Диана стояла перед распахнутыми дверцами шкафа, изучая его содержимое, спиной ко мне, и выражения её лица я не видела. Зато суховатое, вопросительное удивление в голосе расслышала распрекрасно.
– Эветьен написал вам… тебе, что это решение императора?
– Да. И добавил, что, вопреки внезапности этого повеления и твоему происхождению, он более доволен, нежели ожидал. Написал, что ты хороша собой, очаровательна, непосредственна, отличаешься от других фрайнэ и твоё общество ему чрезвычайно приятно.
Почти признание, угу.
– Разумеется, о Тисе он упоминал только, что наш брат твой назначенный рыцарь, как и планировалось, и что Тис, возможно, задержится в столице.
– Не уточнил, как надолго?
– Нет. Рыцарям разрешено в случае нужды навещать близких членов семьи, но не слишком часто и гостить можно лишь несколько дней.
А мне они ничего не сказали…
И я, дура, не догадалась спросить, в самоволке Тисон или как?
– Несколько – это сколько?
– Не знаю. Спроси у самого Тисона. Или вы в ссоре?
– Нет, мы не… – начала я и умолкла в растерянности.
А ведь фрайнэ Лэндли сцене в коридоре удивилась куда меньше, чем следовало на её месте. Почти как Эветьен, заставший нас с Тисоном в спальне. Или это такая фамильная черта Шевери?
– И ты туда же? – кажется, в этой семье никого не шокируешь тройственным союзом.
– Куда? – обернулась ко мне Диана. – Асфоделия, о чём подумала быты сама, увидев себя и Тисона сегодня с утра?
Уж точно не о тройничке.
– Прибавь к этому, что Тисон находится в доме брата явно с полного одобрения последнего. Выглядели вы скорее раздосадованными, чем пойманными на недозволенном, да и вообще вели себя так, будто вероятное раскрытие вашей тайной связи Эветьену вас совершенно не волнует. Оговорка в письме Эветьена. И Тис так смотрит на тебя, пока ты не видишь…
Отлично. Свежеиспечённая компаньонка не провела в этом доме и дня, а раскусила нас на раз-два.
– Мать нашего отца, Маргарита Орвелле, родом из Вайленсии, – Диана отвернулась и принялась перебирать мои платья.
– Знаю. Эветьен говорил.
– Когда-то давно наш дед, фрайн Элрой Шевери, поехал по делам в Вайленсию, встретил на званом ужине Маргариту и влюбился в неё с первого взгляда, да так сильно, что сей же час решил, что красавица будет его женой. Маргарита ответила ему взаимностью, но долго не соглашалась покинуть семью и королевство. Наконец она поддалась на уговоры возлюбленного, они отправились в Империю и обвенчались, пусть род Шевери принял Маргариту без особой благосклонности. У супружеской четы родилось трое сыновей. К сожалению, младший сын, ставший рыцарем Рассвета, погиб в одном из священных походов на Хар-Асан. Оставшиеся двое женились и продолжили род Шевери, – Диана помолчала чуть и продолжила: – Наша мать умерла вскоре после рождения Тисона. Они с отцом тоже сильно любили друг друга… столь сильно, что после её смерти отец затворился в своих покоях, оплакивая её утрату. Бабушка, к тому моменту проводившая супруга в объятия Айгина Благодатного, узнала, что её сын в своём горе позабыл о собственных детях и пренебрегает обязанностями, и приехала в наше родовое гнездо. По сути, она заменила нам мать, особенно младшим, в чьей памяти не сохранилось ни единого маминого образа. Мы выросли под присмотром бабушки, она нас воспитывала и наставляла, учила всему, что знала сама, в том числе своему родному языку. Благодаря ей мы, девочки, получили лучшее образование, какое только доступно женщине в Империи, и возможность самим избрать себе супругов, когда придёт время. Или не избирать, если мы пока того не хотим. Позднее отец часто сетовал, что бабушка Маргарита давала нам слишком много воли и оттого избаловала, – Диана усмехнулась, подчёркивая, что она с родителем не согласна в корне. – Каждая из нас вышла замуж по любви, собственному желанию и за мужчину, выбранного самой, без выгоды для рода и давления со стороны отца. Мы не зависим от супругов полностью и, если захотим, можем заниматься не только домом и детьми.
– Вам повезло, – заметила я.
– Повезло, – подтвердила Диана. – Тисон с малых лет ходил за Эветьеном. Куда один, туда и второй. Помню, было время, когда Эветьена злило несказанно, что младший брат вечно тянется за ним и не отстаёт, куда бы тот ни пошёл. Потом успокоился и примирился. Бабушка всегда повторяла, что семья – главное, что её члены должны поддерживать друг друга несмотря ни на что… потому что если мы, близкие по крови люди, будем друг другу чужими, то кто у нас останется под этим небом? Она возражала против вступления Тисона в орден, памятуя о своей потере, но отец настоял… мол, если она так желает, то может баловать внучек, но мальчики не должны забывать о твёрдости отцовской руки и сыновьем послушании.
– Тисон говорил, что он и сам счёл это решение правильным.
– Счёл. Многие младшие сыновья франских родов вступали в стан рассветников, и он ничем не хуже. Мы все уже выросли к тому моменту, старшие обзавелись своими семьями, Эветьен остался в столице. Пришёл черёд определиться и Тисону. К немалому нашему облегчению, в последние годы орден не практикует священных походов куда бы то ни было… хвала Стефанио Второму.
Я об этом читала – окончательное решение об инициации военной кампании оставалось за монархом при любом раскладе. Если император не давал добро, рыцарская армия не имела права выдвигаться за пределы страны и против кого-то выступать, неважно, считался ли противник мировым злом местного масштаба или просто беспокойным соседом. И нынешнему Стефанио хватало благоразумия не посылать одухотворённых идеалами прошлых веков рассветников на огромную империю. Судя по карте, площадью Хар-Асан значительно превосходил Франскую империю, силам, надо думать, тоже и отправка горстки рыцарей больше походила на попытку одинокого безоружного воина штурмовать хорошо укреплённый замок, чем на полноценное наступление.
– Впрочем, даже стены рассветного храма не смогли разделить братьев. Разумеется, теперь Тис не следует за старшим братом всюду как… хвост, но Эветьен о младшем не забывает. Когда он, будучи в Вайленсии, пригласил к себе именно Тисона, я, сказать по чести, была чрезвычайно расстроена.
– Тоже хотела поехать?
– Конечно, – неожиданно пылко ответила Диана. – Быть может, то был мой единственный шанс побывать за пределами Империи, увидеть другую страну и других людей, а Эветьен отдал предпочтение Тисону. Каким-то непостижимым образом сумел вытащить его из храма и привезти в Вайленсию… Благодатные ведают, чего Эветьену стоила эта выходка. Хотя чего я хочу от этих мужчин? Друг за друга-то они всегда щитом стоят…
– А смысл? Что они там делали вдвоём, достопримечательности осматривали?
– Разве что в домах утех…
– Где, прости? – насторожилась я.
Вот как чуяла, что рыцарь мой безбрачный по борделям шастал. А теперь выясняется, что ещё и не один, но в компании моего жениха! Тоже мне, новое прочтение «мы с Тамарой ходим парой»!
– Нигде, – мгновенно спохватилась Диана и вернулась к более приличной части беседы. – Оттого мне, не скрою, удивительно видеть сложившуюся ситуацию. И в то же время кажется, что иначе быть не могло. И если между вами всё оговорено открыто, и ты любишь обоих…
– У нас с Эветьеном брак по велению императора, свалившийся на нас как снег на голову, – напомнила я. Поразмыслила и решила быть откровенной, раз уж зашёл такой разговор. – Мы с Эветьеном не любим друг друга, по крайней мере, не испытываем друг к другу чувств, подходящих под определение любовь. Да, нам неплохо вместе, во всяком случае, пока не жалуемся, просто это не… не то. А с Тисоном всё… всё слишком сложно. Эти его обеты, уже сто раз нарушенные, храм с двойными стандартами…
– Не всегда всё бывает простым и не всегда – сложным, – Диана повернулась и прошла мимо меня в спальню. – Сколь вижу, тебе и впрямь нужно практически всё. В милости своей император был не слишком щедр… или не слишком внимателен. В столице в прошлый раз я была год назад, но уверена, что арайнэ Фалианна с радостью нас примет… Надеюсь, Эветьен будет менее скуп, нежели государь.
