелиора скользили по ее фигуре, а этот подпевала — Робус, открыто насмехался над ее внезапным появлением.
Но она застанет Аврелиана одного. И тогда…
Однажды Уно уже простилась со своими матримониальными планами, решив, что Аврелиан уходит из ее рук, но девочка с божественной искрой его возлюбленной выбрала себе в мужья демона, и Уно снова ринулась в бой. Она не отпустит от себя Аврелиана, что бы он сам не думал на этот счет, и она готова биться до конца.
Тени, скользнувшие по Сумрачному холлу, напугали Уно и заставили замереть и притаиться. Она не услышала, о чем шепчутся дети, нарушившие правила и покинувшие пределы собственных спален в общежитии, но ее острый взгляд выцепил главные детали — хрупкую фигурку девушки и мужественный разворот плеч парня.
«Я обязательно узнаю имена нарушителей, — хищно улыбнулась Уно,
