— Что случилось? — интересуется, всех оглядывая. Такой взгляд… пренебрежительный и высокомерный, отворачиваюсь, ну что ты снова себе намечтал…
— Ваш раб? — спрашивает полисменша. Тали, наверное, кивает.
— Он на меня напал! — нахально заявляет Уилла. Не удерживаюсь, перевожу глаза на хозяйку. Поднимает брови вверх, смотрит недоверчиво:
— Антер никогда ни на кого не нападает, он у меня воспитанный и послушный.
Ага, и породистый. Или наоборот, дворняжка. Хороший пёсик.
— Наглый он у вас! — заявляет Уилла. — Хамит и дерётся.
— Что, вытащил вас из машины и начал хамить и драться? — говорит Тали. Подумал бы, что шутит, но так холодно и серьёзно она это спрашивает, поглядывая на длинный гравикар, из которого торчит любопытная морда девчонки…
— Он меня ударил и я требую наказания!
— А ваш телохранитель бездействовал?
— Вы мне не верите?! — возмущается.
— Простите, но я вижу своего раба на коленях у своей машины, а вас — здесь, рядом с телохранителем. Когда несколько минут назад я его оставила, ни вас, ни вашего гравикара не было. Возможно, вы поясните, что случилось?
— Вы действительно разрешили ему поднимать руку на господ?
— Только если они угрожают мне или ему, — отвечает. — Антер, поднимись и повернись. Разрешаю говорить.
Не сразу понимаю, что это мне. Встаю, поворачиваюсь. Её рука лежит недалеко от пульта на поясе. Одна. А вторая по-прежнему держит кариллу. Это придаёт внезапной уверенности…
Уилла возмущена, глаза сердитые, как так, рабу слово предоставили! Но что такое моё слово, кто на него вообще внимание обратит? Даже полисменша, кажется, удивлена.
— Я сделал запись на коммуникаторе, — сообщаю. Тали едва уловимо улыбается, оборачивается к Уилле:
— Тогда давайте просмотрим.
Полисменша кивает, Уилла же меняется в лице и вдруг сердито сообщает:
— Ещё не хватало, чтобы все видели, как меня толкает раб!
— То есть вы отказываетесь от претензий? — интересуется Тали.
— Передайте, пожалуйста, запись мне, — вклинивается полисменша.
— Ладно, забудьте. Ни к чему скандалы, — сообщает Уилла и, гордо разворачиваясь, направляется к машине. Телохранитель следует за ней, напоследок окинув меня странным, задумчивым взглядом.
— Госпожа, вы отказываетесь пройти идентификацию? — спрашивает вслед непрошибаемая полисменша. Будем считать, мне с ней повезло. Уилла не отвечает. Что, для правящих домов отдельные законы? А впрочем, её проблемы.
— А вы? — обращается полисменша к Тали. — Согласны считать конфликт исчерпанным?
Уилла приостанавливается, слегка оборачивается, ожидая ответа.
— Согласна, — отвечает после короткой паузы Тали. Не знаю, разочарован я или наоборот. Ведь меня же в покое не оставили бы, а то ещё и решили бы, что виновен. Зато, может, узнали бы, с чего это она ко мне прицепилась.
— Почему у вас раб без ошейника? — спрашивает напоследок стражница порядка.
— Разве это обязательно? — удивляется Тали.
— По нему не видно, что он раб.
— Я его оставила на пять минут, дождаться гравикара!
— Я бы рекомендовала вам подумать над его внешним видом.
— Подумаю.
Тали собирается уходить, потом вдруг спрашивает:
— Почему мой пульт сработал?
— Универсальный дистанционный пульт настраивается на пульт от чипа и через него передаёт сигнал. Повезло, что вы были в радиусе действия.
Да уж, повезло.
— Никогда не оставляю его вне радиуса действия, — с достоинством сообщает хозяйка.
Полицейская что-то вводит в свой планшет-коммуникатор, Тали направляется к машине, собираюсь открыть и держать дверь, но она устало сообщает:
— Иди вещи забери, утомилась ужасно.
Пока иду за вещами, садится в гравикар, складываю всё в багажник, забираюсь к Тали в салон. Руки и ноги всё ещё слегка дрожат, но уже незаметно.
Уилла стартует первой, мы разворачиваемся и едем в другую сторону. Эмоции переполняют… разные. Но облегчение — основная.
— Как ты? Сильно досталось? — спрашивает Тали, глядя на меня совсем другим взглядом — не пренебрежительным и не колючим. Никогда к этим полюсам, наверное, не привыкну.
— Всё в порядке, госпожа.
Молчит какое-то время, встревоженно меня рассматривая. Не понимаю, с чего это она.
— Антер… — говорит вдруг. — Ты действительно сделал запись?
— Конечно, госпожа, — отвечаю.
— Какой же ты молодец!.. Дай посмотреть, — просит.
— А может… не нужно? — отворачиваюсь. Не хочу я, чтобы ты на это позорище смотрела.
— Ты же понимаешь: инцидент вовсе может быть не исчерпан. Что она от тебя хотела?
— Если бы я знал, — говорю тихо.
— Пожалуйста, включи. Или хочешь, чтобы я сама потом посмотрела? Там что-то… совсем неприятное для тебя?
— Вообще не хочу, чтобы вы смотрели, — говорю.
— Антер… узнать, где мы — не составляло ни малейшего труда, необходимо понять, случайно ли они там оказались, или нас искали. Если нас — то кого? Тебя или меня?
— Вы-то им зачем?
— Ну как тебе сказать… Позавчера моя ладонь засветилась в кафе, где ловили беглого раба, а может он там и был, ведь мы же не знаем, чем дело кончилось. Может, он кому-то рассказал, что я к нему подходила. Вчера — в запретных водах. Остров этот ещё, мало ли… вдруг там тоже что-нибудь зафиксировалось?
Да уж, я как-то по-другому на всё вдруг посмотрел.
— Но ведь это случайности, — говорю.
— Но ведь они этого не знают, — отвечает. Достаю коммуникатор, протягиваю. Отворачиваюсь. Смотри.
Внезапно берёт меня за руку, чуть сжимает, запускает окошко с записью. Не удерживаюсь, поглядываю. Пытаюсь понять, действительно ли у меня был настолько наглый вид. Старался же как мог. Но не очень видно, в руке ж держал.
Вроде бы не так всё и страшно, как мне казалось…
— Боже, Антер, какой же ты у меня молодец, — вдруг улыбается. Я прямо обескуражен, не ожидал такой реакции. Кажется, краснею.
— Я правильно сделал? — спрашиваю тихо.
— Конечно, ты всё сделал правильно!
Даже то, что про несовершеннолетнего раба спросил? Впрочем, они и так знают, что я его видел. Ты хоть попыталась бы меня разыскать, если бы она забрала? Или предпочла бы не связываться?
Хорошо всё-таки, что в конце коммуникатор лежал в кармане и на записи ничего не видно, только слышно…
Тамалия
Мой хороший, как же мне нравится, что ты понемногу приходишь в себя. И обязательно же по земле повалять… Ну ведь правильно же вёл себя! Они тут уже совсем от безнаказанности подурели.
Как подумаю, что эта дрянь могла увезти его туда, куда мне доступа нет…
