— Почему король здесь? — настойчиво зашептала Алейда.
— Увидим. Веди себя, как ни в чем не бывало. — Он прижался ещё одним поцелуем к её щеке, подвёл её вперёд и помог опуститься на колени перед королем. — Сир. Добро пожаловать в Олнвик.
— Встаньте, — сказал Вильгельм нетерпеливо. — Это твоя леди?
— Да, Ваша Светлость. Леди Алейда, которую вы дали мне как невесту, и наша дочь, Беатрис.
Алейда опустилась в реверансе… не столь низко, как она могла бы, но достаточно низко, чтобы Вильгельм мог рассмотреть ребёнка… и произнесла спокойно:
— Ваша Светлость.
— Миледи. Ваш маршал сказал, что вас похитили разбойники.
— Да, Ваша Светлость, похитили.
— Я вернул их невредимыми, — сказал Иво.
— А где ваши люди?
— Хоронят тела, включая кормилицу моей жены, которая была частью мерзкого заговора. — Он позволил людям Олнвика переварить это прежде, чем многозначительно посмотрел на Фица Хьюберта. — И говоря о мерзком, Ваша Светлость…
— Осторожнее, милорд. На сей раз сэр Невилл приехал со мной. — Вильгельм пододвинулся, и Невилл вышел вперед, самодовольно улыбаясь. — Он принес мне известия о тёмных делах, творящихся в Олнвике. Он утверждает, что ты практикуешь черную магию и общаешься с демонами. Фактически, сам являешься одним из них.
— На самом деле тёмные… если бы это было правдой.
— Невилл, что за ложь вы на сей раз несёте? — потребовала с негодованием Алейда.
Улыбка Невилла только стала шире.
— Никакой, миледи. Вы никогда не задавались вопросом, почему ваш муж исчезает в лесу перед каждым рассветом и возвращается только после наступления темноты?
Алейда покачала головой, будто мать, не верящая разыгравшемуся воображению ребенка, и повернулась к Вильгельму.
— Если любовь к охоте — признак черной магии, Ваша Светлость, леса Англии полны благородных инкубов[65].
Смех, который сотряс двор, превратил улыбку Невилла в ядовитую насмешку.
— Он не охотится, Леди Алейда. Он — демон, и он превращается в орла с восходом солнца и обратно в человека на закате. Я видел, как он делает это, своими собственными глазами. Действительно, дьявольские делишки.
— Орла? — сказал Иво, выдавливая из себя улыбку, ведь ускользала его вновь обретённая жизнь. — Конечно, Ваша Светлость, вы не можете верить такой чепухе.
— Я не знаю, стоит верить ему или нет, — сказал Уильям. — Именно поэтому я здесь.
Алейда деликатно откашлялась.
— Я уверяю вас, Ваша Светлость, днём или ночью, мой муж — мужчина в полном смысле этого слова.
Вновь засмеялись, но громче всех был Вильгельм. Её острый язычок мог бы помочь в этом деле, подумал Иво, порадовавшись, что никогда не пытался приручить его. Только морщинки в уголках её глаз и рта выдавали, чего стоила ей борьба с остатками подлости Квен.
Вильгельм рукой стер усмешку со своего лица.
— Тем не менее, Леди Алейда, я лично хочу убедиться в истинности слов Фиц Хьюберта. У меня достаточно неприятностей с приспешниками дьявола на севере, и не стоит забывать о настоящем, сидящем в хорошо укреплённом замке. Будет довольно легко разрешить это дело. — Вильгельм поднял свой взгляд вверх на проясняющееся небо, рассеивающиеся порозовевшие облака, слегка тронутые золотом, о которых говорила Алейда. — Солнце скоро взойдёт. Мы посмотрим, что произойдёт. Взять его.
Двое крепких рыцарей вышли вперед, отталкивая Алейду в сторону и хватая Иво за руки. Иво боролся с желанием сопротивляться, вместо этого посылая Алейде ободрительную улыбку.
— Ваша Светлость, у моей жены был трудный день и более трудная ночь. Вы позволите ей удалиться, ведь она не имеет к этому никакого отношения?
Вильгельм кивнул.
— Лорд Роберт, проводите Леди Алейду и её дочь в солар.
Алейда отступила от Роберта. — Пожалуйста, Ваша Светлость, я предпочла бы оставаться. В конце концов, будет весьма забавно наблюдать за падением Невилла.
— Действительно ли вы уверены, миледи? Вы можете оказаться свидетельницей падения своего мужа.
— Нет, Ваша Светлость, такого не будет. — Ее спокойная уверенность укрепила Иво. — Я никогда не смогла бы полюбить мужчину, который являлся бы злом.
— Надеюсь, что так, миледи. Ну, встаньте рядом со мной, и вместе узнаем правду.
Розова на облаках исчезла, как только небо посветлело и стало синим. Свет раскрасил вершины отдаленных холмов. Иво приготовился, как готовился каждый рассвет последние двенадцать десятилетий, ожидая боли.
— Будьте наготове, — приказал Вильгельм. — Если он обратиться в орла, я не хочу чтобы он скрылся прежде, чем им займутся епископы.
Ещё чуть — чуть и от усмешки лицо Невилла треснуло бы пополам.
— Мне стоило позволить Бранду выпотрошить тебя, — сказал Иво мягко, смакуя страх, который расширил глаза Невилла.
Солнце выглянуло из — за горизонта, и первые лучи света упали во двор. Мужчины, державшие Иво, напряглись; их пальцы впились ему в руки. Влиятельные пэры рвались вперед, страстно ища первых признаков клюва или когтей.
Мгновение прошло без боли, и сердце Иво убыстрило свой бег от надежды. Разочарование наполнило лица вельмож. Невилл тревожно переступал с ноги на ногу. Солнечный луч подкрался к Иво, коснулся его, ошеломил своей теплотой и яркостью.
— Вы видите, Ваша Светлость. — Алейда оттолкнула баронов, чтобы отнести Беатрис Иво, и солнце прошлось по её щеке, а затем по малышке, и все, что он мог делать — дышать. — Нет никакого орла кроме как в грязном воображении Невилла. Это уже третий раз, когда он доставляет нам здесь неприятности, и всё потому, что я отказалась от его ухаживаний и ждала того, чтобы вы сами отдали мою руку, согласно вашему праву.
— Так вот поэтому ты организовал это, Фиц Хьюберт?
— Нет, Сир. Нет. Я видел, как он обернулся. Я клянусь, что я видел. Это какая — то уловка. Он — орел. Орел, говорю я вам.
— Орел. Раны Господни, человек, я не могу поверить, что позволил тебе попусту тратить моё время. Уведите его отсюда, — приказал Вильгельм. Освальд и Пенда помчались вперед, чтобы выполнить приказ. — По правде говоря, вышлите его из Англии. Мой вероломный брат нуждается в людях, чтобы идти с ними на Иерусалим. Если повезёт, то сарацины избавят нас от них обоих. Сэр Невилл, ты возьмёшь Крест сегодня же утром. Тащите его к часовне, чтобы он мог дать клятву.
Приветствия раздались с того места, где собрались люди Олнвика. Рыцари, удерживающие Иво, выпустили его и занялись Невиллом, волоча его к часовне.
— Ты удачливый человек, де Вэсси, — сказал Вильгельм, — иметь жену с такой верой в тебя и таким язычком, чтобы использовать его для твоей защиты.
