заговорил:
– Эм-м… может уже…
– Симпатичная, – перебил его Дэнди, глядя исключительно мне в глаза, а затем медленно опустил взгляд на мои руки, – фигня на пальце. Дорогое колечко?
Я наконец ожила. И непреодолимо захотелось завести руки за спину и заставить это кольцо исчезнуть.
Почему мне этого захотелось?
Откуда только берутся подобные мысли?
– Проснись, – с насмешкой бросил Дэнди, и я вздрогнула от этого слова. Нет! Меня словно схватили за волосы и с размаху окунули в ушат с ледяной водой!
– Ч-что? – тихий шёпот сорвался с губ.
– Говорю: уснула, что ли? – его губы растянулись в глумливой ухмылке, сделал шаг и замер напротив ошарашенной меня. – Моя квартира там, – кивнул за мою спину. – Может, подвинешься?
– А… Я… д-да, прости, – промямлила и неловко отшатнулась в сторону.
Бровь Дэнди озадачено приподнялась. Окинул взглядом будто в воду опущенного Шелдона и прибывающую в смятении меня.
– Ну ладно, – пожал плечами. – Всего вам. И детишек больше. – И направился к своей квартире.
Шелдон вызвал лифт и подтолкнул меня к дверям. А я застывшим взглядом смотрела в спину соседа и чувствовала себя так, будто мне на днях голову отбили и теперь из моей жизни пропала добрая часть, которой я абсолютно не помню.
– Пошли, Джес, – Шелдон толкнул меня в кабину лифта и нажал кнопку первого этажа.
– Пока, Барби, – обернувшись, улыбнулся Дэнди и двери кабины закрылись.
– И что это было, чёрт возьми? – Шелдон непонимающе смотрел на меня, шагая к парадному.
– А с тобой? – промямлила, всё ещё не в состоянии побороть колючую дрожь бегающую вдоль позвоночника. – Стоял и просто смотрел.
– Мне надо было морду ему набить, что ли? За то, что он назвал тебя… как там?
– Барби, – помогла я, шагая мимо стойки консьержа, который вдруг меня окликнул:
– Джесмин? Из квартиры сорок один?
– Да, – нахмурилась, подходя ближе и не узнавая нового работника дома. – А вы…
– Я работал здесь раньше, – натянул губы в улыбке мужчина, так что густые усы под носом приподняли свои кончики ещё выше. – На замене сейчас.
– О, понятно.
– Это вам, – консьерж протянул мне белый конверт без единой на нём надписи, без единой марки, или печати. – Письмо.
– От кого? – с не понимаем крутила в руках конверт.
– Не знаю. Сказали передать вам.
– Мне? – во все глаза уставилась на консьержа. – Но тут ничего не написано.
Не менее озадаченный Шелдон забрал письмо у меня из рук принялся открывать.
– Кто передал? – спросила у консьержа.
– Почтальон, кто ж ещё, – улыбнулся тот и, давая понять, что разговор закончен, вернулся на свой стул.
– И что там?
Шелдон вытащил из конверта сложенный вдвое листок бумаги и крайне удивлённо протянул:
– Спасибо?
– В смысле? – забрала бумагу у него из рук.
Чёрным по белому, ровно по центру листка, аккуратным косым почерком значилось всего одно слово:
«Спасибо».
– Это шутка? – хмуро взглянула на Шелдона. – Это ведь твой почерк.
– Похож, – пожал плечами тот, – но не думаешь же ты, что я до такой степени идиот. – С легкомысленной улыбкой забрал у меня письмо и, скомкав в ладони, забросил в ближайшую урну. – Ошибка. Или розыгрыш чей-то.
– Похоже на то, – неуверенно согласилась, всё ещё глядя на урну. – Глупость какая-то.
«Шевроле» Шелдона уже катило по залитой утренним солнцем дороге, когда я наконец не сдержала мысли в узде и завела разговор:
– Так что было вчера? На вечеринке.
Шелдон вымученно вздохнул и бросил на меня взгляд в стиле «Ну почему надо говорить об это прямо сейчас»?
А я в ответ несколько раз утвердительно кивнула.
– Ты же знаешь, как я люблю «Крик Манакина», – ответил слегка неловко.
Усмехнулась:
– А, так вот где ты пропадал. Знакомился с его гитаристом?
– Лиам славный парень.
– Кто бы сомневался. Раз он даже тебя сумел убедить, что ночные вечеринки – нечто само собой разумеющееся и совершенно не мешающее сну.
– Да не в этом дело, – Шелдон взглянул на меня каким-то странно сконфуженным взглядом. – Просто… лучше оставить этого Дэнди в покое.
– Потому что он идиот?
– Потому что… – Шелдон смолк. Облизал губы и вздохнул: – В общем, Лиам был нетрезв и, мне, как поклоннику его творчества, случайно ляпнул, что вечеринки, которые проходят в той квартире не самые обычные.
– Не слабо тебя обработали.
– У тех, кто приглашен, есть что-то вроде негласного правила, – продолжал Шелдон, следя за дорогой. – Вроде как табу говорить о своих проблемах, это запретная тема. Все ведут себя как… как самые обычные ни чем не обременённые люди.
– И в чём же их необычность? – непонимающе улыбнулась.
Шелдон слабо улыбнулся в ответ:
– У тех, кто приходит по особому приглашению, есть что-то вроде сайта, где они общаются, находят что-то общее… В общем, что-то типа клуба по интересам, только далеко не по самым весёлым. А потом они вот так вот весело проводят время, забывая о проблемах. В кругу своих.
– У кого, Шелдон? Что у них общего?
– Онкология, – ответил Шелдон, и я застыла. – И не только. Я не уточнял, но, судя по тому, что услышал, большая часть приглашённых на подобные вечеринки – тяжело больные люди.
– Что… что у них? – Захотелось прочистить ухо, ибо вероятно послышалось.
– Онкология, Джес, – спокойно продолжал Шелдон. – И у этого твоего соседа, в том числе. Поэтому я и посчитал что… наказывать и без того наказанного судьбой человека, будет как-то слишком.
– Какая онкология? – голос вдруг задрожал.
– Рак, Джес.
Странное чувство. Очень странное. И это не жалость, точно не она. Скорее что-то вроде… шока. Именно. Немого шока, когда внутри всё мертвеет, а слова кажутся пустыми, неподходящими.
– Такое случается, – раздался вздох Шелдона. – Никто от этого не застрахован. Давай просто…
– Какая именно онкология? – хмурясь до боли в мышцах лица, застывшим взглядом смотрела в пол. – Что у Дэнди?
– У Дэнди? А почему тебя…
– Не знаю! – перебила резко, встретившись с Шелдоном глазами. – Просто… какое-то странное чувство.
– Ты слишком впечатлительная, – Шелдон адресовал мне нежную улыбку и вновь отвернул голову. – Лимфома… кажется.
– Кажется? – Всё ещё было сложно собраться с мыслями. – А стадия какая?
– Джес. Откуда мне знать? Его брат и так наверняка жалеет, что выложил так много личного первому встречному. Если вспомнит об этом кончено. Давай просто забудем об этом и не станем портить такое отличное утро, м? У нас столько дел впереди… а ты знаешь, как тяжело мне даются все эти свадебные приготовления. Хочется уснуть, а проснуться уже женатым.
– Да, конечно, – ответила не глядя. – Ты прав. Давай думать о наших делах.
– Ну а я о чём говорю? – рука Шелдона нашла мою и переплела пальцы. Я ответила ему слабой
