– Боже… Ты держал печенье в зубах! – Я вскинула руки вверх.
Он улыбнулся, словно это было хорошее воспоминание.
– Кэт…
– То, что в тебе играют гормоны и ты не можешь держать руки при себе всякий раз, когда оказываешься рядом со мной, еще не значит, что я тебе нравлюсь, Дэймон.
Он вскинул бровь, явно пытаясь сдержать смех.
– На самом деле так я обычно демонстрирую свою симпатию.
– О. Замечательно. Как скажешь. Это все равно ничего не значит, Дэймон.
– Я никуда не денусь, Кэт. И я не сдамся.
Я и не думала, что он мог это сделать. Моя рука потянулась к дверной ручке, но он остановил меня.
– Знаешь, почему я назначил встречу тогда в библиотеке? – спросил он.
– Что? – Я оглянулась, посмотрев ему в лицо.
– В ту пятницу, когда ты пришла в школу после болезни? – Он провел пальцами по волосам. – Ты была права. Я выбрал библиотеку в качестве места для встречи, потому что там никто не смог бы увидеть нас вместе.
Мой открывшийся рот закрылся, и болезненное ощущение змеей сдавило горло, заставляя его гореть.
– Ты знаешь, я всегда терялась в догадках, возможно ли такое… чтобы ты не оставлял меня в покое только из-за своего непомерно большого эго?
– И как всегда, ты спешишь сделать неправильные выводы. – Его взгляд пронизывал меня до глубины души. – Мне не хотелось, чтобы из-за меня тебя изводили Эш или Эндрю, как это случилось с Доусоном и Бетани. Поэтому если ты вдруг решила, что я по какой-то причине стесняюсь тебя или не готов придать широкой огласке свои намерения, то лучше выкинь эту идею из головы. Потому что если проблема только в этом, то я решу ее очень легко.
Я смотрела на него широко распахнутыми глазами.
Что, во имя всего, я должна была на это ответить? Да, я отчасти верила ему. В конце концов, много ли парней сначала вышвыривали на глазах у всей публики девчонку из кафе, а потом начинали добиваться ее расположения? Думаю, что не очень. Мне вспомнились спагетти, свисавшие с его уха, и его смех… Боже, все это было так давно.
– Дэймон…
Его улыбка по-настоящему начинала меня беспокоить.
– Предупреждал же тебя, Котенок. Я люблю, когда мне бросают вызов.
Лесса практически прыгнула на меня в тот момент, когда я вошла в класс.
– Ты слышала?
Полусонная, я покачала головой. После всего, что произошло вчера с Дэймоном, мне удалось заснуть только за полночь, и то, как сейчас странно сжимался мой желудок, видимо, являлось следствием отсутствия завтрака.
– Саймон пропал, – сообщила Лесса.
– То есть как? – Я не обращала внимания на теплое покалывание в области затылка и на то, что через пару секунд в класс вошел Дэймон. – Когда?
– На прошлой неделе. – Глаза Лессы метнулись в сторону чего-то поверх моего плеча и затем расширились. – Вау. Теперь это… действительно неожиданно.
Почувствовав тонкий аромат, я в полном недоумении обернулась.
К кончику моего носа прикоснулся полураспустившийся бутон алой розы. Мои глаза взметнулись вверх.
Надо мной стоял Дэймон, его глаза были такого же оттенка, как срезанный стебель. Он снова коснулся розой моего носа.
– Доброе утро.
Пораженная, я смотрела на него во все глаза.
– Это для тебя, – добавил он, после того как я так ничего и не сказала. Все до единого в классе наблюдали, как мои пальцы сомкнулись вокруг прохладного влажного стебля. Дэймон занял свое место прежде, чем я успела что-либо сказать. А я так и продолжала сидеть, не выпуская розу из рук до тех пор, пока в класс не вошел преподаватель и не началась перекличка.
Послышавшийся позади меня гортанный смех Дэймона вывел меня из оцепенения.
С пылающими щеками я положила розу на стол, но так и не смогла оторвать от нее глаз. Когда Дэймон сказал, что не собирался уступать, мне даже в голову не могло прийти, что он в прямом смысле пойдет на абордаж. Зачем ему это? Возможно ли, чтобы дело было только в сексе? Так иногда бывает. Ненависть переросла в страсть. Несколько месяцев назад он меня презирал, а сейчас хотел быть со мной вопреки доводам рассудка и желаниям собственного народа. Возможно, его мозг находился под воздействием наркотических веществ, а я об этом ничего не знала?
Свет заблестел на влажных лепестках розы, переливаясь, словно бриллианты.
Я подняла взгляд, встретившись глазами с Лессой. Она прошептала одними губами: «Красиво».
Красиво?
Да, это было красиво, и очаровательно, и романтично, и еще миллион разных эпитетов, от которых мое сердце вздрагивало в груди. Бросив украдкой взгляд на Дэймона, я наблюдала, как он что-то писал в тетради. Его голова задумчиво склонилась; черные, как сажа, ресницы скрывали глаза.
Он поднял взгляд, и его губы дрогнули в улыбке.
Боже. У меня были серьезные проблемы.
* * *
Последующие пару дней копы были буквально повсюду, задавая бесчисленные вопросы ученикам и преподавателям по поводу Саймона. Дэймон и я оказались в числе первых, кого они допросили. Складывалось впечатление, что мы были современной реинкарнацией Бонни и Клайда[18], которые неустанно замышляли, как подорвать общественное спокойствие. Конечно, тот факт, что Дэймон не оставил на Саймоне живого места, был, мягко говоря, вызывающим подозрение, но, несмотря на это, копы не обращались с нами, как с подозреваемыми. После того как я ответила на несколько вопросов, у меня сложилось стойкое впечатление, что двое из офицеров являлись пришельцами. Я также была почти уверена, что они подозревали о моей осведомленности.
Возможно, кто-то им о чем-то проговорился. И Эш была первой, кого следовало подозревать. Особенно если учесть, что Дэймон в последнее время буквально осыпал меня знаками внимания. В один из дней он принес мне любимые запеченные фрукты; на следующее утро организовал завтрак, включавший круассаны и яйца с беконом; потом – о Боги – угощал меня пирожными с глазурью; а в пятницу… подарил лилии. Дэймон больше не скрывал свои намерения.
В какой-то степени мне было даже жаль Эш. Она чуть ли не всю свою сознательную жизнь ждала, что будет с Дэймоном. Я даже представить не могла, что именно она чувствовала… Страдала ли от того, что теряла последнюю надежду на возобновление их отношений, или же злилась потому, что потеряла того, кого всегда считала своим. В любом случае, если я в конечном итоге окажусь где-нибудь в придорожной канаве, то первыми, на кого стоило сделать ставку, – это Эш или Эндрю. Адам покинул темную сторону и теперь даже за ланчем сидел рядом с Ди. Они в буквальном смысле не могли удержать рук друг от друга… или от нашей еды.
Каждый вечер практически все мое время было оккупировано Дэймоном. Он говорил, что присматривал за мной на тот случай, если меня снова начнут атаковать стулья. «Присматривать» в понимании Дэймона означало использовать любую возможность, чтобы приблизиться ко мне. В буквальном смысле приблизиться на разрывающее мое сознание расстояние в миллиметр.
Блейк… Скажем так, он общался со мной в классе. Даже иногда писал эсэмэски по вечерам, и мне всегда приходилось ждать, пока Дэймон решит меня покинуть, прежде чем перезвонить Блейку. О новом свидании речь не заходила.
Надо отдать должное Дэймону, который был невероятно убедителен в своей тактике запугивания, чем он определенно гордился.
В субботу после обеда, когда я вовсю стучала по клавишам, набирая обзор к новой книге, в дверь постучали. Прежде чем закрыть лэптоп, я закончила последнее предложение о недавно прочитанной книге: «…незабываемый дебют, затрагивающий самое сердце сюжет, умопомрачительный роман «Тайный круг» – это чтение на одном дыхании под грифом «забрось-домашние-обязанности-не-корми-детей-отложи-работу», пока не дочитаешь до конца».
Когда я подходила к двери, по моему затылку заплясало тепло. Дэймон. Споткнувшись о край потертого ковра, я с трудом удержалась на ногах, и мне потребовалась пара секунд, чтобы выпрямиться и посмотреть, в порядке ли моя одежда, прежде чем я открыла дверь.
По позвоночнику промчалось знакомое ощущение нервозности. Никогда нельзя было знать точно, что у него было припасено в рукаве или, другими словами, каким еще невообразимым способом он мог осложнить мою жизнь… Мое правило «никаких поцелуев» после понедельника приобрело стальные формы. Но даже будучи невинными и достаточно скромными, наши встречи все еще сохраняли уровень чувственности, который трудно было игнорировать.
Дэймон изменился.
Я привыкла к саркастичному и резкому Дэймону. Как ни странно, с такой его версией было проще иметь дело. Мы могли обмениваться взаимными издевками целый день напролет. Но этот Дэймон… тот, который отказывался меня отпускать, был мягким, остроумным и, мой бог, задумчивым.
Дэймон ждал на пороге. Его руки были глубоко засунуты в карманы джинсов, и он смотрел куда-то вдаль, но, как только я открыла дверь, сразу же повернулся и, пройдя мимо меня, вошел в коридор.
